Первый ученик - Сокол Аня. Страница 6

Вчера Макс удивился, встретив отличника в компании Косы, потому что девушкой Артема всегда числилась Лисицына. Но, видимо, что бы не произошло между голубками, это уже или было улажено, или улаживалось сейчас.

Парень шагнул вперед и замер, погружаясь в мир энергий, запахов и ощущений. Глаза для работы с силой не нужны, они необходимы для того, чтобы не врезаться в стену и не попасть под машину. Их сила невидима. Артем выбросил петлю, Грош ощутил сильное изящное движение гибкой нити. Энергия захлестнула вернувшегося, и отличник рывком затянул ловушку. Блуждающий, не собираясь сдаваться, дернулся, не давая концам нити соединиться и связать его. Патовая ситуация: псионник тянет в одну сторону, блуждающий – в другую.

Грош бы на месте Самарского раскрыл петлю, отпуская призрака, одновременно закрутив нить силы в противоположную сторону, и захлестнул противника обратным ходом. Сокурсник пришел к этому же выводу с опозданием в несколько секунд.

Нить раскрутилась, призрак стал уходить, но не в сторону, а вверх. Артем скорректировал направление энергии, и это решило все. Один конец, как и ожидалось, обвился вокруг вернувшегося, на этот раз не оставляя тому ни тени шанса. Но отличник допустил ошибку: чтобы не дать блуждающему уйти, он слишком сильно дернул петлю на себя и не удержал свой конец нити. Нет, он не потерял контакт с энергией, и она не рассеялась в пространстве. Она проскользнула сквозь его руку дальше. Теперь Артем держал нить не за конец, а за середину. Модификация «посох» (определил парень). Не самая удачная для петли. Призрак в очередной раз дернулся, свободный конец энергии хлестнул в сторону зрителей. И за мгновение до того, как все случилось, Макс понял, что намеревается сделать Самарский, что он придумал для него.

Парень силой заставил себя оставаться на месте, хотя все инстинкты кричали о надвигающейся опасности. Он заставил себя стоять, даже когда рядом кто-то предупреждающе закричал. Он только поднял зудящую руку, будто бы в защитном жесте. Свободный конец чужой петли обвился вокруг запястья. И тогда Артем отпустил нить. Она перестала принадлежать человеку, он подарил ее призраку, предварительно завязав бантиком на руке Грошева. Канал, соединивший мертвого и живого, налился яростью. Именно так и делаются точечные привязки. Второй раз за двадцать четыре часа к нему приковывают потустороннее существо. Самарский поставил ему еще один след (прямо поверх первого) и сделал это на глазах у всего курса. Вряд ли теперь у кого-то возникнут вопросы, где он заработал украшение.

Подобные соединения можно сравнить, например, с теплогенератором, от работы которого счетчик потребления энергии крутится, как сумасшедший. Каждый миг соединения блуждающий высасывал из псионника энергию. Это не больно и практически не ощутимо, но когда она закончится, призрак перетянет его по этой нити в свой мир. Самарский чертовски рисковал – с его-то совестливостью.

Макс почувствовал, как сознание уплывает куда-то во тьму – сказались бессонная ночь и недавний удар по голове. И прежде, чем ткнуться носом в песок, он успел услышать тоненький смех. Кому-то очень понравилось, как лучший ученик проучил худшего.

Очнулся Грош в лазарете, вздрогнул от боли в руке и открыл глаза. Седовласый доктор как раз выпрямлялся, держа в одной руке шприц, а второй прижимая остро пахнущую вату к сгибу локтя.

– Сколько пальцев видишь, – мужчина приблизил раскрытую пятерню почти к самому носу парня.

– Примерно сотню.

– Шутник, – раздался знакомый голос.

Макс повернул голову – на соседней койке сидел серьезный Арчи. Парень подтянулся и сел. Доктор тут же попросил его посмотреть на молоток и поводил из стороны в сторону: то приближая, то отдаляя.

– Головокружение? Тошнота?

– Нет.

– Если появятся – немедленно известите, – врач выпрямился, кивнул преподу и вышел из палаты.

Студент спустил ноги на пол, мимоходом заметив, что запястье обработали и туго перебинтовали.

– Что вы там устроили? – спросил Арчи.

Макс пожал плечами, продолжая зашнуровывать высокие ботинки.

– Мне сейчас на сканирование? – спросил парень, выпрямляясь.

– Тебя уже осмотрели, – мужчина задумчиво кивнул на дверь, за которой скрылся врач. – Не забудь взять заключение, иначе компенсацию не получишь.

– Что?

– Самарский у всех на виду привязал к студенту призрака, что нанесло твоему нежному организму непоправимый вред и заставило испытать моральные страдания, – ухмыльнулся Андрей Валентинович.

– Где Самарский?

– В карцере.

– Черт, – Макс взъерошил волосы. – Скажите, что я не имею к нему претензий, пусть выпускают.

– Эвоно как, – Арчи привстал, вглядываясь в лицо парня. – Похоже, док поторопился с выводами, ты явно не в себе.

– Да, блин, я и так ему обязан за то, что он рассказал про хранилище, а ведь мог бы и промолчать.

– Как сделал бы ты, – согласился препод. – Не хочешь быть обязанным. Уже лучше. Но скажи, пожалуйста, когда тебя в старшие произвести успели?

– Что?

– А то, что по твоему распоряжению мы вдруг должны выпустить студента, совершившего грубое нарушение техники безопасности, которое поставило под угрозу жизнь другого студента?

– Черт.

– Он самый. У тебя шишка на голове.

– Упал.

– Я почему-то так и подумал, – преподаватель встал и пошел к выходу. – Если бы ты во что-то вляпался, ты бы мне сказал, так?

– Куда бы я делся, – развел руками парень.

Макс покинул лазарет, выждав минуть пятнадцать после ухода препода. Но, как оказалось, его все равно ждали. Стоило парню показаться в общем коридоре, как от стены отделилась женская фигурка. Лиса невозмутимо взяла его под руку и пошла рядом.

Он мог собой гордиться, потому что сбился с шага всего один раз, да и тот от неожиданности. Настя Лисицына, еще один представитель «золотой» молодежи империи, ее присутствие в Инатарских горах никого не удивляло по той простой причине, что здесь был Самарский. Интересная пара – парень, словно сошедший со страниц журнала для женщин, и невысокая хрупкая девушка с простым личиком и короткими вьющимися волосами. Если Артем был «всего лишь внуком» профессора, то эта студентка выходила из рода придворных псионников. Тех, кто на протяжении веков хранил венценосную семью от блуждающих. Не удивительно, что отличник и его семья ухватилась за эту партию обеими руками.

– Тем просил передать, что порог компенсации, которую его отец выплачивает без вопросов – шесть тысяч, – парень едва заметно дернулся, а девушка невозмутимо продолжала. – Не скрипи зубами, принципиальность проявишь в другом деле, а деньги потребуешь уже сегодня, если не хочешь, чтобы о вашей неожиданной и нежной дружбе шептались на каждом углу. Когда закончим играть в сыщиков, сводишь нас в ресторан.

Макс хотел было поинтересоваться, что это за ресторан, в котором можно прогулять шесть тысяч за раз, но вовремя опомнился, потому что другие ее слова вызывали куда более серьезные вопросы.

– Вас?

– Нас, нас, – ответила девушка. – Он все мне рассказал. Или ты думаешь, я призраков каждый день на волю отпускаю?

– Так ты специально?

– Конечно. Тему закрыли на сутки.

– Черт.

– Он знал, на что идет, – она покачала головой. – Больно уж ты совестливый для твоей репутации.

– Да пошла ты!

– Вот, уже лучше. Сегодня мы с тобой заступаем на ночную вахту в хранилище, – она отпустила его и пошла дальше по коридору, теперь уже ему пришлось догонять девчонку и хватать за руку.

– Поясни, – потребовал он.

– Пришлось попросить кое-кого об услуге и изменить график. Надо выяснить: куб какого именно из блуждающих исчез и как технически была осуществлена кража.

– Но почему МЫ? – он выделил голосом последнее слово.

– А кто? – она выдернула локоть.

Баек о спецхранилище в Инатарских горах он наслушался до отрыжки еще в детстве. Стоило бате с соседом Костычем принять на грудь грамм н-дцать, как Макса тут же окидывали многозначительным взглядом, и начинался вечер сперва страшных, а потом и очень страшных историй.