Покорить Генерального (СИ) - Лакс Айрин. Страница 38

И тут я понял главное. Я… никому-то на хрен и не нужен. Даже надеяться не на кого!

Ну, кроме самых близких и… друзей.

Гордею звонить бесполезно — в больнице.

— Все, давай телефон! — лениво махнул дежурный.

— Не будь скотом. Ты на время посмотри, а? Все с бабами своими, да по барам. Трезвого товарища в такое время найти сложно! — вцепился я в телефон.

— Какой ты, такая и компания.

— Что, командир, сам бы в паре с пивком посидел, да? С раками…

— Я больше с фисташками люблю.

— А у меня мама такие обалденные фисташки привезла. Турецкие. Здесь такие не найдешь…

Дежурный рассмеялся.

— Меня много чем подкупить хотели. Но фисташками? Блин, ни разу…

— Не хочешь, как хочешь. Тем более, я уже звоню! — сказал я и отвернулся.

— Все, давай сюда аппарат. Будешь пятнадцать суток у меня сидеть! — разозлился полицейский.

Я увернулся, прижал телефон к уху изо всех сил и взмолился, чтобы второй друг, которого я назвал сгоряча “бывшим другом” ответил.

— Алло? — лениво раскатал Дубина.

— Дубина, это Гром. Выручай, я в ментовке без документов. Обо всем перетрем попозже, по-мужски! Номер полицейского участка… — скороговоркой выпалил я и потом вернул телефон.

Приедет или не приедет за мной?

К вонючим отбросам, которые заняли обезьянник, я даже подходить не хотел, висел на решетке, бесил своим видом дежурного.

— Не видать тебе фисташек, — оскалился я.

— А ты отсюда не выйдешь раньше, чем через пятнадцать суток, — ухмыльнулся в ответ.

— Посмотрим.

— Здесь и смотреть нечего. Я за главного… — похвалился дежурный.

Впрочем, похвалился он совершенно зря. Потому что через полчаса меня уже выпустили по ходатайству сверху.

Дубинин подсобил.

— А фисташки — вкусные, реально! — не удержался я напоследок.

— Вали уже…

Дубинин ждал меня с невозмутимым видом.

— Ну?

— Что, ну…

— Где спасибо бывшему другу?

— Спасибо.

— А еще?! — не отступал Дубина.

— Погорячился, признаю! Но меня бесит, что ты к Виоле подкатываешь. БЕСИТ!

— Один раз всего… Че, как у вас там? Лады?

— Не лады. Вообще не ладно все! Дерьмово…

— Эх, жаль. Девка она хорошая, видно, что о тебе печется по-настоящему. Сильно поругались или как? — добродушно уточнил Дубина.

Я чуть не проболтался, но потом усмехнулся, не специально ли он все так пробивает, а потом для своих нужд использует? Превратит мои же слова в оружие!

— Да что ты жмешься? — рассмеялся Дубинин, хлопнув меня по плечу. — Поделился бы… По-товарищески хотя бы, если не по-дружески, — сыронизировал.

— Очень смешно. Мне к Виоле нужно. Ее, по ходу, дома нет. И на звонки не отвечает.

— Давай я ей позвонить попробую. Как друг!

Я чуть не позеленел от ревности.

Но — та же история.

Виола не отвечала.

— А вдруг с ней что-то плохое случилось? Авария, больница, морг… — выдавил из себя едва слышно. — Мне срочно нужно ее найти.

Даже на Дубину, который рядом стоял, уши грел и все-все слышал и видел, стало плевать.

— Не трясись ты так, найдем мы твою Виолку, никуда не денется…

— Давай без тебя, а?

— Давай без меня. Но, если что, ты мне больше не звони, идет? — как будто обиделся Дубина.

— Ладно, сорян! Но бесишь ты меня… БЕ-СИШЬ! Я тебя по-дружески прошу.

— О, все-таки по-дружески…

— Дубина! — чуть ли не взвыл я. — Я тебя прошу, как мужик мужика… К моей бабе не лезь.

Глава 42

Глава 42

Громов

Последние слова, сказанные мной, казалось повисли в воздухе и звенели, как самый большой и низкий колокол, на всю округу.

“К МОЕЙ БАБЕ НЕ ЛЕЗЬ!”

Любой дурак бы понял.

Но Дубинин, либо не понял, что означало, что он еще хуже дурака, либо он специально уточнил, чтобы позлить меня:

— Твоя баба — это кто?

И я, даже зная, как Дубинин любил меня позлить, не смог удержаться, взвился:

— Издеваешься, что ли?

Видимо, взвился агрессивно, потому что Дубинин шагнул назад и поднял руки в мирном жесте:

— Нет, я просто к тому, что если ты Виоле говоришь, мол, так и сяк, ты — моя баба! То теперь понятно, почему у тебя все пошло по пизде… Деликатнее надо с девушками быть, говорить умеренно, слушать… И если говорить, то только о приятном! — решил поделиться мудростью. — Почему все девочки без ума от Дубины? — решил прорекламировать себя. — Потому что я их слушаю, а если говорю, то только о том, какие они красавицы и умницы.

— А если не умницы.

— Ну есть и такие, да. Только дулом в рот пялить, и ни разговора, ни умений. Но… даже в таком случае я всегда говорю, что она сексуальная, а еше… перспективная. Просто умей обыграть ситуацию!

— Давай не умничай, бро. Серьезно прошу. От души. Не суй нам палки в колеса с Виолой. Я не стерплю. Просто не стерплю… — сглотнул.

Друг помолчал, поджал губы.

— Прихватило, что ли, так сильно? — сочувственно посмотрел на меня Дубина.

— Уже давно. С первого дня, как я ее знаю.

Дубина аж закашлялся.

— Так чего же ты так долго думаешь… Нет, не понимаю я тебя! В общем, я к Виоле буду чисто по-дружески относиться, идет? С моей стороны поползновений не будет.

Я не успел выдохнуть и пожать Дубинину руку, как он добавил:

— Но если она сама на моего дружка посмотрит с аппетитом, ты уж прости, я в штанах себя держать не стану!

Сука. Сука же?

Но с другой стороны…

Не будет Виола на его член облизываться.

Наверное…

Я этого не допущу. Я вообще к ней других мужиков не допущу.

Ни одного!

Поэтому я хлопнул по ладони Дубины и потряс ее.

— Осторожнее, клещ. Вцепился, впился своими крючьями! — поморщился здоровяк.

Но я отпускать не спешил, продолжил напористо:

— Договорились. По-дружески, понял? Я должен знать обо всем, когда ты ей пишешь, звонишь, о чем говоришь… — потребовал я.

— Дружба, Громов, это про доверие. Отношения, в принципе, тоже…

— Все это просто чепуха, потому что прежде нужно Виолу найти! — заявил я.

Время позднее, но и дело у меня срочное, горящее…

До утра ждать не может!

***

Мою прекрасную пропажу обнаружили только через двое суток. Дали наводку, и я помчался… в аэропорт.

Не спал, не ел, держался на одном адреналине.

— Виола! — вырвалось из сдавленного горла, когда я ее увидел.

Белая блуза, брюки чуть выше щиколоток, средний каблук… Моя любимая длинноногая блондинка даже в повседневном образе смотрелась невероятно сексуально и притягивала взгляды мужчин. О да, это знойная красотка умела заставить трусы мужчин трещать по швам. И в то же время было в ней что-то такое, ух…. держащее на расстоянии. И если к любой другой можно было подкатить легко, то Виола как бы создавала вокруг себя незримую преграду. Один взгляд, острее бритвы, чего стоил! Царица, точно царица… Моя девочка, что же я так долго ждал? Чего… Портить не хотел и вот, пожалуйста, вышло с точностью до наоборот…

— Виола! — снова позвал. — Это я! Громов!

Но она обернулась прежде, чем я это сказал.

Фантастическая связь. Просто невероятное влечение… Через весь огромный зал меня к ней влекло, и напряжение завибрировало в воздухе.

Виола едва заметно покачала головой, но плевать, я уже к ней бежал.

Со всех ног!

Затормозил резко:

— Послушай меня, прошу…

— Нет! Громов. Нет… Нет… — замотала головой и крепко сжала пальцы до побелевших костяшек на ручках коляски, в которой сидел ее дедушка. — У меня впереди перелет с дедушкой, которому требуется восстановление в санатории. Я очень волнуюсь. Прошу, не надо добавлять мне причин для стресса.

— А я… помираю. Без тебя!

Виола отвела взгляд в сторону, поправила на голове деда соломенную шляпу.

— Это всего лишь фигура речи, Громов. В то время как у меня на руках дедушка, который, реально, доживает последние годы. И я хочу, чтобы он пожил как можно дольше.