Слуга государя 3 (СИ) - Гаврилов Александр. Страница 42

— А, понял… Так значит, ко мне не обычный наёмник прибыл, раз ты знаешь столь многое… — мрачно произнёс хозяин дома, — Ну что же… Тем хуже для тебя и твоего слуги…

— Эй, я не слуга, вообще-то! — гордо вмешался Баюн, но Отшельник его проигнорировал.

— Изначально я собирался просто оставить вас здесь, а сам направиться в новое место обитания. Тогда рано или поздно вы бы отсюда выбрались. Но раз такое дело, то я не могу не передать привет Кощею… Когда окажешься на том свете, он тебя обязательно призовёт к себе, ответ держать. Там и передашь ему от меня привет с пожеланием поскорее сдохнуть, — зловеще произнёс он, и замолчал.

Я же понял, что ничего хорошего ждать мне от него не стоит, подскочил к окну, и попытался его выбить. Сначала плечом, а потом ледяными копьями. Должно же быть где-то слабое место у защиты этого дома?

Не добившись никакого результата, стал пробовать на прочность стены, но также безрезультатно.

— Ну вот и всё, счастливо оставаться! Надеюсь, смерть ваша будет мучительной и долгой, — глухо засмеялся он, но быстро затих, а я вдруг ощутил запах дыма.

— Кажется, горим, — как-то меланхолично заметил Баюн, и улёгся на пол.

— Ты чего улёгся-то⁇ — не понял я его манёвра, — Вставай давай и помогай мне! Надо пробовать выбраться отсюда!

— Бесполезно, — лениво протянул кот, и даже зевнул, — Он очень хорошо замуровал дом заклятьями. Пока они не спадут, нам отсюда не выйти…

— Так может их как-то можно снять? — не сдавался я, уже отчётливо слыша, как трещит за стеной пламя, и чувствуя подступающий жар всей кожей.

— Можно. Тот, кто наложил, может снять. Ну, или когда удерживающая их сила распадётся. Вот только неизвестно, сколько для этого времени должно пройти, — печально вздохнул он, — Ну, или если дом разрушится или сгорит, то тогда они тоже исчезнут. Но к этому моменту и мы уже с тобой сгорим. Так что расслабься и ложись рядом. Тут и дышать легче будет. Дым-то он же к верху подниматься станет…

Я улёгся рядом с ним, ощутив, как комната всё больше и больше наполняется дымом… Чёрт, ну почему я какой-то ледяной маг, а не хотя бы водяной! Сейчас бы мигом это всё потушил! Хотя-я-я… Лёд же это та же вода, пусть и в другой форме, может, это как-то можно использовать?

Я стал поспешно формировать ледяные сосульки, и разбрасывать их в разные стороны. Вот только о стены они разбивались, осколками осыпаясь на пол, и превращаясь в лужи уже тут, которые почти моментально испарились от подступающего жара…

— Бесполезно это, — хмуро буркнул Баюн, наблюдая за моими действиями, — Так ты пожар не потушишь… Эх, нам бы дождичка сейчас хорошего…

— Дождичка? Бл*ть, вот я дебил! Ну конечно же, дождичка! — чуть не треснул я сам себя по лбу, мгновенно уселся на пол, и стал вспоминать тот наговор из книжки Кощея, призывающий дождь.

— Точно! — подскочил рядом кот, — Ты же дождь умеешь призывать! Давай скорее! У меня уже шерсть дымится!

— Заткнись, сядь, и не мешай! — грубо оборвал я его, усиленно вспоминая тот наговор. Был он длинный и сложный, но заучил я тогда его хорошо, так что постепенно он всплывал в моей памяти. Беда была в том, что ошибиться было нельзя, да даже запнуться, иначе он не сработает, так что сейчас ничто не должно было меня отвлекать.

Проговорив мысленно весь текст, я медленно, но уверенно начал его произносить, стараясь не обращать внимания на ревущее рядом пламя…

С первого раза ничего не вышло. Запнулся в самом конце. Глубоко вздохнул-выдохнул, и во второй раз прочитал уже без малейшей запинки. Где-то вдалеке громыхнул гром, и минут через пять на землю хлынул ливень… Конечно, мы его не видели, но слышали очень даже хорошо, как и завывания ветра, который мог раздуть пламя…

Нам ничего больше не оставалось, ка ждать, и надеяться, что дождь сделает своё дело… Я опять улёгся на пол, стал формировать рядом с собой ледышки, и смачивать себя и Баюна оставшейся после них водой. Потом снял футболку, разорвал её на две части, смочил, и стал дышать через неё, намотав вторую часть коту на морду. Так хоть немного стало легче дышать.

— Дождь не успеет погасить огонь… Ветер ему мешает, — вдруг хрипло произнёс Баюн, — Но я чую, что запирающие заклятья ослабли. Попытайся ещё раз пробить нам путь на свободу…

— Да я бы и рад… — просипел я, задыхаясь от дыма, — Но в этом чёртовом дыму уже ничего не вижу. Куда пробиваться-то? Где дверь или окно?

— Это уже не важно… Куда-нибудь уже ударь, пока мы тут не сгорели, — логично заметил кот, и я ударил. Ледяным копьём. Потом ещё и ещё, находясь уже на грани потери сознания, пока не отключился…

Когда я пришёл в себя, то почувствовал, что кто-то схватил меня за шкирку, и волочет по земле. По земле! — осенил вдруг меня, я распахнул глаза, уставившись на вечернее небо, затянутое мрачными тучами, и с наслаждением глотнул свежего лесного воздуха.

— Ну наконец-то ты пришёл в себя. Нет бы на пять минуть раньше. Тогда мне не пришлось бы мучаться с тобой, вытаскивая из дома, — буркнул Баюн, и развалился рядом со мной.

— Спасибо тебе, — просто сказал я, не отводя взгляда от неба. Даже не хотелось смотреть, что там стало с домом, который чуть не оказался нашей могилой.

— Не за что, — отозвался Баюн, не надолго замолчал, и добавил, — А мавки той так и не видать… Да и обманула она нас с тем, что Отшельник дома, что навевает на меня не хорошие подозрения…

— И правильно делает, что навевает, — донёсся вдруг со стороны голос лешего, — Ещё по раньше бы сообразил, вообще здорово было бы. Но не зря же говорят, что хорошая мысля приходит опосля, — и он подошёл к нам, и уселся рядом.

— Так значит, она с ним заодно? — холодно уточнил я, чувствуя, как поднимается где-то в глубине моей души жгучая ненависть…

— Ну как, заодно? Служанка она его… Считай, что раба. Она и не могла пойти против его воли-то, — чуть покряхтев, опасливо произнёс он.

— А что же ты нас не предупредил тогда, если знал, что она на смерть, считай, нас ведёт? — решил уточнить я, еле сдерживаясь от того, чтобы схватить его за шкирку, да потрясти хорошенько.

— Так-то ваши дела, а не мои, — спокойно ответил он, — Ты мне никто, уже не обижайся. Не должен я вмешиваться в ваши междоусобицы. Но я, ежели ты не помнишь, сам вышел к вам, и спросил, добром ли ты с ней идёшь? Хотя и не должен был этого делать. Что ты мне ответил? Да, добром. Предупредил я тебя, что она людей губит? Предупредил. Говорил о том, что к Отшельнику тебе не стоит идти, погубит? Говорил. Так что, паря, сам виноват. Должен был своей головой думать.

— Извини, — выдавил я из себя, — Прав ты. Но я и подумать не мог, что она с ним. Она же мне Луной поклялась, что не причинит нам вреда!

— Так она и не причинила, — пожал он плечами, — Разве она вас заперла и подожгла? Нет. Она всего лишь проводила вас туда, куда ты сам попросил её привести вас. А чтобы точно не оказаться нарушительницей клятвы, она даже не пошла с вами к дому.

— А ведь точно… — дошло до меня, но кое-что всё же меня смущало, — Но зачем же она просила меня, чтобы я забрал её с собой в город, если намеревалась меня погубить?

— А почему бы и нет? — снова пожал он плечами, — Вдруг бы ты одолел её хозяина? Тогда бы она оказалась на свободе, вот и пошла бы к тебе в услужении. Ей же сейчас без сильного колдуна никуда. Ослабнет. А так она в любом случае в выигрыше оказалась бы, при любом исходе вашей встречи.

— Так значит, она не просто так под колёса мне кинулась! — дошло вдруг до меня, — Ждала она нас! Видать, кто-то и правда предупредил Отшельника о нашем приезде! Вот только кто это мог знать?

— Ну, не знаю, предупредил кто или нет, но на днях его наш старый участковый навещал, а он с ним давно уже приятельствует, а больше, пожалуй, ни с кем Отшельник и не общается-то из людей.

— Твою ж мать! — не сдержался я, сложив всю картинку у себя в голове. Попросил, блин, называется, полицию о помощи, да так, что только хуже себе и сделал. И винить-то некого, кругом сам виноват, получается. А время-то идёт… И что вот теперь делать?