Шторм и ярость - Арментраут Дженнифер Л.. Страница 6

Огромная масса приземлилась передо мной, сотрясая землю и вязы.

Вот как это выглядело для меня поначалу: просто сплошная масса разрушительной ярости, которая была настолько мощной, что казалась осязаемой сущностью в лесу. Двухметровые крылья раскинулись, закрывая обзор практически полностью.

А потом мои глаза сфокусировались. Я увидела рыжие волосы до плеч, и мое сердце упало. Мэттью.

Он был не только мужем Тьерри, но и вторым по старшинству здесь, в родовом поместье, и подчинялся только ему.

Мэттью посмотрел на меня через плечо. Черты его лица были размыты, но в его тоне безошибочно угадывался гнев:

– Пожалуйста, скажи, что у меня галлюцинации и ты на самом деле не стоишь здесь.

Я огляделась:

– Ну…

– Отведи ее обратно в дом, – прогремел Мэттью, когда приземлилось еще несколько Стражей, вызвав нечто похожее на мини-землетрясение. – Если ты думаешь, что действительно сможешь справиться с этим, Миша.

Ой!..

Миша уложил Рейвера, а затем, казалось, исчез с того места, где стоял.

Я открыла рот, чтобы защитить Мишу и сказать, что меня не нужно прогонять, но впервые в жизни мудро промолчала.

Мэттью, который был для меня как третий отец, снова заговорил:

– Ты знаешь правила, Тринити.

А потом я неосмотрительно открыла рот:

– Я справилась. Очевидно.

Мэттью повернулся ко мне, и тогда я увидела эти голубые глаза, горящие едва сдерживаемой яростью.

– Ты не представляешь, как тебе повезло, что здесь я, а не Тьерри!

Вероятно, это было правдой.

Миша внезапно оказался рядом, и у меня не было особого выбора. Он обнял меня за талию, а затем присел на корточки. Все, что я собиралась сказать, утонуло в порыве прохладного воздуха и ночного неба.

У меня действительно большие проблемы.

Миша не разговаривал со мной.

Он сидел в гостиной, закинув длинные ноги на диван и скрестив руки на груди. Его тело занимало все три подушки. Он смотрел ролик о какой-то волшебной сковороде, как будто это была самая интересная вещь, которая когда-либо появлялась на экране.

Я расхаживала за диваном, мои нервы были на пределе. Конечно, можно было спрятаться в своей спальне, притворившись спящей, но это сделало бы меня трусихой. И не было никакого смысла откладывать масштабную лекцию, которая предстояла.

Размытое движение перед телевизором. Миша никак на это не отреагировал, поэтому мои глаза сузились. Был ли это Арахис, мой вроде как не совсем живой друг? Я не видела этого панка ни днем ни ночью. Одному богу известно, что он задумал.

Где-то в огромном доме открылась дверь, и через несколько секунд захлопнулась. Я перестала расхаживать по комнате. Только тогда Миша посмотрел на меня. Он поднял брови.

Тяжелые шаги эхом разнеслись по коридору за пределами гостиной, и я повернулась к арочному проему. Вошел Тьерри, натягивая свежую рубашку через лысую голову. Он был все еще слишком далеко, чтобы я могла рассмотреть выражение его темно-коричневого лица. Прямо за ним шел Мэттью – лишь немного ниже ростом и не такой широкоплечий. Я сложила руки.

– Есть несколько вещей, которые я должен сказать, но сначала хочется кое-что узнать, – прогремел низкий голос Тьерри. – Что, черт возьми, она делала за пределами стены?

Мой рот приоткрылся.

– Понятия не имею, – Миша спустил ноги с дивана и сел, чтобы видеть Тьерри. – Я счастливо спал, когда она улизнула.

Я захлопнула рот, задаваясь вопросом, как именно Миша узнал, что я была за стеной, если он спал. Связь не предупредила бы его об этом. Она не работала таким образом.

– Ты несешь ответственность за то, чтобы всегда знать, где она находится, – ответил Тьерри. – Даже если спишь!

– Ладно, вот это кажется немного невозможным, – сказала я, вступая в разговор. – Именно я перелезла через стену, так что не знаю, почему ты спрашиваешь его, а не меня.

Тьерри медленно повернулся ко мне, и теперь, когда он был ближе, я могла видеть четкие линии его челюсти и прищуренные глаза. Ой-ой!.. Наверное, мне следовало держать рот на замке.

– Он твой Защитник. Он обязан знать, где ты.

Даже не глядя на Мишу, я чувствовала, как он пронзает меня взглядом.

– Он не может отвечать за меня, когда…

– Не уверен, что ты полностью понимаешь его роль, но да, он всегда отвечает за тебя. Спит или бодрствует, это не имеет значения, – перебил Тьерри, в то время как Мэттью прислонился к спинке дивана. – Почему ты была за пределами стены, Тринити?

Кажется, в тысячный раз за сегодняшний вечер я приступила к объяснениям:

– Просто проснулась и поняла, что поблизости демоны. Я почувствовала их…

– Во сне? – спросил Мэттью, сдвинув рыжеватые брови. Я кивнула, и он взглянул на Тьерри. – Это что-то новенькое.

– Не совсем, – сказала я. – В последний раз, когда они приходили, я почувствовала их посреди ночи. Это разбудило меня.

– И в ту ночь ты сделала то, что, как ты знаешь, обязана сделать, – ответил Тьерри. – Ты осталась внутри, где…

– Где безопасно. Знаю, – мое разочарование росло. – И в ту ночь двое Стражей погибли.

– Не имеет значения, сколько народу погибнет, – Тьерри сделал шаг ко мне. – Твоя безопасность – приоритет первой степени.

Я резко вдохнула.

– Я могу сражаться! Могу сражаться лучше, чем большинство Стражей! Это то, к чему меня готовили с тех пор, как я научилась ходить. Почему я должна сидеть сложа руки, пока люди умирают? И не говори, что их жизни не имеют значения. Я устала это слышать, – мои руки сжались в кулаки. – Жизнь Миши имеет значение. Жизнь Мэттью имеет значение. Твоя жизнь имеет значение! Каждый здесь имеет значение (за исключением Клэя). Я устала сидеть и ничего не делать, когда люди умирают. Мое знание приводит к гибели. Оно убило мою мать… – Я оборвала себя резким вдохом.

Повисла тишина, в которой можно было услышать, как трещит сверчок.

Атмосфера в комнате изменилась. Миша поднялся, будто собирался подойти к тому месту, где я стояла, но я сделала шаг назад. Не хотелось, чтобы он прикасался ко мне. Не хотелось его жалости или сочувствия.

Я не хотела ничего другого, кроме того, для чего была послана на землю. Сражаться.

Все в Тьерри смягчилось, даже голос.

– Ты не убивала свою мать.

Да, но это было его мнение, а не факт.

– Знаю, что ты хочешь помогать, – продолжил он. – Знаю, что ты обучена и хороша в бою, но, Тринити… тебе нужно быть осторожной со своим зрением, особенно ночью.

Сталь пронзила мой позвоночник:

– Я знаю, на что похоже мое зрение ночью, но это не помешало мне надрать задницу какому-то демону! И так будет всегда.

Все в комнате знали, что это ложь, потому что в конечном счете мое зрение станет помехой.

Оно станет помехой для многого и в некотором роде сведет на нет всю мою сверхцель.

Но это должно произойти не сегодня. И даже не завтра.

Я вздернула подбородок, когда Мэттью и Тьерри обменялись беспомощными взглядами.

– Когда-нибудь мой отец призовет меня, и я сомневаюсь, что бой произойдет исключительно днем, хотя и тогда мое зрение все еще отстой. И с этим ничего не поделать. Вот почему я тренируюсь по восемь часов в день и постоянно совершенствуюсь. Я должна быть там, получать реальный опыт, прежде чем меня призовут.

Тьерри отвернулся, проводя рукой по своей гладкой голове. Миша наконец решил заговорить.

– У нее не было никаких проблем, – сказал он, и это было правдой примерно на девяносто девять процентов: я не видела того единственного Рейвера, пока не стало слишком поздно. – Она действительно отлично справилась.

Я улыбнулась ему, широко и ярко.

Он бросил на меня взгляд.

– И нам, вероятно, стоит получить реальный жизненный опыт.

Мэттью внимательно наблюдал за своим мужем. Вздохнув, он скрестил руки на груди:

– Сейчас немного поздновато для подобных разговоров.

Я же хотела не только продолжить, но и обсудить то, что казалось мне более важным: