Сдохни или умри (СИ) - Пислегин Алексей. Страница 15

И тут я вдруг осознал, что визги и крики рукокрылов стали другими. Сразу не сообразил из-за того, что голова была другим занята. В визгах и вое, что эхом катились по пещере, как будто была система — и я вовсе не о той, что похитила меня, чтобы поиграть в игру.

Монстры, судя по звуку, передвигались группами. Это, правда, и пофиг. Как показал опыт, я и с группой могу справиться. Но, они ведь сейчас стопудово обыскивали пещеры. Искали меня, и вовсе не в тупую, на инстинктах. Кто-то организовал рукокрылов и, я почти уверен, эти кто-то — самки. Может, даже королева или там матка какая-нибудь.

— Блин, — прошипел я сквозь зубы и ускорил шаг.

Твари гнали меня. Гнали… куда-то. Я быстро шёл по неровным естественным коридорам, временами переходя на лёгкий бег. Слыша близкий вой, менял направление. Позади остались и пара больших залов, и узкие расщелины, и лаз, по которому пришлось протискиваться ползком, боясь, что в нём меня поймают и порвут беспомощного.

Прошло минут двадцать, и ощущение того, что меня куда-то направляют, превратилось в абсолютную уверенность. Только, куда? Чувства направления и расстояния у меня отличные, и я точно могу сказать две вещи: меня загоняют по широкой спирали, которая чем дальше, тем больше сужается, и вонь становится всё сильнее.

Трупная вонь.

Кости мне по пути всё-таки попадались — старые, обглоданные, сухие. Там, куда гнали меня, должен быть по меньшей мере скотомогильник.

Вспомнилось, как мы с Леной и отцом нашли в лесу дохлую корову. Она разбухла, будто её насосом накачали. Мне было восемь лет, и ассоциация родилась именно такая. Отец сказал, её раздуло от газов, которые выделяются при разложении, и сказал ближе не подходить — она может в любой момент взорваться и забросать всё ошмётками.

Нет, одна дохлая корова вдалеке воняла и вполовину не так сильно, как воняло сейчас — просто это первое моё воспоминание о том, как отвратительна смерть. Кролика я впервые зарезал в пять лет, первого зверя — косулю — застрелил на охоте в семь. Но их мы разделали, пустили на мясо. Их гниющих, облепленных чёрным ковром мух, трупов, я не видел. Запах разложения у меня теперь навсегда ассоциируется с той коровой.

— Ладно, — буркнул я. Слева, пока не понятно откуда, уже послышался вой рукокрылов. — Хрен вам всем.

Они вынуждали меня свернуть вправо. Вели к центру спирали. Что там могло ждать меня, я даже знать не хотел. В рюкзаке был респиратор, и мне очень хотелось достать его и надеть — но с ним на лице я бы уже не смог определять, насколько источник вони близко.

Древко копья я оттёр от крови, а на перекладину повязал одну из двух моих сменных футболок. Жалко, конечно, но она хоть как-то задержит сбегающую вниз кровь.

Вскоре понял, откуда слышу упырей: показался проход, ведущий налево. Правда, в стене он был на высоте моего роста. Зато, узкий, на меня там толпой навалиться не смогут, а вот я смогу что колоть копьём, что рубить — сверху вниз.

Спрятав в ячейки копьё, я подпрыгнул, ухватился за уступ. Подтянулся и, помогая себе ногами, забрался в коридор. Рукокрылы верещали уже совсем близко. Неприятно думать об этом, но они, скорее всего, уже знают, что я тут. Подозреваю, их вопли, как у летучих мышей, нужны для эхолокации.

Хорошо хоть, они не слепые, и свет даёт мне преимущество. Ну, пока в фонарике аккумулятор не сядет.

Коридор моих надежд не оправдал — он сразу же расширялся и, оставаясь в узкой части, я больше себе пространство для манёвра сузил бы, чем помешал уродцам напасть. Этой «узкой части» — метр всего.

Фонарик я привычно выключил, в руки вернул копьё. Твари были совсем рядом, где-то за поворотом метрах в пятнадцати от меня. Судя по звукам, их был целый десяток.

Резко стало не до посторонних мыслей: твари добрались до поворота. Я врубил фонарь, и в первый миг мне показалось, что их — десятки. Они ввалились в коридор живой волной, часть тут же запрыгнула на стены.

Но, нет — я лихорадочно пересчитал их и успокоился. Девять. От второго до пятого уровня. А позади всех — ещё одна крупная самка. Она — восьмого уровня.

Луч фонаря замедлил их — но не остановил. Я не стал изменять сработавшей однажды тактике. Раз! Хватаю со вспышкой фальшфейер. Два! Копьём сбиваю крышку. Три! Бросаю факел в толпу. Четыре…

Самка резко бросилась вперёд, ловко поймала фальшфейер двумя руками — и швырнула его себе за спину. Красный свет и дым напугали тварей всего на миг.

Я… Да чего там, я офигел. Был уверен в превосходстве человеческого интеллекта и достижений цивилизации над тупыми тварями. А они — не такие уж и тупые.

— М-мать! — я сам не понял, чего в голосе больше, злости или ужаса. Точно знал только одно: я тут не сдохну. — Хер вам!

Ещё ни на одном спарринге я так с копьём не выкладывался. Да и не было у меня спаррингов с угрозой для жизни.

Колоть мне времени не давали. Копьё, воткнутое в плоть, надо ещё успеть назад выдернуть. Для богатырского замаха времени не хватало тем более. Я бесконечно крутился на месте: туда-сюда, туда-сюда. Рубил, блокировал, ударял древком и пятой древка. Серьёзные раны толком наносить не успевал, главным было — никого к себе не подпускать.

Уронят, ударят — порвут.

В какой-то миг я ощутил себя странным маяком, смысл существования которого — вращаться, бесконечно вращаться, выхватывая лучом света из темноты оскаленные рожи и длинные когтистые лапы. Замечать атакующих монстров. Замечать подкрадывающихся монстров. Замечать монстров, ловко карабкающихся по стенам…

Самка не нападала. По крайней мере — пока. Кружила вокруг и визжала. Ловила момент? Координировала? Чёрт её знает.

Опыт +250

Опыт +300

Получен уровень 7

Опыт +200

Из сообщений Системы я понимал главное: тварей становится меньше. Они не бесконечны. Если есть сообщение — значит, недобиток не вцепится мне в спину. Каждую из убитых тварей я доставал, используя подпитку маной — с ней копьё наносило страшные раны, без сопротивления перерубая даже кости.

Жалко только, маны осталась только половина: 200/400.

Опыт +350

Этому уродцу я перерубил горло — удачной атакой, без применения способностей. Не успел обрадоваться, что рукокрылов осталось всего пятеро, как атаковала самка. Бросилась резко, со спины, и разглядеть её я успел только краем глаза, в повороте. Уклониться не успевал, как и ударить копьём — но успел присесть, избегая когтей. Когда она вмазалась в меня, я уже выхватил из ячейки топор. Прям так, из приседа, всадил его в бедро твари.

Она успела подрать мне лицо и шею, зацепила ухо — но так, мимоходом. За шиворот побежала тёплая кровь, а я прыгнул и перекатился, разминувшись со смертью всего на миг. Там, где был я, устроили свалку остальные рукокрылы.

Я рванулся назад — и мощным ударом с богатырским замахом раскроил одному из них череп.

Опыт +200

Ещё одному я отсёк нафиг ухо. Удар должен был убить, но рукокрыл дёрнулся и всё испортил. Он и ещё двое остервенело на меня кинулись. Я отступал, отмахиваясь рогатиной от их ударов — а за спинами тварей самка неловко вырвала из бедра топор (а ловко без большого пальца и не выйдет), бросила в сторону. Опёрлась на плечо оставшемуся рукокрылу — и вместе они поковыляли прочь.

— М-мать!

Я взбесился, и следующим ударом без всяких способностей отрубил кинувшемуся на меня монстру кисть. Он завизжал, я ткнул следующего в бок. Понимание, что они задерживают меня, пока главная добыча уходит, толкнуло на риск.

Чуть разорвав дистанцию, я выхватил ещё один фальшфейер, сбил крышку. В нос ударил запах серы, показавшийся вдруг на удивление приятным. Он перебивает трупную вонь. Он — знак моей силы.