Пуаро ведет следствие - Кристи Агата. Страница 11

— Идет! — воскликнул я с энтузиазмом. — Когда приступим?

— Как мне представляется, полночь — торжественный и наиболее подходящий час. Самое интересное всегда происходит в это время.

Ровно в двенадцать мы осторожно забрались в подъемник и опустились на третий этаж. Пуаро, подняв болт, открыл дверцу, и мы проникли в буфетную. Оттуда мы проследовали на кухню, где удобно расположились на стульях, оставив дверь в холл приоткрытой.

— Теперь остается только ждать, — удовлетворенно сказал Пуаро и прикрыл глаза.

Для меня ожидание длилось мучительно долго. Ужасно хотелось спать. Мне казалось, что прошло по меньшей мере часов восемь (позже выяснилось, что было всего час двадцать), когда послышалось какое-то царапанье. Пуаро коснулся моей руки. Я поднялся, и мы вместе направились к холлу. Звук доносился оттуда. Пуаро зашептал мне на ухо:

— Это снаружи. Что-то пытается сделать с замком. Когда я скомандую — не раньше! — кидайтесь на него и держите. И будьте осторожны, он может быть вооружен.

Тут же раздался треск, появился лучик света на месте вывалившегося замка, и вслед за этим дверь медленно отворилась. Мы с Пуаро прижались к стене. Когда вошедший проходил мимо нас, я услышал тяжелое дыхание. Он снова зажег фонарик, и тогда Пуаро прошипел мне прямо в ухо:

— Allez! [28]

Мы прыгнули разом, Пуаро ловко накинул ему на голову шерстяной шарф, а я принялся выкручивать руку, в которой он держал нож. Действовали мы бесшумно и быстро. Мне удалось связать ему руки, а когда он к тому же увидел у меня в руках револьвер, то сразу успокоился — понял, что сопротивляться бесполезно.

Пуаро наклонился к нему и что-то долго шептал на ухо. Мужчина в ответ кивнул. Пуаро поднял руку, призывая всех не шуметь, и мы двинулись вниз по лестнице. Когда мы вышли на улицу, Пуаро, шествовавший, естественно, впереди, обернулся ко мне:

— За углом ждет такси. Дайте мне револьвер. Он нам больше не понадобится.

— А если этот тип вздумает бежать?

— Не вздумает, — улыбнулся Пуаро.

Через минуту я вернулся к поджидавшему нас такси. Пуаро уже снял шарф с лица незнакомца, и я вздрогнул от неожиданности.

— Это не Джепп, — шепнул я Пуаро.

— Вы всегда отличались наблюдательностью, Гастингс. Ничто от вас не может укрыться. Нет, этот человек не Джепп. Он ведь итальянец.

Мы сели в такси, и Пуаро назвал адрес в Сент-Джонсвуд. [29] Я уже ничего не понимал. Расспрашивать Пуаро в присутствии итальянца не хотелось, и я безрезультатно ломал голову над происходящим.

Мы вышли у маленького домика, стоявшего в стороне от дороги. Какой-то пьяный, шедший по тротуару, едва не столкнулся с Пуаро. Тот довольно резко что-то ему сказал, но я не расслышал, что именно. Мы поднялись по ступенькам на крыльцо. Пуаро жестом приказал нам отойти в сторону и позвонил. В ответ — ни звука, он позвонил снова, потом схватил дверной молоток и несколько минут усердно колотил им в дверь.

Внезапно в дверной фрамуге появился свет, и она немного приотворилась.

— Какого дьявола? — резко спросил мужской голос.

— Мне нужен врач. У меня заболела жена.

— Нет здесь никакого врача.

Мужчина уже собирался захлопнуть дверь, но Пуаро ловко вставил в щель ногу. Сейчас он представлял собой замечательную карикатуру на разъяренного француза.

— Да вы что? Как это — нет врача? Я найду на вас управу! Вы обязаны пойти со мной! Иначе я буду звонить и стучать всю ночь.

— Но, почтеннейший… — Дверь снова открылась, и мужчина, облаченный в халат и домашние туфли, вышел из двери, чтобы попытаться утихомирить Пуаро. При этом он тревожно озирался вокруг.

— Я сейчас позову полицию. — Пуаро немного подался назад.

— Нет, нет, ради всего святого! — Мужчина бросился к нему.

Коротким ударом Пуаро сбил его с ног. В следующий момент мы втроем уже оказались за дверью, которая тут же была захлопнута и закрыта на засов.

— Сюда — быстро. — Пуаро первым поспешил в ближайшую комнату, включив на ходу свет. — А вы спрячьтесь за занавеской, — приказал он итальянцу.

— Si, signer, [30] — сказал тот и скользнул за плотные складки розового бархата, укрывавшего оконный проем.

И как раз вовремя. Едва он успел спрятаться, в комнату стремительно вошла женщина. Высокого роста, с золотисто-рыжими волосами. Ее стройную фигуру окутывало алое кимоно.

— Где мой муж? — вскрикнула она, окинув нас испуганным взглядом. — Кто вы такие?

Пуаро вышел вперед и галантно поклонился.

— Смею надеяться, он не очень замерзнет. Я заметил, что на нем теплый халат.

— Кто вы? Что делаете в моем доме?

— Мы действительно не имели удовольствия быть вам представлены, мадам. Это тем более грустно, что один из нас прибыл из Нью-Йорка специально ради встречи с вами.

Занавеска раздвинулась, и итальянец выскочил из своего укрытия. Я похолодел от ужаса, увидев, что он размахивает моим револьвером, который Пуаро конечно же обронил в такси.

Женщина пронзительно взвизгнула и повернулась, собираясь бежать, но перед нею стоял Пуаро.

— Дайте мне пройти… Выпустите! — вскрикнула она пронзительно. — Он убьет меня.

— Кто пришил Луиджи Вальдарно? — прохрипел итальянец, размахивая револьвером и беря нас по очереди на мушку.

Мы замерли, не осмеливаясь пошевелиться.

— О Боже, мы пропали, Пуаро. Что же нам делать?! — завопил я.

— Я буду вам очень признателен, Гастингс, если воздержитесь от неумеренной болтовни. Могу заверить, что наш друг не выстрелит, пока я не позволю.

— Не слишком ли ты в этом уверен, а? — Итальянец злобно осклабился.

Я-то точно не был в этом уверен, но женщина тут же снова кинулась к Пуаро:

— Что вам от меня нужно?

— Думаю, нет необходимости оскорблять мисс Эльзу Хардт излишними разъяснениями. Уверен, что она уже все поняла.

Женщина молниеносно схватила большую черную бархатную кошку, служившую подставкой для телефона.

— Они здесь, внутри.

— Отлично придумано, — пробормотал Пуаро и отошел в сторону. — Всего хорошего, мадам. Я задержу вашего нью-йоркского друга, пока вы не уйдете.

— Какой же ты идиот! — прогрохотал итальянец и, подняв револьвер, выстрелил прямо в удалявшуюся женскую фигуру — в тот самый момент, когда я бросился на него.

Но раздался всего лишь слабый щелчок, и тут же укоризненный голос Пуаро произнес:

— Все-то вы не доверяете своему старому другу, Гастингс. Ну неужели вы могли подумать, что я доверил бы заряженный револьвер почти незнакомому человеку… Нет-нет, mon ami, — обратился он к итальянцу, извергавшему потоки ругательств. — Вы должны быть мне благодарны, — продолжал он с мягкой укоризной. — Я спас вас от виселицы. Вы что же, подумали, что наша прекрасная леди ускользнет от правосудия. Нет-нет, дом окружен со всех сторон. Она прямехонько попадет в руки полиции. Разве это вас не утешает? Теперь можете идти. Только будьте осторожны, очень осторожны… А, он уходит, и мой друг Гастингс глядит на меня с таким упреком. Но все так просто. С самого начала было очевидно, что из нескольких, вероятно, сотен желавших снять квартиру номер четыре в доме Монтегю подошли только Робинсоны. Почему? Что же такое выделило их из прочих, если рассудить трезво? Их внешность? Возможно, но в ней нет ничего необычного. Тогда — их фамилия!

— Но в фамилии Робинсон тоже нет ничего необычного! — вскричал я. — Вполне заурядная фамилия.

— Бог мой, вот именно! В том-то все дело! Эльза Хардт и ее муж, брат или кем он ей на самом деле приходится прибывают из Нью-Йорка и снимают квартиру на имя мистера и миссис Робинсон. Вдруг они узнают, что одно из тайных обществ — то ли мафия, то ли каморра [31] — к которому, несомненно, принадлежал Луиджи Вальдарно, напало на их след. Что делать? Им приходит в голову до гениального простой план. Безусловно, им известно, что преследователи не знают их в лицо, а знают лишь то, что они сняли квартиру в Монтегю под фамилией Робинсон и то, что у Эльзы Хардт рыжие волосы. Они сдают квартиру по баснословно низкой цене. Что может быть проще? Среди тысяч молодых пар в Лондоне, ищущих квартиру, не могло не оказаться нескольких Робинсонов. Требовалось только запастись терпением. Если вы взглянете на фамилию Робинсон в телефонном справочнике, то сможете представить себе, что рыжекудрая миссис Робинсон со временем обязательно должна была объявиться. Что тогда случилось бы? Человек прибывает. Он знает фамилию, знает адрес. Он наносит удар! Все кончено, месть осуществлена, и мисс Эльза Хардт вновь ускользает из-под самого их носа. Кстати, Гастингс, вы обязаны представить меня настоящей миссис Робинсон, этому восхитительному и очень непосредственному созданию. Кстати, что они подумают, когда увидят, что произошло с их квартирой?! Нам следует туда поспешить. А вот и Джепп со своими друзьями. Послышался условный стук в дверь.