Мир совкового периода. Четвертая масть (СИ) - Черемис Игорь. Страница 51

– С чем пожаловали? – спросил Михаил Сергеевич. – Но вообще с вашей стороны было очень безрассудно решиться на эту поездку. Хотя, конечно, основные события уже, можно сказать, завершились, но тем не менее...

– Возникли экстренные обстоятельства, – объяснил я. – Помните, я рассказывал про убитую девушку? В вашем поселке скрывается её убийца, и мне хотелось вас попросить...

– К сожалению, я давно уже не той форме, чтобы задерживать преступников, – перебил он. – Да и Валентин, как вы могли заметить...

– Я прошу вас не об том, – мои слова прозвучали немного невежливо, но мне не хотелось, чтобы он продолжил рассуждать, опираясь на неверные предпосылки.

– Вот как... а о чем же?

– Я хотел вас попросить, чтобы вы позволили Алле посидеть у вас в доме... наверное, с полчаса. Остальное я сделаю сам.

– Вот как... – повторил Михаил Сергеевич. – Просьба выполнимая, но теперь ты меня заинтересовал. Расскажи-ка всю историю.

Пришлось выкладывать всё, что мне стало известно за последние сутки – про нападение на меня в парке Покровское-Стрешнево, про опознание нападавшего, звонок следователю. Потом я дополнил это информацией от того же следователя про загрызенного медведем дезертира, а также тем, что рассказал Лёха.

– Любопытненько, – произнес Валентин. – И ты вот так поверил этому твоему Лёхе? Я помню этого шкета, ребята рассказывали, что он самый скользкий оказался. Врал, юлил, прощения просил – а в глазах один вопрос: «а что вы мне сделаете?».

– Всё может быть, – ответил я. – Лёха и соврать мог, с него станется. Но я решил поверить.

– А милицию не стал привлекать, опять сам? Тебе мало предыдущего случая? – настойчиво спросил Валентин.

– Время, – я дернул плечом. – По словам Лёхи, выдвигаться они должны в семь вечера. Думаю, если он не соврал, то ещё минут пятнадцать уйдет на то, чтобы этот Боб понял – приятель его кинул. И отправится на дело сам-один. Я мог бы подождать его прямо у своего дома, но... если он вооружен не только ножом, могут пострадать невинные люди.

– А здесь, значит, не могут? – вмешался Михаил Сергеевич.

– Если я буду действовать быстро и неожиданно – вероятность значительно меньше.

– Вероятность... ох, Егор, Егор... Вот что с тобой делать, чтобы ты за ум взялся? Один звонок в милицию с сообщением о вооруженном человеке по такому-то адресу – и всё, уже через полчаса он будет давать показания в отделении и никуда не поедет. А если он дезертир, как ты говоришь, то быстро ему оттуда не выйти. А что за адрес тебе назвали?

– По вашей же улице, с другой стороны, третий дом, как к Волоколамскому шоссе идти.

– Мозины? – старик выглядел искренне удивленным и объяснил, обращаясь к Валентину: – Они из структуры Минвнешторга, с зимы в отъезде, за их домом приходящая женщина смотрит. Почему именно этот адрес?..

– Может, эти люди как-то знакомы с родителями Боба?

– А как его фамилия? – спросил Валентин.

– Покровский. Борис Покровский. Родители какие-то шишки, но где работают – не знаю.

– В МИДе, – тихо сказала Алла, все повернулись в её сторону – и она залилась краской. – Он рассказывал...

– Алла была с ним знакома, – объяснил я для Михаила Сергеевича – Валентин был уже в курсе этой ситуации. – Потом они расстались, но он не смирился. Как он в армию ушел, его приятели за ней следили.

– МИД... опять МИД... – пробормотал старик. – Валентин?

– Нет, не помню, – тот покачал головой. – Но специально не искал, может, и проходили такие, надо уточнять.

– Конечно, – сказал Михаил Сергеевич. – А ты, Егор, расскажи подробно, что ты собирался сделать. Насколько я могу судить, время пока ещё есть.

Он покосился на висящие на стене большие золоченые часы. Они показывали без четверти пять.

Я мысленно вздохнул. Мой план был как у Наполеона – ввязаться в битву и там уже посмотреть. Но старику он, очевидно, не понравится.

Надо было импровизировать.

***

Импровизировал я минут пять, и мои потуги никого не впечатлили – даже меня самого. Я понимал, что по-хорошему нужна предварительная разведка местности – ознакомиться, например, с планировкой того дома, в который я собирался вламываться, да и просто убедиться, что моя цель находится именно там и не устроила мне вполне вероятную засаду. К тому же Боб мог быть и не один – у него наверняка было множество знакомых, которые при виде ножа могли и согласиться совершить небольшой налет на мирно спящую квартиру. В общем, я точно знал, что не продумал будущую авантюру, но отважно пытался излагать, как я перескочу забор, вломлюсь в дом, ослеплю врага световухой, а потом оглушу ломиком или цепью.

Но слушали меня внимательно – в том числе и Валентин.

– Мне всё ясно, молодой человек, – Михаил Сергеевич был откровенно недоволен. – Продемонстрируйте нам оружие, с которым вы собрались на эту, с позволения сказать, операцию.

Я ещё раз мысленно вздохнул, открыл свою сумку, поискал глазами свободную поверхность – и выложил на ближайший табурет всё, что притащил с собой. В том числе там оказалась и папка с документами, на которую в первую очередь и обратил внимание старик.

– Это что? – спросил он, указав на неё пальцем.

– Документы мои, – пробурчал я. – Для перевода в другой институт. Не успел закончить это дело, с собой взял для маскировки.

– Что ж... хоть об этом ты подумал. Валя, что скажешь?

Тот осмотрел мой арсенал с сильным сомнением во взгляде.

– А что тут скажешь... Штуки смертоносные при определенных условиях, но для настоящего боя почти непригодные. Детский сад, штаны на лямках. Правда, половина этого добра тянет на статью двести восемнадцатую УК РСФСР, а это до пяти лет лишения свободы. Вторая половина, кстати, это часть вторая той же статьи, но по ней предусмотрено до двух лет. Эх, Егор, видимо, зря я тогда вмешался, ничего ты из того случая не вынес полезного. А так посидел бы в тишине и покое с полгодика – глядишь и в ум пришел.

Мне было дико стыдно. Но не из-за слов Валентина, не из-за осуждающего взгляда Михаила Сергеевича и даже не из-за какого-то неуместно-веселого вида приткнувшегося тут же в углу Андрюши. А из-за того, что мне приходилось краснеть тут, как ребенку, а не вступать в смертельное противостояние с Бобом в соседнем доме. «Возможно, если бы я решительно отказал Алле...», – мелькнула у меня мысль.

– Егор, ты меня слушаешь? – спросил Валентин.

– А смысл? – огрызнулся я. – Сейчас вы ещё с часик надо мной поиздеваетесь, Боб уйдет – и всё, дальше гонка, кто быстрее успеет к нашей квартире. Я, конечно, позвоню, предупрежу отца Аллы и её бабушку, но не знаю, как они продержатся против этого зверя. А он зверь, самый натуральный – я это точно знаю, я ему в глаза смотрел. Может, он и сбежал от медведя в тайге, но рассудком точно повредился. Так что извините, но я пойду. И добро своё... на пять лет лишения свободы... прихвачу. Только Аллу пока не пускайте, а то я вижу – она уже готова в меня вцепиться...