Путь воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович. Страница 57

— Устала я, пойду прилягу, — Тамара с трудом оторвалась от зрелища, к которому трудно привыкнуть, и встала.

— Тебе помочь? — поинтересовалась Даша.

— Я еще не в том положении, чтобы передвигаться, держась за стены, — отшутилась молодая женщина. — Спасибо, Даша, я сама.

Она не стала заходить в свои апартаменты, а уверенно прошла по верхней площадке до самого кабинета Никиты, заодно приглядывая за вечерней суетой горничных, наводивших порядок после детских посиделок в гостиной. Закрыв глаза, Тамара мысленно, с невероятной тщательностью воссоздала «отмычку» — ту самую руну, которая позволяла ей войти в кабинет мужа — и прорисовав ее изящным тонким пальцем в воздухе, совместила с магической запорной печатью. Это не так сложно, если сам супруг научил ее подобному фокусу. Правда, потратил на обучение любимой жены чуть ли не месяц, доводя ее действия до автоматизма, а саму Тамару до белого каления.

«Нужна страховка на случай, если я вдруг однажды застряну еще в какой-нибудь Яви», — пошутил Никита, объясняя свое желание предоставить Тамаре эксклюзивный доступ к кабинету.

Ей тогда не казалось, что он шутит. Научилась, знаете ли, воспринимать обмолвки мужа куда серьезнее, чем иные политики, не следящие за своим языком.

У Никиты есть досье на все кланы России, часть — неполные, а какие-то уже довольно объемные от собранной информации. Включив вычислительный центр, Тамара какое-то время застывшим взглядом смотрела на экран, где фоном служила общая семейная фотография, сделанная сразу после возвращения Никиты и Юли с кордона. Именно там муж предложил Васильевой руку и сердце, надев на ее пальчик кольцо, от которого не отказываются.

Тамара честно пыталась найти ответ, почему Никита выбрал в младшие жены именно Юлю из скромного дворянского рода, едва известного в Петербурге узкому кругу лиц. В столице хватало ослепительных красавиц, готовых без колебаний пойти замуж за перспективного волхва, уже сейчас готового занять пост Иерарха. Но Никита как будто обуянный скромностью, пошел нетривиальным путем. В сказку про вспыхнувшую любовь к потерянной, казалось бы, навсегда «зеркальной» Юле, баронесса Назарова не верила. Иначе бы Никита не привел из другой Яви Дашу. Дарья Александровна выиграла чувства молодого волхва и могла гордиться этим фактом.

Тогда почему?

Тамара уверенно нашла нужную папку с информацией по кланам. Сейчас, когда Никита отсутствует, и некому подсказать, на кого опираться, не мешало бы освежить память. По сути, крепких межклановых союзов в России не существовало. Каждый старался укрепиться собственными боевыми крыльями, большим количеством дворян-вассалов и простолюдинов, а на соседа смотрел с нескрываемым подозрением. Разве что Волынские и Шереметевы представляли серьезную опасность даже для императорского клана, но и между ними можно был отыскать нужную трещину, в которую вгони крепкий клин — разойдутся как материковая плита после землетрясения.

Где найти ситуативных союзников? Обратиться к Главе клана Строгановых? А захочет ли Андрей Егорович встать на сторону молодого Назарова, даже несмотря на его симпатии к Никите? Судя по кратким выжимкам из предоставленной информации, муж склонялся к выводу о частичной поддержке. Его сомнения касались лишь аппетитов самого Строганова, что он мог потребовать взамен. А с учетом появившихся активов в Верхотурье требование и аппетиты князя могли возрасти неимоверно.

Князь Шаховский слишком слаб, чтобы влиять на Волынского. Его даже Никита приструнил, а что говорить о старом лисе Леониде Ивановиче? Сожрет за один присест. Южные князья не станут мешать, это и не обсуждается.

Тамара подперла ладонью подбородок, пока просматривала различные досье, и весьма удивилась своему парадоксальному выводу, что из всего разнообразия имен, невидимых связующих нитей между кланами наиболее опытным, серьезным и посредником можно считать князя Балахнина. Старый интриган как нельзя лучше подходил для гашения конфликтов. Даже забавно, почему именно он не хочет стать тем самым Кормчим, за которого так отчаянно уламывает аристократическое общество.

— И что мне делать? — машинально проведя мизинцем по переносице, спросила Тамара светящийся экран. Он ей не ответил, а вот весьма чувствительный толчок в животе заставил ее поморщиться. — Не шали, малыш! Не хочешь же ты подтвердить выводы своей мамочки? Для этого у нас есть Полина, только вряд ли она сможет разобраться во всех хитросплетениях внутренней политики. Не по возрасту ей. А ты в самом деле за князя Балахнина?

Повторный толчок вызвал у Тамары улыбку. Придется и в самом деле искать встречу с Алексеем Изотовичем, если Никита не вернется хотя бы через месяц. Она знала о парадоксах времени. Этот месяц мог растянуться до самой осени, когда будет уже поздно что-то предпринимать.

Выключив технику и погасив свет, Тамара вышла из кабинета, наложив на печать обновленную руну запрета. Пора и отдохнуть. Завтра будет насыщенный день. Адвокаты всю кровь выпьют, прежде чем состряпают удобный для всех сторон контракт.

Очутившись в спальне, она уже знала, что сделает. Набрав на телефоне номер начальника охраны, дождалась, когда Бекешев откликнется, и спросила:

— Ильяс, свяжись с «Родниками» и попроси Тагира с Арсением прибыть завтра к половине восьмого в имение. У меня есть к ним дело.

— Сделаю, Тамара Константиновна. Может, еще людей для подстраховки дать? — Ильяс сразу сообразил, что просто так стариков молодая хозяйка беспокоить не станет.

— Пока не надо. Мне они нужны для консультации, не более.

— Понял.

— У тебя по охране все в порядке?

— Да, не беспокойтесь, — уверенно ответил Ильяс, и Тамара ему поверила. Значит, можно со спокойной душой ложиться спать.

Барон Коваленко приехал даже пораньше назначенного времени, и так получилось, что встретился на пороге с бодрыми старичками, тоже спешащими на встречу с Тамарой Константиновной. Ильяс встретил их и проводил в столовую, предупредив, что хозяйка скоро подойдет, а сам заглянул на кухню и попросил Надежду налить мужчинам чаю.

Станислав Евгеньевич в силу своего приветливого характера быстро познакомился с Арсением и Тагиром, которые скромно представились «очень старыми друзьями Никиты». Глядя на их морщинистые и продубленные годами лица, на хитроватый прищур глаз, коим пожилые люди скрывали лукавство, Коваленко вдруг понял, что знает их.

— А вы не бывали, часом, в Верхотурье? — прихлебывая ароматный чаек с вишневым вареньем, спросил барон. — Мне ваши имена показались знакомыми. Сын как-то в разговоре обмолвился о весьма живых и беспокойных старичках, помогавшим ему выдавливать из города китайскую триаду.

— Так вы, значит, батюшка Андрея Станиславовича? — как будто удивился Арсений, а в глазах опять мелькнула усмешка. Он хотел даже всплеснуть руками, но вовремя вспомнил, что находится за столом. — Надо же, как мир тесен. Хорошего сына вы воспитали, господин барон. Умный, деятельный. За несколько месяцев навел порядок не токмо в Верхотурье, но и на хозяйских приисках.

— Насколько мне известно, вы там все вместе постарались, — Коваленко скрыл улыбку за чашкой. — Как считаете, судари, будет ли польза от соседства с молодым Строгановым?

— Ну, Андрея Станиславовича этот вопрос не беспокоит, — пожал плечами Тагир. — Да и мы давно уже оттуда уехали, всей ситуации не представляем. А с другой стороны, почему молодым людям не сотрудничать? Пользы от совместных предприятий куда больше, чем вражды.

— Да и должник он, сынок-то князя Строганова, — напомнил Арсений. — Такие вещи не забываются.

— А как вы сами оцениваете безопасность активов Назаровых? — продолжал расспрашивать стариков Коваленко. — Триада больше не станет беспокоить Верхотурье?

— Нет, — открыто ухмыльнулся Тагир и переглянулся с Арсением. — Наш ученик сумел внушить «лотосам», что шалить в чужом доме нехорошо.

— «Лотосы»? — барон наморщил лоб. — Вы сейчас о китайской триаде, верно?

— Ну да, это один из кланов, контролировавший нелегальную добычу золота в Верхотурье, — напомнил Ильяс, тоже присоединившийся к чаевничающим гостям.