Моя милая ужасная невеста (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 16

— Ты такой услужливый… милый, — процедила я, когда пытка украшением закончилась.

— Какая же вы красивая пара! — мечтательно вздохнула Дарина и проворковала измазанному в пастиле малышу Ро: — Правда, котенок?

Он важно кивнул:

— Мамочка, они совсем как вы с папой. Настоящие недоумки!

Я почувствовала, как чуток меняюсь в лице. Безудержно краснея, Дарина обвела обалдевших дам нервным взглядом и спросила строгим голосом, доказывающим, что мать она отличная, просто с окружением не повезло:

— Родерик, кто тебя научил этому слову?

— Марта. — Он указал в меня пальцем.

На мне сошлись суровые взгляды трех матерей. Кажется, я начинала понимать, как чувствовал себя прадед перед магическим судом, когда его обвинили в незаконном воскрешении Торстена. Подозреваю, что учителя этикета маленькому предателю наймут за мой счет, который я буду выплачивать долгими годами бесплатного служения ковену.

— Ро, но ведь это был ваш секрет, — подал голос Закари и тоже попал под прицел возмущенных взглядов.

— Мы на экскурсию по замку! — Спасая нас обоих, я указала на раскрытые двери и вскочила с дивана. — Госпожа Торстен, благодарю за подарок.

Пришлось протиснуться возле ее сына и проворно дернуть на выход, словно все местные реликвии после завтрака непременно растворялись в воздухе. Кстати, у нас с Эмбер в комнате с наступлением темноты на холодильном коробе исчезала ручка. Отличная вещица! Сначала мы ее ненавидели.

Закари в два счета меня догнал и передал оставленный на диване термос с кофе.

— А то похожа на фурию.

— У меня перебор Торстенов, — тихонечко отозвалась я, забирая фарфоровую бутыль, и специально для вида указала на ветхий гобелен, не осыпавшийся трухой лишь благодаря маминой заботе: — Обрати внимание, милый: очень старый гобелен! Один из пары десятков древних гобеленов, доставшихся нам от старого клана.

— Что на нем нарисовано? — Удивительно, но Закари действительно повернул голову в направлении вытертой до проплешин тканной картины, изображавшей демоны знает что, но точно какие-то фигуры.

— Как Варлоки укрощают Торстенов, — мило улыбнулась я.

— Ты хотела сказать драконов? — хмыкнул Закари.

— И, возможно, драконов.

Энергичной походкой мы вышли из каминного зала. Сомневаюсь, что в таком темпе можно было хоть что-то рассмотреть, но никто не собирался проводить настоящую экскурсию по замку. У меня созрел идеальный план, как перетерпеть сегодняшний день: запереться в покоях, отправить сообщение Айку и проспать оставшиеся до обеда часы. После сна я смогу пережить трапезу в теплом семейном кругу с Торстенами, не начав чесаться от аллергии на них самих и их странные подарки.

— То есть экскурсия закончилась, не начавшись, — хмыкнул Закари на мое более чем разумное предложение разойтись по комнатам.

— Экскурсия? — Я огляделась и указала на ржавые рыцарские доспехи, подпирающие стену. — Обрати внимание на доспехи. В них однажды вселилась нечисть. Доволен?

— Я в восторге, — отозвался он с издевательской интонацией, на которую после идиотского лобзания на берегу не имел никакого морального права.

Хотя где Торстен и где понятие о совести? Сомневаюсь, что он вообще знаком со словом «совесть».

— На этой теплой ноте начнем свободное от серьезных отношений время…

Тут-то, что называется, из-за поворота появился отец в компании Алистера и троих ведьмаков. Вид у Закари сделался такой угрюмой, что дурак бы понял: с мужской половиной наших родителей он не хочет встречаться так же категорично, как я с женской.

— Давай ты еще что-нибудь мне покажешь, сентябрь.

— Посмотришь сам, если интересно, — с мстительным злорадством отозвалась я. — Или тебе компания нужна?

— Услуга за услугу, Варлок, — проговорил он. — Ты сейчас мне составляешь компанию и избавляешь от душевных разговоров с отцом, а я потом тебе тоже сделаю что-нибудь хорошее.

— Ага, ты мне столько хорошего уже сделал, Торстен, что очень хочется ответить светлой благодатью…

Прервав издевательскую речь на полуслове, он сжал мой локоть и молча двинул в сторону неприметной двери, спрятанной в нише.

— Эй, вообще страха нет? — возмутилась я.

— Что там, Варлок?

— Чулан.

— Идеально! — фальшиво восхитился он. — Ты мне покажешь чулан.

— Торстен, просто переживи этот позор с честью. Почему только я мучаюсь?

— Мир несправедлив, милая, — отозвался он, быстро оглянувшись.

Я толком не успела возмутиться, как оказалась в комнате с крошечным оконцем и единственной вытертой козеткой, такой старой, что ее, должно быть, еще грозная Агата… ловила. Ведь козетка «мадам» больше века была одержима нечистью. Умела ходить и даже соображать в своей своеобразной манере. В общем, как Торстен. Он же тоже ходил и думал в своеобразной манере. Интересно, можно быть кармическим братом столетней козетке?

— Ты хоть понимаешь, как это глупо? — фыркнула я.

— А сама сбежала от наших мамаш, и я тебя поддержал, — напомнил он, но вдруг спросил странным голосом: — Варлок, этот диван… пошевелился?

— Козетка, Торстен, — закатила я глаза. — Никогда не видел одержимой мебели?

— Нет.

— Добро пожаловать в мир чудесных открытий, — хмыкнула я. — Наслаждайся новыми впечатлениями.

— Вы это тоже считаете проклятьем Торстенов? — уточнил он, озадаченно наблюдая, как козетка деликатно переставила ножки и чуть-чуть придвинулась в нашу сторону.

— Нет, это наследство от матери-основательницы. Говорят, возле нее всегда оживала мебель, — пояснила я.

Вообще-то, обычно одержимая мадам обитала в каминном зале, но непуганых Торстенов, по всей видимости, решили не шокировать живой мебелью и козетку спрятали в чулан. Когда вернут, она полгода будет скрипеть пружинами и мстительно царапать ножками паркет. Такая нервная дама! На нее зимой как-то неудачно приземлил зад королевский советник… Филей у него заживал пару седмиц. Душевная травма, подозреваю, проходила дольше.

— Можешь оставаться с мадам, а я пошла, — объявила ему.

— Какой мадам? — не поняла Закари.

— Четвероногой. — Я ехидно кивнула в сторону еще чуток подвинувшейся, но немедленно замершей козетки.

Дверь не открылась. Ручка спокойно опускалась, но это ровным счетом никак не помогало выбраться из чулана. «Умный» замок, вредитель местечковый, нас запер.

— Зараза, открой! — приказала я, подняв голову к потолку, хотя это не имело никакого смысла. Магия не лилась с потолка, а витала в воздухе, ей без разницы, но мы все дружно зачем-то задирали головы.

Впервые с того момента, как получил магическое имя, «умный» замок отказался мне подчиняться.

— Я думал, что ты здесь всех укротила, — съехидничал Закари.

— Козетку не укротила. — Мы обменялись неприятными улыбками, и я снова приказала: — Зараза, немедленно отопри!

Никакой реакции. С самым мрачным видом я щелкнула пальцами, призывая светлое заклятье, которое вредного призрачного управдома почему-то пугало настолько, что он предпочитал сотрудничать… В воздух вырвался и разлетелся в разные стороны черный дымок.

— Так… — В недоумении я посмотрела на пальцы и щелкнула еще раз.

— Что ты пытаешься сделать? — сморщился Закари.

— С ума сойти! — пробормотала я, вертя в руках костяной медальон с искусно вырезанным древом жизни.

— Не торопись, Варлок. В этом чулане уже есть одна сумасшедшая, — хмыкнул Закари и указал на козетку. — Свихнуться всегда успеешь.

Я одарила его выразительным взглядом и потрясла украшением:

— Медальон твоей матери действительно работает.

— Добро пожаловать в мир чудесных открытий, — в точности повторил Торстен мою фразу.

И ведь не ответишь никаким заклятьем! Без светлой магии наши с ним силы были неравны. Скажу больше, он меня скрутит за секунду в какой-нибудь веселый бублик. Даже «умный» дом и тот перестал опасаться.

— Уже пожаловала и мне тут у вас не нравится. — Я попыталась снять подарок, но застежка запуталась в волосах и драконов кулон повис на волосах. — Торстен, помоги, иначе придется кого-нибудь позвать на помощь.