Темный контракт. Том 2 (СИ) - Лобанов Александр. Страница 11

Несколько бойцов подхватили хрипящего и пытающегося что-то возражать молодого господина и поспешили прочь из здания, которое начало всё сильнее рушиться. Я же отметил, что Владовски нет на балкончике уже минуту, если не больше.

Остался лишь Некифоров…

И парень не подвёл моих ожиданий. Оттолкнув плечом последнего охранника Елены, он схватил у трупа с пером в глотке ключи от антимагических наручников моей слуги и быстро их отпёр. А затем, подхватив девушку на руки, спрыгнул с балкончика и поспешил ко мне.

— Господин Тёмный, простите меня… Это было просто ужасно! Я не предполагал, что до такого дойдёт! Я… — под утробный гул рядом рухнуло перекрытие, обдав нас волной пыли. — Нам нужно уходит! Скорее…

В ранней юности, когда мне ещё читали сказки, я всегда задавался вопросом: почему главный злодей всегда толкает пафосные речи в конце, он же из-за этого проигрывает? И вот теперь я этот «злодей»…

Только я не проиграл. И речь — это моё оружие! То, благодаря чему можно поднять дух своим людям. Или как в данном случае — переманить колеблющихся.

Не стоит забывать, что я всё ещё выполняю контракт: мне нужно рассорить Некифорова и Безрукова. И кажется, я только что его завершил. Жаль, что не так, как запланировано, правда, всё равно важен результат.

Но осталось кое-что ещё…

— Уходим! — согласился я.

Уже у выхода, я поднял латную перчатку над головой. В тот же миг я выпустил душу старшего Трощена из татуировки в руке… И мгновенно развоплотил её. Выброс силы не только навсегда стабилизировал свойства артефактной перчатки на руке, но словно ударная волна пронёсся по помещению, окончательно разрушая то, что ещё уцелело…

Здание разваливалось всё быстрее. Очень надеюсь, что животных не было внизу. А люди в торговом центре… Если выбрались — молодцы. Нет — не жалко. Как бы то ни было, но я выполнил своё обещание перед загубленными в этом месте душами. Я выполнил обещание перед собой.

А потому, стоило мне переступить порог арены, как я смог позволить себе потерять сознание — нагрузка всё же была довольно серьёзной. И последнее, что я услышал в рёве сирен, было:

— Господин… — от сорвавшей кляп и оказавшейся на ногах Елены.

Глава 7

Дым… Дым застилает всё. А ещё жар. Что-то потрескивает. В отдалении слышны взрывы. А ещё отчаянные крики и стоны. Очень много криков и стонов… Они, словно фоновая музыка в этом дыму.

И я иду вперёд.

— Ты доволен? — едва различимый вкрадчивый шёпот едва-едва касается сознания. Из-за этого создаётся впечатление, что это я говорю сам с собой.

Порыв ветра сносит пелену дыма в сторону и я, благодаря этому, вижу зарево.

Горизонт чёрно-алый от дыма и пожара, что пожирают город. Если это ещё можно назвать городом, ибо всё разрушено. Дома лежат в руинах. Улицы завалены обломками и телами. Флаеры искорёженными кусками металла и пластика разбросаны повсюду. И люди…

Люди бредут в дыму и в огне. Большая часть сильно изранены. Они не понимают, что происходит. Они плачут… Они кричат… Они молят трупы на улицах подняться…

А я иду вперёд. Просто мимо.

— Ты доволен? — вновь вопрошает всё тот же шёпот. — Ты достиг чего хотел! Ты отомстил!

Посреди разрухи видны исполинские кратеры. В них куски металла и пластика… Словно кусками мусора, размером со здание, проводили орбитальную бомбардировку. И возможно, предположение недалеко от истины: в центре — самой разрушенной части города, лежит разорванный металлический круг…

Это обломки рухнувшей на землю орбитальной станции Кольца. Она не до конца разрушена, так что обрубок уходит в чёрный дым, а после обратно в небеса, откуда и пал на землю.

Я чеканю шаг по растрескавшейся от жара мостовой. Я иду вперёд.

— Ты доволен? — шёпот, будто не желая отстать от меня, не унимается. — Твоё предназначение выполнено. Твой род улыбается тебе из тьмы. Ты всё это сотворил.

Вокруг меня вьётся тень. Я не вижу черт лица. Я не узнаю голос. Я даже не чувствую тепла живого тела. Могу сказать лишь, что это женщина.

Та, кто помогала мне! Та, кто имеет право говорить со мной.

Я продолжаю идти вперёд.

— Ты заключил контракт с силами, выше твоего понимания. Ты открыл им дорогу, — шепчет она, прильнув к самой моей щеке и проведя рукой по другой. — Ты доволен?

Я останавливаюсь. Я поднимаю взгляд к небу. Я не хочу, чтобы мёртвый город видел мои слёзы. И я отвечаю:

— Нет!

Я открыл глаза. Сон… Это всего лишь сон! Кошмар, что неожиданно пробрал меня до холодного пота. До самых поджилок! Ибо было в нём… что-то невероятно похожее на правду. Будто это происходило на самом деле.

— Значит, пациент подыхать отказывается? — разорвал оцепенение голос сбоку. — Жаль… Придётся-таки лечить идиота. Какая незадача.

Я повернул голову направо, откуда доносился голос… В глазах помутилось от боли, а в шее что-то нехорошо хрустнуло. Боль, что помогла мне запустить ритуал на Арене, после завершения ритуала вернулась в полной мере.

Тем не менее я сумел различить фигуру в белом халате, что стояла в изголовье кровати. Врач неспешно копался в обширном чемоданчике, часть содержимого которого уже заняла ближайшие поверхности. Также краем глаза я приметил несколько медицинских приборов, тихо пищащих в своём собственном ритме и не обращающих внимания на людей.

И я бы не удивился, если бы дело происходило в больнице. Но нет. Обстановка моей личной комнаты в особняке угадывалась с первого взгляда. Даже обрезанные ветви яблони видны из окна.

— Артур Щербаков, отрадно видеть, что вы не бросили такого сложного пациента, — едва слышно произнёс я, хотя речь больше походила на стон.

Мало того, что челюсть болела, а несколько зубов шаталось, так и лицо после всех побоев заплыло — губы почти не шевелились. А ещё в горле всё пересохло, так, что каждое слово нещадно драло глотку. Это сразу же поняла Елена и стакан с чистой водой, а также трубочка, чтобы удобнее было пить, оказались у моих губ.

— Да вот, пришёл посмотреть на идиота, который полез в драку с противником более высокого ранга. Обычно такие не выживают… так что вы можете стать ценным экземпляром! Ну или всегда можно устроить вскрытие — меня оба варианта устроят.

— Доктор! — с лёгкой укоризной возмутилась Елена. — Ему же плохо!

— Он должен страдать! — веско заявил мужчина. — Этот обалдуй должен понимать, что у любой глупости есть последствия. Может, в будущем будет хоть немного умнее?

Противореча собственным словам, доктор что-то вколол в пакет на капельнице, и от руки, куда тянулась игла, по телу быстро прошла прохлада облегчения. Тело стало словно пуховым… вот только двигаться я всё равно не рисковал — вдруг улечу или развалюсь? Всё же ощущения от препаратов могут быть весьма обманчивыми.

— И да… Я не забываю своих долгов, — продолжал разглагольствовать мужчина. — Вы решили мою проблему. Должен признать, я с интересом наблюдал за новостями. Вы, Тёмный, справились малой кровью… — доктор с едва уловимой печалью вздохнул. — В идеале стоило решить всё вообще без смертей. Но я видел тело Трощена. В его смерти нет вашей вины. И теперь, как мы договаривались, я ваш семейный врач. Можете прыгать от радости! — язвительно произнёс он. — Не можете? Ну, как хотите!

— Так просто? — смерил я его внимательным взглядом.

— Я своё слово держу, даже если последствия этого мне не нравятся, — приподнял голову мужчина, будто оскорбился от одной возможности сомнения в этом.

— Рад слышать, — несмотря на своё состояние, я нашёл силы улыбнуться. — Тогда, может, расскажете, док, насколько всё плохо?

— Жить вы, что удивительно… будете. Таких идиотов, как вы, убить непросто, — ничуть не стесняясь, в своей грубой манере обнадёжил меня Щербаков. — Но избили вас знатно, этого не отнять. Переломов нет, но не меньше пяти трещин в костях. Про растяжения и синяки я вообще мочу — мелочи на общем фоне. Однако хуже всего два момента…