Физик (СИ) - Горъ Василий. Страница 41

Да, кистевой бросок выбрал вполне осознанно. И осознанно вложился в него куда сильнее, чем стоило. Но только из-за того, что успел разобраться в возможностях пестунов-ближников и понимал, что бросок с замаха будет блокирован, а медленно летящий «нож» пойман или отбит. Вот Щелчку и прилетело. Аккурат в висок. Да так, что чуть не проломило височную кость! Впрочем, самое интересное началось уже после того, как бедняга вырубился, и к нему бросилась мирно растягивавшаяся Шахова — пропускная способность моих магистральных каналов скачкообразно выросла, резко уплотнившийся покров позволил проигнорировать ледяной шип, воздушный кулак, водяную плеть и сразу два удара кулаками, а время «замедлилось» еще сильнее. Но в этот раз не только в восприятии, но и в «реальности». Благодаря чему я за долю секунды выбил подсечкой «переднюю» ногу Молниевика, проломил его щит, настроенный на мои прежние кондиции, и со всей дури вбил правый локоть в открывшуюся челюсть за мгновение до того, как маг восстановил «сбитое» заклинание!

Увы, потом прибило меня. Совершенно чудовищным откатом от первого применения спонтанно проявившегося навыка ускорение: организм, еще не готовый к подобным рывкам, отказал чуть ли не весь — от сердечно-сосудистой системы и до ахилловых сухожилий. В общем, следующие два с четвертью часа я изображал павшего героя и подопытную мышку в одном лице, вешался от пульсирующих болей в периферийных каналах энергетической системы и от безделья вслушивался в то, что несла «прабабка», кстати, пребывавшая в нешуточном раздрае! Почему? Да потому, что, с одной стороны, совершил невозможное, на второй ступени ученика пробудив навык, появляющийся на третьей-четвертой ступени подмастерья, что, по определению, не могло не радовать. А с другой в кои веки «разбалансировал» идеальную энергетику и подкинул работенки Вале, еще не доросшей до воздействий такого уровня!

Кстати, досталось, в основном, пестунам, вроде как, «передавившим» «нечастного мальчика». И пусть «виртуально», ибо они были выставлены из зала еще до включения «глушилки» и начала разбора полетов, зато не только от «прабабки», но и от «старшей сестренки», получившей чье-то сообщение, прервавшей встречу с директором местного автодрома и спустившейся к нам проведать «любимого братика». А потом реальность «мигнула», и я пришел в себя в процедурном кабинете спорткомплекса, не сразу, но сообразил, что меня мнут не в одну, а в две пары рук, обрадовался отсутствию каких-либо негативных ощущений, попробовал, было, растечься счастливой лужицей, но услышал вкрадчивый голос Валентины Алексеевной:

— Лют, мальчик мой, а объясни-ка нам, пожалуйста, какого, извиняюсь за выражение, хрена ты рубился с пестунами под «петлей»⁈

«Раз „Петлей“, а не „Петлями“, значит, Валя успела „заиграть“ браслет выживальщика…» — обрадованно подумал я. Увы, недостаточно быстро, так как одна из четырех ладоней, казавшихся живым олицетворением понятия «Нежность», вдруг перестала разминать левую широчайшую мышцу спины, и на удивление твердый палец, не заметив покрова, воткнулся в подреберье! Колоться, даже по минимуму, не позволила паранойя, поэтому я попробовал приподнять голову. Ага, так мне это и позволили — в затылок уперлась еще одна «нежная» ладошка и вдавила голову в отверстие для лица. Зато «откуда-то издалека» раздался мягкий голосок Замятиной:

— Мой господин, «глушилка» включена, а посторонних в помещении нет.

Это меняло дело, поэтому я расслабился и выдал удобоваримый вариант объяснения:

— Каждая схватка длится от получаса и более. Прилетает много и часто, из-за чего резерв заканчивается минуте на восьмой-десятой. А тянуть Силу из накопителя достаточно быстро я пока не научился. Вот и приходится ее ускорять за счет динамической медитации с линзой-камертоном.

— И давно ты додумался до этого безумия? — злобно полюбопытствовала «прабабка».

Я попробовал отшутиться:

— Инициируйся я не в начале января, а, скажем, летом прошлого го— …

— Слышь, вредный мальчишка, ты у меня сейчас договоришься!

После этой «угрозы» и прилетевшего следом чисто символического подзатыльника я перестал валять дурака и выдал еще кусочек полуправды:

— Дерусь в таком режиме всю последнюю неделю. А что?

«Бездельничавшие» ладони вернулись на спину и влили в мышцы море Жизни, а заметно успокоившаяся целительница нервно хохотнула:

— Да почти ничего: ты, экспериментатор-недоучка, всего-навсего шагнул со второй ступени ученика на четвертую, увеличил пропускную способность магистральных каналов почти в два раза, а второстепенных — в три с гаком, поднял регенерацию на шестое плато Залесского и пробудил навык середины следующего ранга!

— Это точно? — бездумно спросил я, чтобы дать себе время принять столь безумные новости.

— Точнее некуда… — буркнула Валентина Алексеевна, а затем расстроено продолжила: — Это, как ты, наверное, догадался, была бочка меда. А теперь лови… вернее, ловите ведро дегтя! Кстати, имейте в виду, что эта информация не для распространения. Итак, первые двести с лишним лет с момента прихода на Землю магия пробуждалась только запредельными волевыми усилиями воистину выдающихся личностей, попавших в непростые ситуации. Причем пробуждалась не абы как, а в точном соответствии с текущими потребностями или согласно склонностям характера. Первые документальные свидетельства появления взгляда в себя, позволяющего нам, Одаренным, видеть структуры плетений, датируются самым концом третьего века, а до этого абсолютное большинство магов создавало заклинания теми же запредельными волевыми усилиями.

Поэтому передавало по наследству не готовые мыслеформы или трехмерные рисунки, а рассказы об испытываемых ощущениях. Что, в свою очередь, вынуждало следующие поколения магов рвать жилы, развивая самый главный инструмент выживания — волю. Кстати, есть версия, согласно которой абсолютно все высшие заклинания современной магии являются удачными вариантами воплощений первостихий, изначально материализованных потребностями по-настоящему волевых магов и впоследствии доработанных волей их потомков!

Я покрутил в голове эту версию теории магии и пришел к выводу, что она имеет как бы не больше прав на жизнь, чем каноническая. Хотя бы из-за того, что ее первоначальное допущение объясняет сразу все «странности».

Тем временем Шахова собралась с мыслями и переключилась в режим преподавателя:

— А теперь представим, что эта версия соответствует действительности, и попробуем разобраться, на каком этапе развития современных Одаренных требуется сколь-либо сильная воля. Если верить неумолимой статистике, то в наше время первые тринадцать лет жизни более-менее регулярно медитирует менее семи процентов будущих магов, а детей, посвящающих медитациям более восьми часов в неделю, всего ноль целых сорок семь сотых процента! А почему?

— В современной жизни слишком много соблазнов… — подала голос Валя. — Кроме того, детям аристократов нет необходимости задумываться о такой мелочи, как выживание, простолюдины вынуждены выживать иначе, а магия, согласно официальной доктрине, начинается только после пробуждения Дара.

— Умница! — похвалила ее Валентина Алексеевна и задала следующий вопрос: — А на чем оттачивают волю пробужденные?

Если бы не ехидство, прозвучавшее в голосе целительницы, то я в жизни не додумался бы до правильного ответа. А так покрутил в голове эту фразу, посмотрел на нее через призму нового знания и прозрел:

— В лучшем случае на дуэлях. Что, вероятнее всего, никак не сказывается на развитии ее аспекта, требующегося для материализации первостихий. Мало того, по моим ощущениям, этот аспект воли не задействуется ни в одном пункте современной методики развития Одаренных. Ведь мы тупо заучиваем готовые схемы плетений, используем их со дня инициации до самой смерти именно такими и в принципе не подозреваем, что воля способна создавать что-то новое!