Дело Аляски Сандерс - Диккер Жоэль. Страница 91

– А вы сами что думаете?

На лице Марии Лоуэлл отразилось уныние:

– С самой первой ее попытки я каждый день, видя перед собой живую Элинор, думала, что это чудо. По-моему, я ответила на ваш вопрос… Но вы мне так и не сказали, какая связь между Элинор и Аляской кроме того, что они, разумеется, были знакомы.

– В феврале 1999 года вы приезжали к Аляске в Маунт-Плезант, – заговорила Лорен. – Спрашивали ее про роман, который был у Элинор с мужчиной старше нее. Вы подозревали, что этот мужчина, судя по дневнику вашей дочери, довел ее до самоубийства.

– Именно так. Откуда вы знаете?

– Аляска поделилась с одним своим другом, – пояснила Лорен. – Вам в конце концов удалось установить, кто этот человек?

– Нет, к несчастью, нет. И не потому, что я не расспросила всех подруг Элинор. Полиции я тоже про это рассказала, но им явно было наплевать. Они говорили, что свидетельство, взятое из дневника, не может служить доказательством.

– Можно нам посмотреть дневник? – попросила Лорен.

Мария Лоуэлл пошарила в коробке, где хранились реликвии, связанные с дочерью. Достала оттуда тетрадь и зачитала те фрагменты, о которых говорила Аляске. Потом сказала:

– Я знала, что это не молодой человек, Элинор рассказала одной своей подруге. Через несколько недель после встречи с Аляской я нашла еще одну тетрадь.

Она достала из коробки школьную тетрадку, пролистала и наконец нашла тот текст, который искала.

– Значит, у Элинор был роман с мужчиной значительно старше нее, этот мужчина разводился с женой, и у него была синяя машина, – подытожила Лорен.

– Да, – подтвердила Мария Лоуэлл.

– Мы задаемся вопросом, – подхватил я, – не состояла ли Аляска в связи с возлюбленным Элинор. Это пока всего лишь гипотеза, но мы пытаемся докопаться. У вас нет какой-нибудь приметы, по которой можно опознать этого человека?

– Нет, никакой.

– Нет ли чего-нибудь, что вы узнали о своей дочери и что бы стоило знать нам? – спросил Гэхаловуд. – Любая мелочь, даже самая незначительная, может оказаться важной.

– В самом деле, была одна вещь, которая меня встревожила. В то лето, когда умерла Элинор, я стирала ее брюки и нашла в кармане билет на автобус. Она взяла билет до Салема 5 июля 1998 года в Рокленде, штат Мэн. Я никак не могла понять, что ей понадобилось в Рокленде.

– Погодите, – сказал Гэхаловуд. – Элинор в дневнике пишет, что четвертого июля была несчастна со своим возлюбленным. А назавтра она покупает билет из Рокленда в Салем. Может, ее возлюбленный живет в Рокленде?

– Я задавала себе тот же вопрос. Спрашивала ее подруг, но снова не получила ответа. Я даже съездила в Рокленд, обошла магазины, показывала фотографию дочери, но никто ее не узнал.

– Миссис Лоуэлл, – попросил Гэхаловуд, показав на дневники Элинор, – можем мы взять их с собой? Разумеется, мы вам все вернем.

По совету Марии Лоуэлл мы связались с доктором Бенджамином Брэдбердом. Он предложил зайти к нему в кабинет, чтобы он мог сверяться со своими записями об Элинор. Это был известный врач, к нему часто обращались за психиатрической экспертизой судебные органы. Элегантный, стройный и явно следивший за собой. Ему было около шестидесяти.

– Элинор очень интересовала меня как пациентка. Она задавалась глубочайшими метафизическими вопросами. Брала на себя чужую боль. Личность сложная, немного склонная к манипуляции, с небольшим биполярным расстройством, которое вполне можно было бы победить соответствующим лечением. Но Элинор не соблюдала дозировку, а главное, я выяснил, что ей случалось употреблять кокаин. Я боялся, что такой коктейль наделает бед. Когда я узнал о ее смерти, то сказал себе, что надо было все же попробовать. И всегда жалел, что этого не сделал.

– Вы говорите “ее смерть”, но ведь тело так и не нашли, – заметила Лорен.

– Я лишь повторяю выводы полиции. Которые, впрочем, кажутся мне логичными. Я прекрасно знаю, что тело не нашли, к тому же это всегда ужасно для родных, не дает им скорбеть. Поэтому не позволяю себе двусмысленностей, которые могли бы дать понять, что она не умерла и до сих пор где-то живет.

– Могла ли идти речь о сознательном исчезновении? – спросил я.

Доктор Брэдберд только усмехнулся:

– Элинор не хотела исчезать. Наоборот, она мечтала прославиться!

– Но она и так делала карьеру модели, – возразил Гэхаловуд.

– Она хотела большего, – уточнил Брэдберд. – Видела себя звездой Голливуда. Иногда ее узнавали на улице и говорили: “Это девушка из рекламы?” Она от этого с ума сходила. Хотела быть чем-то большим, чем просто лицом. Хотела сделать себе имя и стать актрисой. Пыталась участвовать в пробах, но успеха не имела.

– Как Аляска, – сказал я.

– Это кто? – спросил Брэдберд.

– Аляска Сандерс, – пояснил я, – девушка, смерть которой мы расследуем. Она тоже хотела стать актрисой. У Элинор и Аляски много общего. Мы даже подозреваем, что у них был один и тот же возлюбленный. Элинор никогда не говорила вам про Аляску?

– Нет, никогда. Зато я знаю, что Мария Лоуэлл беспокоилась, что у Элинор отношения с каким-то мужчиной. Показывала мне то, что Элинор про него писала. Речь, судя по всему, шла о мужчине уже не молодом, по-видимому, разведенном. Но Элинор на сеансах никогда о нем не заговаривала. Я бы записал или вспомнил.

– Похоже, даже ее подруги были не в курсе, – добавил Гэхаловуд. – Она могла все это выдумать?

– Нет, сомневаюсь, – ответил Брэдберд. – Фантазии нужны для того, чтобы делиться с другими, вызывать реакции. А Элинор держала свои записи в тайне. Думаю, она стыдилась этой связи, основанной на подчинении. Она была слишком умна, чтобы не сознавать, что впуталась в токсичные отношения.

– Элинор у вас никогда не упоминала город Рокленд? – спросил напоследок Гэхаловуд.

– Рокленд? Нет. Не помню ничего такого. Сожалею, мне бы хотелось оказать вам бо́льшую помощь.

Кабинет доктора Брэдберда находился неподалеку от квартала, где жили родители Аляски. Поэтому после визита к психиатру мы без предупреждения заехали к ним. И Робби, и Донна Сандерсы оказались дома и встретили нас на удивление радушно.

– Вы как раз кстати, – сказал Робби. – Я собирался ехать в Маунт-Плезант.

– Для чего? – спросила Лорен.

– Чтобы поговорить с вами, именно с вами.

– Со мной?

– Да. У меня для вас кое-что есть. Я же сказал, как раз собирался выезжать. Еще четверть часа, и мы бы разминулись.

Робби Сандерс взял объемистый футляр и протянул Лорен.

– Что это? – спросила она.

– А вы откройте.

Лорен открыла футляр – и увидела золотые часы.

– Я хочу, чтобы вы отдали их брату, – заявил Робби Сандерс.

– Но… – пролепетала ошарашенная Лорен, – но я не могу их принять! Это ваши часы! Я даже не знала, что вам их вернули…

– Позавчера вечером сержант Гэхаловуд приезжал к нам и сообщил об освобождении вашего брата. Он нас посвятил в ход расследования. Я не знал, что Эрик ваш брат, понял, только когда увидел вас по телевизору.

– Мистер Сандерс, эти часы ваши. У вас их украли…

– Полиция нашла их и вернула мне. Я делаю с ними что хочу. А хочу я вернуть их вашему брату, потому что они принадлежат ему. Он их честно купил у моей дочери. Лорен, одиннадцать лет назад жизнь вашего брата висела на волоске, но, в отличие от моей дочери, он может начать все сначала. Для меня это попытка поправить то, что случилось отчасти по моей вине.

Донна Сандерс спросила:

– Вы к нам заехали по какому-то конкретному поводу?

– Да, – ответил Гэхаловуд, – мы напали на новый след и хотели бы поговорить с вами. Вам знакома девушка по имени Элинор Лоуэлл?