Демон в университете магии (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте". Страница 10

— Ах-х-х родителей не трогать, — сладенько выдохнул Иван, расплывшись в желтозубой улыбке. — Сиротка любит своих папку и мамку? Жалко ему их? Скучает он по ним? Ну так поплачь. Они же гниют в земле. И маменька твоя, да и наверняка папенька, от которого ни слуха, ни духа. Он точно сдох в какой-нибудь канаве полной нечистот. Куда он последний раз направлялся по делам своим торговым? В Африку? Вот там-то его и погубила какая-нибудь лихоманка. Ну да и чёрт с ним. В империи ещё полно торговцев-неудачников, пустивших псу под хвост все свои деньги.

— Не смей порочить честь моего отца, — процедил я, ощутив лютое бешенство. Аж скулы судорогой свело, а руки сжались в кулаки.

— Ну и что ты мне сделаешь, щепка? — глумливо оскалился братец, весящий раза в полтора больше меня. — Ты же пустышка. И ты никогда не сделаешь вот так, — его руки с толстыми пальцами-сосисками совершили пару пассу, после которых между ладонями парня появился шипастый шар льда. — Нравится, слабак? Нравится? А вот ты никогда. Слышишь? Никогда не сможешь сотворить ничего подобного, ничтожество. Пустышка, хиляк…

Он ядовито хрипел что-то ещё, но я его уже не слышал. Уши заложило из-за бушующих в душе эмоций, а глаза пристально сверлили шар льда. В голове же пульсировало всего одно слово «пустышка», «пустышка», «пустышка»… А в груди нарастало жаркое пламя, будто бы вырвавшееся из глубин самого Ада. Оно с каждым мгновением становилось всё сильнее и сильнее. Меня аж в пот бросило. Слюна высохла, а кожу на ладонях защипало так, словно я оказался в чане с расплавленным металлом. И внезапно река огня, будто бы прорвала запруду. Я застонал сквозь зубы, запрокинул голову и раскинул в стороны руки.

— А-а-а! — тоненько взвизгнул отпрыгнувший Иван, уронил на пол сферу льда и бухнулся толстой жопой на скрипнувший стул.

— А ты такое сможешь сотворить⁈ — прорычал я, вне себя от ликования. Мои руки до самых локтей были покрыты трескучим пламенем. Его изрыгала сама кожа. А в солнечном сплетении пульсировало до того неизвестное тепло… Источник! Он проснулся! Но почему огонь, ведь должна быть вода⁈ Да и шут с ним! Главное, что теперь я маг!

Полубезумная улыбка исказила моё лицо, окончательно добив братца.

— А-а-а! Мамочки! — перепугано запищал он и ринулся прочь, но упал и башкой врезался в дверь. Та от удара распахнулась, после чего Иван на четвереньках выбежал в коридор, шустро вскочил на ноги и бросился в сторону комнаты своих родителей. Но, прежде чем он достиг её, в мою нору влетела перепуганная Машка в длинной ночнушке с рюшечками.

— Господи! — опешила она, увидев огонь, втягивающийся в мою кожу.

— Обозналась. Всего лишь твой брат. Или ты так странно радуешься? — весело усмехнулся я, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Меня даже не смущал насыщенный запах жжёных волос и спалённые брови.

— Я… я рада. Но ты же огневик, а должен быть водяным. У нашей матери была земля, а у отца вода. И его источник был много сильнее матушкиного, следовательно, все их дети должны были получить магию воды. Выходит, у нас разные отцы?

— Чепуха. Ты вообще можешь представить, чтобы наша мать изменила отцу? У них же любовь была, как из книги. Отец до последнего сидел возле её больничной койки, когда её пожирала болезнь.

— Тогда твой источник… не совсем твой, а… — она понизила голос, — ангела мщения. Хотя огонь, вроде бы, более присущ демонам. Да и сила этого источника… Вспомни, у меня во время прорыва на ладонях всего лишь появились капли воды. А у тебя руки горели. У Миронова, говорят, что-то подобное было. А он гипотетически весьма сильный маг. Нет, это точно не твой источник. Не могла в тебе дремать такая сила.

— Это мой источник! И ничей более! — разозлено рявкнул я, играя желваками.

— Твой, твой, — поспешно согласилась сестра, примирительно выставив перед собой руки. — Никто его у тебя не отбирает. Успокойся.

— Ладно, извини, что-то я вспылил. Просто мне не хочется даже думать, что я могу потерять источник по чьей-либо воле. И это… тебе лучше вернуться в свою спальню. А то сейчас Ивашка притащит сюда своих родителей. Кажется, я его чуть не поджёг. Чувствуешь, свиным шашлыком пахнет? — чуть виновато выдал я.

Сестра вымученно улыбнулась, поколебалась пару секунд и прошептала:

— Нет, я остаюсь. Надо же еще как-то объяснить, как мы так быстро прибрались в кухне.

— Да вряд ли кто-то сейчас вспомнит кухню. Иди-иди. Они не будут меня ругать. А наоборот — похвалят. Ведь теперь они смогут продать меня подороже. Я стал для них очень ценным активом. Женят меня на какой-нибудь богатой простолюдинки, а я ведь ещё и не пожил толком. Эх. Иди, иди. Не переживай за меня.

— Ладно, — нехотя сказала Мария и вышла из комнаты.

А я закрыл дверь, выключил свет и улёгся на кровать в ожидании дяди и тётушки. Но они что-то не торопились почтить меня своим визитом. И чем дольше они не шли, тем больше мои мысли занимал открывшийся источник. Вашу мать! Сколько же я этого ждал! Казалось, что целую жизнь. И теперь он у меня есть!

Я счастливо заулыбался, глядя в темноту. При этом возбуждение буквально умоляло меня поэкспериментировать с источником. Да и тётка с дядькой так и не пришли. Кажется, они решили до утра отложить разговор со мной. Разумно. Так что вряд ли кто-то помешает моим экспериментам. А я уже кое-что придумал…

Поспешно вскочив с кровати, включил настольную лампу и достал огрызок карандаша. Он проворно забегал по тетрадному листку, оставляя на нём руны. А когда я закончил, то перегнал часть жара из солнечного сплетения в руку. В этом мне помогли знания, полученные из десятков учебников по магии. Я лет с восьми готовился стать магом. И даже разучивал пассы. Благо, что как минимум половина пассов была универсальна, то есть подходила магам всех направлений: и воды, и огня, и земли, и воздуха.

Тем временем мою ладонь окутала жёлтая дымка, позволившая зарядить руны.

Но это ещё было не всё. Влагу я создать не мог, поэтому схватил с подоконника литровую банку с водой, из которой порой пил, поскольку тётушка зажлобила нормальный кувшин. И вот сейчас вода из банки полилась на листок, а тот стал жадно впитывать её. Ушёл целый литр. Листок даже без проблем сожрал куски тающего льда, оставшиеся от сферы Ивана.

— Красота, — улыбнулся я, аккуратно взяв листок, который на ощупь был лишь чуть-чуть влажным.

Открыл дверь и положил листок на ковровую дорожку. Он пару мгновений помедлил, а затем пополз в сторону комнаты Ивана, ориентируясь на вкус магии, создавшей сферу льда.

По моей задумке листок должен добраться до кровати братца и устроить диверсию. Нет, Ивашка останется жив. Его жирный зад не разлетится по комнате. Хотя за слова о моих родителях его надо бы наказать посерьёзней. Но всё-таки он лишь глупый болван с поганым языком, так что с него хватит и более мелкого наказания.

Листок под утро обязан устроить видимость того, что братец обоссался. Насколько я знаю, Ивашку по утрам будит сестра, а у неё язык, что помело. Она увидит на кровати брата влажные пятна и тут же с хохотом понесёт по дому благую весть, что Ивашка обдулся. Фроська не будет разбираться: на самом ли деле он обоссался или нет. Ей хватит одной лишь видимости.

Между тем листок дополз до полоски лунного света, падающего из окна, а потом прошмыгнул под дверь и исчез в комнате Ивана.

— Я, конечно, не дьявол, но всё впереди. С такими-то рунами мне море по колено, — довольно пробормотал я и вернулся в свою комнату, где стал играться с источником.

Мне приходилось использовать лишь самые примитивные и слабые пассы, поскольку я ещё плохо чувствовал связь с источником. Чтобы наладить наши взаимоотношения нужны часы медитаций. Правда, и вот так — с наскока — мне удалось создать несколько шаров огня, кнуты пламени и испепеляющие стрелы. Однако я довольно быстро устал. Кончилась мана, ведь тратил я её не рационально. Где-то вбухивал слишком много, а где-то совсем мало. Сказывалось отсутствие опыта. Ну, ничего, со временем всё придёт.