Пес смерти - Кристи Агата. Страница 24

Леонард улыбнулся открытой улыбкой.

— Я тоже на это надеюсь. Ведь у меня верное алиби.

И опять мистер Мейхерн промолчал, а потом сказал:

— Исход дела во многом зависит от показаний служанки. Она ненавидит вас. Это очевидно.

— Ей не за что меня ненавидеть, — сказал мистер Воул. Адвокат покачал головой и вышел.

— Ну что ж, теперь побеседуем с миссис Воул, — пробормотал он себе под нос. Настроение его было порядком испорчено, так как все складывалось далеко не самым лучшим образом.

Воулы жили в маленьком неказистом домике недалеко от Пэддингтон-Грин. Туда и направился мистер Мейхерн.

Дверь ему открыла немолодая грузная женщина, скорее всего, та самая приходящая служанка, о которой говорил Воул.

— Миссис Воул вернулась?

— Да, час назад. Но не знаю, сможет ли она вас принять.

— Думаю, сможет, если вы покажете ей вот это. — И мистер Мейхерн достал свою визитную карточку.

Женщина недоверчиво посмотрела на него, вытерла руки о передник и осторожно взяла карточку. Потом закрыла дверь перед самым носом адвоката, так и оставив его на улице. Через несколько минут она вернулась, но теперь вела себя гораздо почтительнее.

— Входите, пожалуйста.

Она провела мистера Мейхерна в небольшую уютную гостиную. Ему навстречу шагнула высокая стройная брюнетка.

— Мистер Мейхерн? Вы, кажется, занимаетесь делом моего мужа. Вы сейчас от него? Прошу вас, садитесь.

Когда она заговорила, легкий акцент сразу выдал в ней иностранку. Приглядевшись повнимательней, мистер Мейхерн отметил чуть широковатые скулы, пожалуй, излишнюю бледность, очень густые иссиня-черные волосы, характерные жесты. Во всем ее облике угадывалось что-то неанглийское.

— Дорогая миссис Воул, вы не должны предаваться отчаянию, — начал адвокат и осекся: было совершенно очевидно, что миссис Воул и не собиралась отчаиваться. Напротив, она выглядела на удивление спокойной.

«Странная женщина. Такая невозмутимая, что сам начинаешь нервничать», — подумалось мистеру Мейхерну. С самой первой минуты общения с этой женщиной он чувствовал себя неуверенно. Перед ним была загадка, которую ему, как он смутно сознавал, разгадать вряд ли было по силам.

— Вы мне все расскажете? Я должна знать все до мелочей. Не надо меня щадить. Ничего не надо скрывать, даже самого худшего. — Она немного помолчала, а потом с каким-то странным выражением добавила:

— Я хочу знать и самое худшее.

Мистер Мейхерн передал содержание разговора с Воулом. Она слушала очень внимательно, время от времени кивая головой.

— Значит, — сказала она, когда адвокат кончил свой рассказ, — он хочет, чтобы я подтвердила, что он пришел домой двадцать минут десятого?

— Но ведь он и пришел в это время!

— Не в этом дело, — холодно процедила она сквозь зубы. — Я хочу знать, поверят ли моим словам? Кто-нибудь может их подтвердить?

Мистер Мейхерн растерялся. Настолько быстро ухватить самую суть! Нет, все-таки было в ней нечто, отчего он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Никто, — тихо пробормотал он.

— Понятно.

Минуту или две Ромейн сидела молча, и с губ ее не сходила странная улыбка. Чему тут можно было улыбаться? Чувство тревоги, не покидавшее мистера Мейхерна, усилилось.

— Миссис Воул, я хорошо представляю, что вы сейчас чувствуете…

— В самом деле? А я в этом совсем не уверена.

— Но в данных обстоятельствах…

— В данных обстоятельствах мне надо не сглупить.

Он посмотрел на нее с опаской.

— Миссис Воул, вы слишком перенервничали.., я знаю, как вы преданы своему мужу…

— Простите, как вы сказали?

Вопрос этот совсем озадачил Мейхерна, и уже с меньшей уверенностью он повторил:

— Вы так преданы своему мужу…

— Это он вам сказал? Ах, до чего же тупы бывают мужчины! — с досадой воскликнула она, резко поднимаясь со стула.

Гроза, которую предчувствовал мистер Мейхерн, разразилась.

— Ненавижу его! Слышите, вы?! Ненавижу! Хотела бы я посмотреть, как его повесят!

Мистер Мейхерн не мог выговорить ни слова. Она приблизилась к нему; голос, взгляд, вся поза ее дышали гневом.

— Что, если я скажу, что в тот вечер он вернулся не двадцать минут десятого, а двадцать минут одиннадцатого? Что он знал о завещании, потому и решил убить? И сам — сам! — признался мне во всем?! Что я видела пятно крови на рукаве его рубашки! Что, если я все это скажу на суде?

Глаза ее, казалось, насквозь прожигали мистера Мейхерна. Адвокат с большим трудом справился с волнением и ответил как мог тверже:

— Вы не можете быть привлечены к даче показаний против мужа. Таков закон.

— Он мне не муж!

Мейхерн решил, что ослышался.

— Не муж! — повторила она, и наступила долгая пауза… — Я была актрисой, играла в Вене. Была замужем, и муж мой жив, но он.., в сумасшедшем доме. Как видите, наш брак с Воулом не может быть признан действительным. И теперь я рада этому! — Она с вызовом посмотрела в глаза мистеру Мейхерну.

— Мне бы хотелось услышать от вас только одно, — мистер Мейхерн вновь был адвокатом Мейхерном, человеком, чуждым эмоциям, — почему вы так настроены против.., э.., мистера Воула?

— Я не хочу говорить. Пусть это будет моей тайной. — Она слегка улыбнулась.

Мистер Мейхерн откашлялся и поднялся со стула.

— Нет надобности продолжать этот разговор. Я дам вам знать, когда переговорю со своим клиентом.

Эта непостижимая женщина подошла вплотную к мистеру Мейхерну, и он совсем близко увидел ее чудесные черные глаза.

— Скажите откровенно, когда вы шли сюда, вы верили, что он невиновен?

— Да.

— Мне вас очень жаль. — И она снова улыбнулась своей странной улыбкой.

— Я и сейчас верю, — сказал мистер Мейхерн. — Прощайте.

Пока он шел по улице, перед глазами у него стояло лицо Ромейн. Да, удивительная женщина, дьявольски опасная… Женщины невероятно изобретательны, когда хотят отомстить…

Что же теперь делать? Похоже, у бедного малого не осталось ни одного шанса… А может, он действительно убийца?

«Нет, — сказал себе адвокат. — Слишком много улик. И дамочке этой я не верю. Она явно перестаралась. И уж конечно не станет болтать всего этого в суде. Да, хорошо бы ей помолчать».

Предварительное следствие в полицейском участке шло быстро. Главными свидетелями обвинения были Джанет Маккензи, служанка убитой, и Ромейн Хейльгер, австрийская подданная, женщина, считавшаяся женой Леонарда Воула.

Мистеру Мейхерну пришлось-таки выслушать обещанные Ромейн Хейльгер разоблачения. Она доложила полиции, что ее незаконный муж — убийца.

Дело было передано в суд. Мистер Мейхерн уже ни на что не надеялся. Похоже, Леонарду Воулу рассчитывать было не на что. Даже то, что защищать его в суде должен был знаменитый адвокат, вряд ли могло что-то изменить.

— Если бы удалось опровергнуть показания этой австриячки, — пробормотал мистер Мейхерн, — до чего запутанная история…

Мистера Мейхерна особенно мучил один-единственный вопрос. Если Леонард Воул говорит правду, если он действительно ушел из дома мисс Френч в девять часов, с кем же старая леди разговаривала в половине десятого — как утверждает служанка?

Единственная возможная зацепка — это шалопай племянник, который в былые времена вился около тетки, выманивая у нее деньги. Джанет Маккензи, как удалось разузнать мистеру Мейхерну, очень благоволила к этому малому и всячески нахваливала его своей хозяйке. Как знать, может, это он заявился в дом мисс Френч после того, как ушел Леонард Воул? Если выяснится, что его не было нигде из излюбленных им мест, значит, эта версия очень даже вероятна…

Никаких других вариантов спасения его подопечного не было. Никто не видел, как Леонард Воул входит в свой дом и как он выходит из дома мисс Френч. И никто не видел, чтобы оттуда выходил кто-то другой.

Уже вечером накануне суда мистеру Мейхерну неожиданно пришло письмо — с шестичасовой почтой, которое заставило его взглянуть на все совсем с другой стороны.