Моя милая ужасная невеста (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 46

Торстен ловко сжал пальцами конец своего горящего клинка, проворно развернулся и острие его оружия, прикрытое колпачком, практически прикоснулось к моей шее. Недолго думая, я уперлась перчаткой в его крепкий торс.

— Проиграл, Торстен, — тихо проговорила ему и по-свойски похлопала его по груди. — Я до тебя дотронулась.

— Ведьма, — хмыкнул он.

— Знаю.

Мы расцепились и стянули маски. Знакомым жестом Закари убрал с лица волосы и кивнул, с трудом пряча улыбку:

— Будьте готовы к семи.

Народ разошелся по залу.

— А если бы я не победила, поехал бы? — полюбопытствовала я.

— Конечно, — невозмутимо отозвался Торстен.

— Тогда какого демона ты заставил меня скакать по залу? У меня сердце стучит в горле!

— Скучно было, — нахально заявил он и отправился в раздевалку.

Понятия не имею, как мне хватило силы воли не огреть его светлым заклятьем, раз никто не заложит декану. Или хотя бы не швырнуть вдогонку защитный шлем.

На следующее утро наши с Айком портреты появились на доске позора. Академия ушла в глубокий траур, ведь перед выездной турнирной игрой команда осталась без лучшего нападающего. Мы проиграли с разгромным счетом.

Всю субботу Эмбер готовилась к свиданию: обновила синий цвет волос, выбрала платье. К семи часам вечера, когда к нам постучался Закари, мы были полностью готовы к авантюре.

Переместиться на ночной рынок из Деймрана было невозможно. Пришлось отправиться на академическом дилижансе в соседний городок и выстоять длинную очередь в портальные ворота. Эмбер страшно нервничала и постоянно проверяла то карманные часы, то сообщения от светлого Генри в почтовике. Когда мы уже стояли в воротах, она посмотрела на нас с Закари прямым, серьезным взглядом и вдруг объявила:

— Я вообще не помню, как он выглядит.

— Значит, будет свидание вслепую, — хмыкнул Торстен.

Секундой позже портал перекинул нас через три королевства, и каркающий голос за пределами кабинки завопил:

— Торопитесь выйти!

— Местный колорит, — хмыкнул Закари и придержал для нас с Эмбер дверь.

Зал портальной башни походил на гудящий улей. Всем раздавали схемы ночного рынка, напечатанные на желтоватых плотных листах. За проход требовали плату. Закари бросил в прорезь ящика три монеты. По очереди нам поставили метки в виде ключа на тыльную сторону кисти и выпустили на главную площадь ночного рынка. Именно отсюда, из этого сверкающего огнями, кричащего голосами зазывал, наполненного запахами уличной еды перекрестья, в разные стороны разбегались узкие торговые переулки.

— Где вы договорились встретиться? — спросила я у Эмбер.

— На главной площади возле ателье, — ответила она, растерянно оглядываясь вокруг. — Генри сказал, что будет в зеленом шарфе.

Возле двухэтажного здания портняжной мастерской с говорящей вывеской «Нитка и иголка» обнаружились трое молодых мужчин. Они кого-то дожидались и смотрели в разные стороны, чтобы не пялиться друг на друга. Один жевал пирожок, другой что-то прихлебывал из термоса, последний просто строил независимый и суровый вид. Все трое блондины в зеленых шарфах.

— Какой из них твой? — спросила я у Эмбер.

Та с сомнением присмотрелась к кандидатам в светлые Генри, поморщила нос и призналась:

— Надо бы подойти поближе.

И только она дернулась, как налетела на парня.

— Извините! — хором промычали они, недоверчиво присмотрелись друг к другу и в один голос удивленно воскликнули: — Генри? Эмбер?

— Смотри-ка, нашлись, — хмыкнул Закари мне над макушкой. — Думал, дело безнадежно.

Генри оказался высоким, худым блондином в расстегнутом нараспашку пальто, хотя погода не располагала, и с темно-красным шарфом на шее.

Попытка познакомиться, не сходя с места, провалилась. Нас едва не затоптала толпа, да и перекричать зазывал оказалось задачей невыполнимой. Пришлось с честью отступить к стене одной из лавчонок и уже представляться. Естественно, Закари не удержался и, пожимая руку, с иронией протянул:

— Парень, мне нравится твой шарф.

После недолгих обсуждений мы решили пройтись по центральной аллее. Народу здесь было немало, и царила атмосфера праздничной ярмарки. Светились разноцветными магическими огнями окна закусочных и питейных. Из открытых дверей игровых лавчонок неслась музыка. Уличные торговцы с лотками, висящими на шее, за мелкие монетки наливали в крошечные, чуть больше наперстка, рюмочки сладкие настойки. Я бы попробовать не решилась, но народ с удовольствием угощался.

Генри все время болтал и доверчиво делился, что всегда хотел познакомиться с темными, хотя, глядя на нас, никогда не скажешь, что мы из Деймрана. И тут же, указав на таверну, с восторгом рекомендовал местное крепленое вино.

— Ты хорошо здесь ориентируешься, — заметил Закари. — Часто приезжаешь?

— Раз в месяц точно, — охотно поделился чародей. — На выходных в Эсвольде скука смертная.

Внезапно Эмбер толкнула меня локтем в бок и проворчала:

— Слушай, подруга, давайте вы с Торстеном уже свалите по важным делам, а то у меня ощущение, что парни на свидании друг с другом.

— Мы еще не знаем, маньяк твой Генри или нет, — не захотела я оставлять соседку вдвоем с чародеем. Лично мне он казался таким светлым, что вызывал подозрение.

— Я отправлю тебе сообщение, если он окажется маньяком, — похоже, теряя терпение, сцедила соседка и обратилась к парням: — Закари, Марте очень нужно на торговую аллею. Проводишь?

Намек, что телохранителям на свидании вслепую не рады, расслышал даже Торстен. Мы сговорились встретиться через пару часов возле входа в ателье и разошлись в разные стороны. Стоило завернуть в узкий проулок, ведущий к торговой аллее, как Закари все-таки съязвил:

— Твоя соседка решила завести себе чародея?

— Ой, не будь снобом, — поморщилась я. — Лучше скажи, где твоя мать покупала футляр для драконьего амулета.

Над дверью магазинчика, куда меня привел Торстен, не горела яркая вывеска, а окна изнутри закрывали плотные черные портьеры. Дверь оказалась добротной и тяжелой, заговоренной особым заклятьем. Я почувствовала, как оно кололось, когда проходила внутрь. Небольшой торговый зал с дорогими витринами из красного дерева оказался абсолютно пуст. Ни одного покупателя.

Встречал нас пузатенький, невысокий хозяин с крючковатым носом, с лысиной, прикрытой зачесанными поперек макушки редкими прядями, и с цепким взглядом из-под маленьких лекторских очков.

— Молодой господин Торстен, рад вас видеть! — с сильным акцентом жителя срединного королевства проговорил он на родном языке Закари. — Чем могу быть снова полезен?

— На прошлой седмице я покупал у вас футляр для медальона из драконьей кости, — напомнил торговцу Закари, и я почувствовала себя очень странно, словно узнала маленький неловкий секретик, но стыдно за него почему-то было исключительно мне. — Нужен такой же, но поменьше.

— Госпожа Варлок, вы, верно, хотите носить медальон при себе, — с хитрым видом спросил торговец. — Сейчас что-нибудь найдем. Присаживайтесь, молодые люди.

Он указал на помпезные кожаные кресла с гнутыми резными ножками и скрылся за занавеской в соседнем помещении.

— У меня фамилия на лбу написана? — проворчала я.

— Легко догадаться, кто ты. Все знают, что Торстены с Варлоками помирились, и уверены, что нас с тобой поженят ради родственных связей, — разглядывая портрет хозяина на стене, с отстраненным видом ответил Закари.

— Вообще, мог бы и намекнуть, что сам покупал футляр, — небрежно заметила я.

— По просьбе матушки. — Он бросил насмешливый взгляд. — Можно не испытывать неловкость, Варлок. Выдохни.

— В кои-то веки хотела быть вежливой, но ты разве дашь? — проворчала я и отошла к витрине.

Под стеклом, озаренным изнутри яркими мелкими огоньками, на бархатных подушках лежали украшения. При виде их стоимости сразу отпал вопрос, отчего в лавке не толпились посетители. Ювелирной ценности бижутерия не имела, а стоила, как крыло дракона, пусть и выглядела необычно. Особенно удивило, что всех сережек было по три штуки. Словно одну давали в качестве запасной.