Моя милая ужасная невеста (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 12

— С чего ты взялся заниматься с мелким, когда нормальные парни спят?

— Мы заключили честную сделку. — Закари широко улыбнулся. — Он мне адрес твоего почтовика, я ему урок по защитным чарам.

— Ты вообще не ложился?

— Не успел. Кстати, выглядишь паршиво. Как ноябрь.

— Торстен, тебе кто-нибудь говорил, что честность не всегда уместна? — огрызнулась я. — Мы точно должны идти на этот пикник? Терпеть не могу есть на улице.

Возможно, со стороны утреннее свидание выглядит мило, но приглядишься поближе и сразу ясно, как несчастные люди мучаются. От холода из носа течет, булка крошится, кофе остывает. Приходится подогревать заклятьем, а от магии, между прочим, он становится горьким.

— Ты ничего не смыслишь в романтике, поэтому доверься мне, — заговорщицки тихо посоветовал он. — Наши родители оценят.

— Тогда я вынуждена узнать, что ты предпочитаешь из еды. Не подумай, что меня очень интересуют твои вкусы. Не хочу, чтобы твоя мать поняла, что я вообще не в курсе.

— Естественно, — хмыкнул Закари, блеснув насмешливым взглядом. — Спрашивай.

— Отвечай, не задумываясь, — велела я. — Сыр или ветчина?

— Сыр.

— Яблоки или груши?

— Не люблю фрукты.

— Кофе или чай?

— Кофе.

— Черный? — ради шутки уточнила я.

— С молоком.

У меня чуть челюсть не отвисла.

— Серьезно? Торстен, ты пьешь кофе с молоком? — недоверчиво уточнила я.

— И сладкий, — добавил он с улыбкой. — Никогда не пробовала?

— Нет, — скривилась я.

— Но все равно не одобряешь, унылый ноябрь, — заключил он.

— Даже комментировать не стану, — презрительно фыркнула я. — Лучше попрошу собрать нам корзину для пикника, пока не узнала о тебе еще чего-нибудь бесящего. Встретимся через пятнадцать минут в холле.

За это короткое время я успела передать просьбу на кухню, заскочить в южную башню за теплой шалью и окольными путями — подальше от оранжереи, — добралась до холла. Но Закари оказался точен, как пробуждающий артефакт. Он уже был на месте и с любопытством изучал знаменитых каменных драконов башни Варлок.

Уменьшенные копии магических тварей, должно быть, когда-то обитавших в старом темном клане, появлялись сами собой в разных местах и позах. Изваяния с раскрытыми крыльями выступали из стен и словно заползали на карнизы. Щерили до жути реалистичные клыки в сторону парадных дверей. Свернувшись, подобно каменным кошкам, спали в нишах. В холодные сезоны драконов становилось больше, словно их влекло тепло. Весной каменное поголовье начинало редеть.

Спрятав руки в карманы брюк, Закари разглядывал мраморную драконью морду, вылезающую прямехонько из ступеней. Чуть ниже уже проклевывался хребет с характерными наростами, край крыла и когтистая лапа. Новый житель холла собирался нахально дремать поперек лестницы. Теперь всю зиму, пока он не сбежит за каменными сородичами, придется смотреть под ноги, чтобы не споткнуться и не пересчитать ступени пятой точкой. Их, если что, пятьдесят. И каждая с острым ребром.

— Всегда было интересно, как они выглядят, — не поворачивая ко мне головы, прокомментировал Закари.

— Драконы то вырастают, то уходят в стены. — Я указала на одну из каменных фигур, практически утопленную в украшенный лепниной высокий потолок. — Потом появляются в других местах. Мы привыкли.

— Какая-то магия? — Он покосился на меня.

— Мы считаем это проклятьем Торстенов, — ухмыльнулась я. — Прабабка Раиса говорила, что если драконы не вернутся, то придет конец нашего ковена.

— Вы верили ее предсказаниям?

— Исполнялись с завидной регулярностью, — с трудом сдерживая улыбку, оповестила я.

— То есть с примирением Торстены поторопились, — хмыкнул Закари. — Стоило просто дождаться, когда из вашего холла исчезнут драконы.

— Да брось! — протянула я. — Уверена, что в вашем замке мы тоже что-нибудь прокляли.

— У нас говорят, что драконы вымерли из-за Варлоков, — напомнил он.

— Вообще-то, доказано, что драконы вымерли из-за изменений в магическом равновесии, — напомнила я. — Но будем честны: виноваты Торстены.

Он бросил на меня снисходительный взгляд:

— Ты не готова к этому философскому спору.

— Никто не собирается спорить. Это исторически доказанный факт.

— Доказан летописями Варлоков? — хмыкнул Закари.

Вообще, с драконами случилась мутная история. В башне Варлок жила самка Зараза, в замке Торстен обитал самец Кейран. Мои выдающиеся предки предприняли отчаянную попытку не дать магическим тварям исчезнуть с лица земли и попытались свести двух ящеров, но из-за Торстенов все пошло насмарку. Крылатые жених и невеста передрались! Хозяева Кейрана принялись предъявлять претензии, а грозная Агата, мать-основательница нашего ковена, известная на семь королевств крутым нравом, чуток вспылила. В итоге вместо драконьего потомства мы получили кровную вражду.

— Торстен, ты нарываешься на светлую благодать, — предупредила я, чувствуя, что совершенно нелогично начинаю злиться. — После сегодняшней ночи мне очень хочется нести добро и творить хорошие дела.

— На какое доброе дело я тебя вдохновляю, сентябрь? — промурлыкал он. — Я заинтригован — обычно ты творишь и не предупреждаешь.

— На заклятье немоты, Торстен, — отозвалась я с мягкой улыбкой, нечеловечески сведшей челюсть. — Поэтому сделай милость, прекрати болтать чушь, чтобы я не тратила на тебя светлую магию.

Неожиданно раздалось сдержанное покашливание. Встрепенувшись, я выглянула из-за Закари, как из-за заграждения. Фергюсон с самым осуждающим видом держал корзину для пикника и теплый клетчатый плед.

— Хозяйка, все готово, — загробным голосом промычал он.

От настоятельно предложенного сопровождения мы отказались и забрали у лакея пикниковый скарб. Внутри корзинки что-то позвякивало. Закари с легкой улыбкой протянул мне раскрытую ладонь. Недолго думая, я попыталась ему всучить доставшийся мне колючий плед. Не сработало. Выразительно вздохнув, он схватил меня за руку, сжал покрепче, словно кто-то собирался вырваться (естественно, собирался), и увлек вниз по лестнице. Что сказать? В умении изображать большую любовь Закари Торстен давал мне сто очков фору, но держать его за руку все равно было странно.

Тяжелая входная дверь, вчера напрочь отказавшаяся впускать гостей, величественно раскрылась. В холл с громкими разговорами ввалилась разношерстная компания местных чародеев. Мы поравнялись на середине лестницы.

— Доброе утро, — бодренько поздоровалась я.

Закари тоже поздоровался. Кивком головы. В общем, повел себя, как высокомерный паршивец.

Нас провожало ошарашенное молчание, а спину жгли любопытные взгляды. Если кто-то в замке был не в курсе, что я встречаюсь с бывшим врагом, то к обеду об этом узнают абсолютно все обитатели. Даже наш алхимик. А до него новости иногда доходят с таким опозданием, что успевают устареть.

Солнце, лишенное пронзительной яркости и знойности, грело широкие ступени и выложенную гладким камнем площадь. Высокие крепостные стены хранили замок от ледяных ветров, но прятали удивительные энергетические пейзажи, раскрашенные яркими, сочными мазками осени.

Едва «умный замок» закрыл за нами дверь, Закари выпустил мою руку и заявил:

— Я заглянул к дамам в оранжерею пожелать доброго утра и посмотрел, в каком месте нас наверняка будет видно, — пояснил Закари. — Сверху хорошо видно пляж.

Возле башни Варлок действительно протекала горная речушка, тихая и печальная, хотя на рисунках в старых альбомах ее изображали бурной и пенистой, яростно прогрызающей дно ущелья. Узкий берег, покрытый кляксами речного песка, клоками пожелтевшей травы и мелкой галькой, назвать высокопарным словом «пляж» не поворачивался язык, но из оранжереи его действительно было видно как на ладони.

— У воды холодно. — Я поежилась и поплотнее запахнула шаль, словно уже спасалась от влажности. — Давай просто останемся в оранжерее. Нас точно все заметят.