Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия) (СИ) - Мах Макс. Страница 44

Она указала пальцем на чашку с чаем, и та всплыла в воздух. Потом поднялась чайная ложечка, зачерпнула в сахарнице немного сахарного песка и, донеся его до чашки, аккуратно высыпала в чай. Вообще-то, это было очень сложное упражнение на концентрацию и распределение внимания, но зато оно наглядно демонстрировало, что такое магия. Без волшебной палочки и без сказочных «фокус-покус».

— Я могу показывать вам такие штуки хоть весь вечер, но главное, я думаю, вы поняли. Это не обман зрения и не цирковой фокус. Магия существует, и есть люди, которые могут овладеть искусством колдовства.

— То есть, не все, а только некоторые? — спросил мужчина, первым поймавший мысль об особых способностях.

— Мы такими рождаемся, — чуть пожала плечами Анна. — Волшебником нельзя стать, им надо родиться. Это Дар, который, как и любую другую способность можно и нужно развивать. Некоторые остаются неумехами на всю жизнь, приобретая лишь базовые навыки и умения, но большинство учится. Дома, у родителей или у других родственников, а затем в школе и самостоятельно. Сразу все не приходит. Всему надо учиться.

«Это я что, читаю лекцию профессора Макганогал?» — Можно было бы хихикнуть, но Анне было не до смеха.

— Я так тоже могу! — неожиданно заявила Лиза, и в следующее мгновение ее лицо перекосилось от напряжения, а чайная ложка, смирно лежавшая до этого рядом с ее чашкой, как живая, заскакала по столешнице.

— Я же говорю, нужно учиться, — улыбнулась Анна. — Даже без чужой помощи можно кое-чему научиться, но книги и учителя помогут сделать это быстрее и лучше.

— Но сейчас о другом, — продолжила она, возвращаясь к главному. — Мы живем рядом с обычными людьми, рядом с вами, но, в большинстве случаев, не вместе. Наш мир скрыт от ваших глаз, и хорошо, что так. Когда нас видят, нас начинают бояться. Помните, к чему привела охота на ведьм? А ведь среди сожженных женщин настоящими ведьмами были считанные единицы.

— То есть, навести мор или болезнь могли только немногие? — Мужчина мыслил слишком традиционно, но он хотя бы мыслил.

— У вас есть оружие? — спросила она в ответ.

— Нет, — пожал плечами мужчина. — Я не охотник и не полицейский.

— Но нож-то у вас в доме есть? — Анна перевела взгляд с мужчины на женщину. — Миссис Грейнджер, у вас есть нож для разделки мяса?

— Да, — удивленно ответила женщина.

— Не могли бы вы мне его дать?

Женщина удивилась, но все-таки встала из-за стола и принесла ей разделочный нож.

— Спасибо!

И следующие пару минут Анна демонстрировала пораженным домочадцам, — впрочем, кое-кто был в восхищении, — технику ножевого боя.

— Этим ножом я могла бы легко убить нескольких здоровых сильных мужчин. Против этой техники обычный, необученный человек просто бессилен. Но это не магия. Это искусство ножевого боя. А теперь представьте, что у меня есть хороший нож и я умею им пользоваться, означает ли это, что я сразу же начну нападать на всех вокруг? Разумеется, нет. Иначе цивилизация давно бы рухнула. Так же и с магией. Среди волшебников есть плохие люди, и они порой совершают преступления. Их ловит полиция, — наших полицейских называют аврорами, — их судит наш суд и, в конце концов, их сажают в волшебную тюрьму. Но основная масса волшебников такие же вменяемые люди, как вы и ваши соседи. У них есть семьи и дети, они заботятся о своих стариках, работают, зарабатывая на жизнь… Так же было и в средние века, большинство ведьм никогда специально не вредило обычным людям. Но, если одна сторона применяет силу, то и на другой стороне найдется кто-нибудь, кто захочет и сможет отомстить. Не везде и не всегда, но кое-где после сожжения очередной ведьмы, вымирали целые деревни. Неурожай, болезни и стихийные бедствия, падеж скота… Понимаете теперь, почему это хорошо, что мы живем раздельно?

— Но какое отношение это имеет к вам и Лизе? — нервничавшая все это время миссис Грейнджер, начала от нетерпения наполняться праведным гневом. Ей нужны были простые ответы на простые вопросы.

— Прямое.

Анна помолчала, собираясь с мыслями. Она уже поняла, лекции не получится. Во всяком случае, не сегодня.

— Я закончила школу магии в 1978 году, — перешла она к главному. — Мне было восемнадцать лет. А столкновения в мире волшебников начались приблизительно за два года до этого. У вас, разумеется, никто об этом не знал, но у нас было очень тревожно. Если использовать знакомые вам термины, в непримиримом противостоянии сошлись прогрессисты и традиционалисты. Среди первых были и такие, кого можно назвать умеренными. Либеральные демократы или что-то в этом роде, но там были и такие, кто отчасти походил на ваших социалистов и даже коммунистов. С противоположной стороны точно такой же спектр мнений: от умеренных консерваторов до откровенных нацистов. Только у нас антагонизм не расовый, а по чистоте крови.

— Что это значит? — нахмурилась женщина.

— Это значит, что у меня среди предков уже в течении двадцати семи поколений нет обычных людей, только волшебники, да и те только из хороших семей. По этому признаку я не просто чистокровная, я отношусь к волшебной аристократии. А вот моя школьная подруга — нет. Оба ее родителя обычные люди без способностей к магии, и с точки зрения ревнителей чистоты крови, она грязнокровка. Таких, по мнению наших нацистов, надо физически истреблять. Консерваторы не так кровожадны, они только против того, чтобы нечистокровные волшебники занимали определенные посты и должности. А это практически все должности в госаппарате и большинство доходных специальностей, таких, как врачи и юристы.

— Ужас какой! — Прикрыла рот рукой миссис Грейнджер, до которой, похоже, начало доходить, в какую ужасную сказку угодили они с мужем, просто удочерив двух девочек-сирот.

— Сначала все было более или менее мирно, — между тем продолжала рассказывать Анна. — Ругались, спорили, даже дрались, но никто никого не убивал. А в 1979 рвануло, и война малой интенсивности начала превращаться в настоящую гражданскую войну.

— А вы? — спросил мужчина. — Я так понял, что вы были на стороне левых. Отчего так, если вы чистокровная?

— Там были все мои друзья… Ну почти все. И кроме того, идеологически я тяготела, скажем так, к центру. Но тонкость заключалась в том, что с обеих сторон не хватало, грубо говоря, военных специалистов. А я боевой маг. У меня в роду других и не было никогда. Все Энгельёэны — боевые маги, и мужчины, и женщины. Одним словом, викинги.

— И вы… — начал было мистер Грейнджер.

— Я встала на сторону слабых. Среди тех, кто выбрал эту сторону было кстати немало аристократов. Лорд Поттер убит. Лонгботтомов — обоих, и мужа, и жену, — запытали до безумия… Блэк уцелел в бою, но пострадал по-другому. А я… 31 октября 1981 года, в Хэллоуин состоялось довольно крупное сражение, если мерить нашими мерками. Оно как раз и началось, с того, что враги, их называли пожирателями смерти, убили Джеймса Поттера, тяжело ранили его жену-грязнокровку Лили, — это и есть моя близкая подруга, — и хотели убить их детей Гарольда и Гарриет…

Анна замолчала, потому что в горле вдруг встал ком. Она помнила тот бой во всех подробностях. Теперь помнила, потому что во время проведения ритуала «Снятия оков» ее так тряхнуло освободившейся волной чистой магии, что память-сука выдала-таки на-гора многое из того, что прежде не хотела перед ней открывать.

— Приглядитесь к моему лицу, — сказала, справившись с нервами. — Ничего не замечаете?

— Что-то похожее на шрам… — неуверенно сказал мужчина. И то правда, маглы ее шрам практически не видят.

— У вас шрам через все лицо, — подала голос, молчавшая до этого Эрмина. — Черный и глубокий. Там все мертвое вокруг…

— Так и есть, — кивнула Анна. — Обычные люди его редко замечают. Волшебники чаще всего шрам видят, а те, у кого есть талант, как у тебя, Эрмина, видят мертвую плоть. Это было темное проклятье, посланное в меня одним из врагов, и, если бы не своевременная помощь, я бы умерла. Но лечиться пришлось долго, и большую часть этого времени, почти пять лет, я провела в коме.