Американский ниндзя 3-4-5 - Холланд Майк. Страница 15

Об этом Изумо с Шоном договорились еще тогда, когда только поселились в этом уединенном месте и Шон уговорил учителя позаниматься с ним практикой восточных единоборств.

Всякий раз, относя камень, Шон испытывал муки совести за свою неловкость. Поэтому путь наверх всегда был тяжел, а вниз — легок и приятен. Шон любовался красотами природы и, как только спускался вниз, тут же забывал о своих угрызениях совести.

Со временем упражнения в скалолазании становились все более и более редкими. Вот и сегодня напоенный животворящей влагой сад с нетерпением ожидал восхода солнца.

— Учитель, — тихо проговорил Шон, — можно задать вам один вопрос?

— А ты уверен, что тебе это действительно нужно? — ответил вопросом на вопрос Изумо. — Подумай еще день, и если этот вопрос и завтра будет мучить себя, то спросишь.

— Я долго думал об этом, учитель, — решился возразить Шон.

— Я знаю, о чем ты хочешь спросить у меня. Ведь прошло уже шесть месяцев, как мы поселились здесь, — улыбнулся Изумо. — Хорошо, я отвечу тебе.

Внезапно лицо учителя изменилось. Улыбка замерзшей слезинкой скатилась с лица, нижняя губа обнажила оскаленные зубы, глаза сделались круглыми и страшными, и в них, как в миниатюрных зеркалах, возникло отражение восходящего солнца. Ноздри широкого носа раздувались, с шумом выпуская потоки воздуха. В один миг Изумо превратился из спокойно любующегося восходом человека в рычащего тигра, готового броситься на свою жертву.

Но через секунду перед Шоном стоял все тот же Изумо, наслаждающийся красотой раннего утра. Ошарашенный мальчик закрыл разинувшийся от удивления рот, поклонился и пошел убирать лежащие на траве бамбуковые ведра. Он только услышал, как вслед ему учитель сказал:

— Вот видишь, ты и так уже многому научился, сынок.

С этого дня Изумо стал для Шона не учителем, а Учителем.

Кертис, засунув руки в карманы и глядя себе под ноги, пробирался по так называемой улочке, заваленной всевозможным хламом: коробками, грязными тюками и баками, аккуратно припасенными на черный день хозяевами окрестных ветхих домиков.

Шон и Джек шли чуть позади, с любопытством разглядывая бедные строения и их обитателей, сидевших здесь же, возле своих развалюх.

Плана застройки этого района не было, и домики возникали здесь стихийно. Часто какой-нибудь большой картонный ящик обрастал стенами из старых пластиковых листов, которые связывались проволокой. Вот и готов дом. Так что гулять здесь, по этим трущобам, было затруднительно, но все же… Недостатка жителей здесь не ощущалось, и жизнь текла точно так же, как и в самых фешенебельных районах.

Увидев впереди молодого парня, который жарил на раскаленных углях большие куски мяса, поливая их сверху каким-то дешевым вином, Кертис остановился и, задрав голову, втянул носом аромат, исходивший от мангала.

— Шон, ты есть хочешь? — он указал на жаровню и громко облизнулся.

Парень тем временем плеснул на мясо новую порцию вина, которое зашипело на углях, поднимая в воздух густые клубы едкого пара.

Шон презрительно скривился и, зажав нос пальцами, подтолкнул Керта в спину, давая понять, чтобы тот поскорее шел дальше, а не разговаривал здесь, в таком зловонии.

— Я не думаю, что я хочу есть это и здесь, — прогнусавил он, отходя от местного кулинара так быстро, насколько это оказалось возможным, и заметил: — А ты вообще уверен, что это съедобно?

— А… — сочувственно протянул Керт. — Религия не позволяет, да?

— Ладно, — примирительно улыбнулся Джек. —

Ребята, может быть, хватит экзотических прогулок? Давайте-ка зайдем в настоящий бар, выпьем пива или стаканчик хорошего вина, повеселимся как следует. Ведь мы так и не отметили твое чемпионство, Шон. Это наверняка лучшее времяпрепровождение, чем экскурсия по помойкам.

— Да, — кивнул Кертис, — нам нужно расслабиться. Слышишь, Шон?

— А мне кажется, друзья, что пока рано думать о еде. Впрочем… Я могу погулять и один, а часа через два встретимся…

— Не понимаю я тебя, приятель, — перебил его Кертис, пожимая плечами. — Мы уже и так два часа шляемся среди этих трущоб и все безрезультатно. Зачем тебе это нужно? Это все только потому, что какой-то пьяница тебе сказал, что откуда-то отсюда приходят в город ниндзя? Да?

— Извините, ребята, — Шон сконфуженно посмотрел на друзей.

— А потом, они ведь здесь бродят по городу, — продолжал негр нарочито страшным голосом, — сплошь закутанные в черные плащи… Ты знаешь, теперь, если я вижу на улице прохожего в черном, с мечом, торчащим у него из-за спины, и с закрытым лицом, то тут же думаю: уж не ниндзя ли он? А то их что-то слишком много развелось в последнее время…

— Вот-вот, — согласился Джек. — По-моему, ты болен. У тебя мания ниндзяпреследования. Ты сумасшедший, мой друг.

— А у меня предчувствие, что скоро я обязательно найду ниточку, ведущую к Изумо, — возразил Дэвидсон.

— Но почему ты решил, что он найдется именно здесь? — недоверчиво хмыкнул Кертис.

— Я стараюсь увидеть сокрытое от глаз. Ведь не зря тот человек указал именно на этот район, как на возможное местонахождение ниндзя.

— Этот пьяница мог ткнуть пальцем куда угодно, далее в небо. Как бы ты поступил тогда? — спросил Джек.

— Не знаю, — совершенно серьезно ответил неутомимый следопыт и задумался.

— Шон! — застонал Кертис. — Это же только в фильмах в старых заброшенных кварталах можно встретить одиноких стариков, обладающих даром ясновидения, и отвергнутых обществом ниндзя-мутантов.

— Верно, — горячо поддержал его Джек. — Только кварталы эти обычно китайские или японские. Какое-нибудь загаженное «Маленькое Токио». А квартал с непонятным разномастным населением никак не подойдет. Правда, я думаю… Может, нам стоит пойти прогуляться в местной канализации? Ну, на обратном пути, — и, перехватив деланно разъяренный взгляд Кертиса, пояснил: — Всего часика на два, а?

Они вышли из узкого кривого переулка на более-менее широкую улицу, по которой даже могла бы проехать машина. Проспект, как и весь район, был застроен одноэтажными подобиями домиков, сделанных из самых немыслимых материалов.

Здесь можно было встретить все отходы, которые только поставлял большой город, и все они употреблялись на архитектурные нужды. Строения делали из старого шифера, кусков упаковочного картона, бортов от дощатых ящиков, которых так много валяется в порту. Все это уплотнялось тряпками, рубероидом или бумагой. Стены некоторых домов были сделаны из изношенного брезента. Когда-то на открытых площадках портовых складов им накрывали привезенный из-за океана товар, а теперь его натягивали на большую деревянную раму — и брезент становился стеной.

Как ни странно, эта улица была абсолютно пуста. Ни вечно сидящих на ящиках стариков, ни снующих повсюду детей, ни худых пронырливых собак не было нигде видно. Только ветер гонял по потрескавшемуся асфальту бумаги и пластиковые пакеты.

Такая неестественная пустота заставила Шона насторожиться. Он остановился как вкопанный и прислушался.

— Что мы тут имеем? — пробормотал себе под нос Джек.

— Подожди, — шикнул на него Шон

— В чем дело? — Кертис подошел к другу и принялся тоже осматривать пустую улицу — Что?.

— Не знаю, — ответил Шон, — но здесь опасно.

— Что? Ты…

Кертис не договорил, потому что улица внезапно ожила. На крышах ближайших домов и прямо на дороге возникли, словно выросли из-под земли, люди, одетые в синие униформы ниндзя и с закрытыми башлыками лицами. Не двигаясь, они стояли и смотрели на троих парней.

— Так, — протянул Кертис и покосился на Шона, — кто эти ребята? Ты с ними знаком?

— Такие же увели Изумо, пока я объяснялся с несколькими из них, — пояснил Шон.

— Ниндзя?! — вполголоса восторженно произнес Джек. — Наверное, мне это снится По-моему, ребята ошиблись местом и временем, да и цветом в придачу Хотя об их зеленых собратьях я кое-что слышал. Но только я не слышал, чтобы Голливуд открывал где-нибудь здесь свой филиал