Тайна северного особняка (СИ) - Вель Милли. Страница 37

— Я могу и сам раздеться, — попытался запротестовать Рэйзельд, когда я принялась за окровавленные и порванные штаны. Я с сомнением глянула на его руку. Он напомнил: — Я не чувствую боли.

Тогда мой взгляд упал на его бок.

— А если ребро в легкое войдёт почувствуешь?

— Нет, — скривился менталист. — Просто умру без мучений.

— Тогда стой ровно, — решила я, расстегивая штаны. Смотреть я старалась чуть в сторону, чтоб не пялиться на обнаженное тело мужчины, хотя взгляд все равно скользил по сильным плечам, напряженному прессу, красиво очерченным мышцам. Все ноги мужчины были в глубоких царапинах, словно от разлетевшихся осколков. Когда мой взгляд поднялся выше колен я поняла, что теперь залилась краской от шеи до кончиков ушей.

— Если захочешь, — прошептал вдруг Рэйзельд. — Я уберу это воспоминание.

Не знаю хорошо ли он подумал перед тем как сказать это, но я подняла на него совершенно испуганный взгляд. Мой ответ был очевиден: нет, ни в коем случае. Я больше никогда ничего не хочу забывать. Именно это я и озвучила менталисту, он смутился и постарался заверить меня, что думал лишь о моем комфорте.

Не желая слушать, я схватила мочалку, смочив ее в воде и принялась протирать тело мужчины, занявшись ногами. Он молча помогал с верхней частью тела, но двигался очень аккуратно, понимая что в теле слишком много сломанных костей. А я размышляла над тем, что я не хочу забывать этот момент еще и потому что герцог был невероятно хорош собой. Будь у меня такой муж, я бы старалась помочь вернуть ему способность владеть телом, а не разменивалась на любовников.

Когда герцог был избавлен от грязи и крови, одет в чистую одежду, и попросил меня дождаться его в спальне, я пулей вылетела из ванной. Прислонившись спиной к закрытой двери, шепотом обругала сама себя:

— Самонадеянная идиотка!

Вернувшись в покои, я скорей легла рядом с Мирабель, смотря как она извернулась во сне, обняв подушку. Провела кончиками пальцев по ее щеке, и малышка вдруг улыбнулась.

Вскоре появился герцог. Он шёл медленно, едва переставляя ноги. Садился на кровать аккуратно, боясь сделать лишнее движение. Я наблюдала за ним из-под прикрытых ресниц. Наконец, он занял горизонтальное положение и прошептал:

— Сейчас я применю руну, которая скорее всего вытащит из меня последние силы, и я потеряю сознание. Не пугайся.

— Хорошо, — ответила так же тихо и наблюдала как эспер едва слушающейся его рукой начертил в воздухе витиеватые рисунки. Он произнёс слово, которое я не разобрала. Руна вспыхнула и растаяла, а рука герцога безвольно упала на кровать.

Не удержавшись, я подскочила и всмотрелась в лицо Рэйзельда. Его глаза были закрыты, а нос идеально ровный, голова повернулась на бок по сгибу подушки. Прикусив губу, я подняла его сорочку и увидела гладкую кожу. Мгновение смотрела на исцеленного эспера, а потом вдруг коснулась ладонью невредимого торса. Почувствовала под рукой его дыхание и сердцебиение, тёплую кожу и жгуты мышц под ней. Скорее отдернула руку и мысленно дала себе затрещину. Да что на меня нашло?!

Отрицать то, что я влюбилась в герцога с первого взгляда было так же глупо, как и признать это.

Глава 27

Мне снилось красное шелковое платье летящее вниз со скалы. А следом за ним пряди белых волос. Во сне я кричала, а когда распахнула глаза поняла что лишь беззвучно открыла рот.

Я опять проснулась первой, поднялась с кровати и вновь увидела, что Мирабель обхватила руку отца, доверчиво прижимаясь к нему.

Когда я вернулась из ванной, в комнату постучали. Я вздрогнула и испуганно посмотрела на спящего герцога. Проснётся ли он? Успел ли восстановиться после ночного исцеления?

Стук повторился и Рэйзельд, наконец, открыл глаза. Сел на кровати и сфокусировал взгляд на мне. Я молча указала в сторону двери. Мужчина поднялся, прошел по комнате и отпер дверь. Я услышала взволнованный голос:

— Ваша Светлость! Вы уже дома, а мы не слышали когда вы приехали. Ваш конь только пришел к воротам без седока, мы испугались…

— Все хорошо, Сью, — отозвался Рэйзельд спокойно и ободряюще. Я вспомнила то в каком состоянии нашла герцога и скривилась, очень специфическое у него понятие о «хорошо».

— Лорд Рэйзельд, — интонация Сью вдруг сменилась: — Арэли… мы можем выпустить ее? Думаю, Стелла уже удовлетворена, а в подвале так сыро и крысы…

Герцог опешил. Он моргнул, словно не понимал о чем говорит служанка, а потом посмотрел в мою сторону. Куда глядел господин подруге видно не было, а вот я с замиранием сердца смотрела в его карие глаза. В голове билась мысль «еще один день, всего лишь ещё день, хотя бы до завтра побыть в этой тёплой комнате». Но на самом деле комната волновала меня в последнюю очередь.

— Ещё один день, — произнёс Рэйзельд, оборачиваясь к Сью. Я облегченно перевела дыхание. — Выпустите ее завтра.

— Лорд, — умоляюще протянула Сью, и я поразилась тому как она старается за меня заступиться. Неужели, правда, подруга? Но следующие слова заставили меня напрячься: — Вы хороший человек, Ваша Светлость. Не стоит перегибать, вы достаточно отыгрались. Она не заслуживает такого отношения даже не смотря на то, что она…

— Сью! — лорд даже повысил голос, и я едва не подскочила на месте. — Иди уже! Я сказал — завтра.

После этого мужчина закрыл дверь и напряженно посмотрел на меня. Я заинтересовано встретила его взгляд. Наше переглядывание оборвала Мирабель. Сонно потирая глаза она спросила:

— Что случилось, папочка?

— Все хорошо, Бель, — мужчина поспешил к кровати и сел напротив дочери. Он посмотрел ей в глаза и произнёс знакомое: «рондат».

Я опустилась на противоположный край кровати, наблюдая за менталистами. Спустя пару секунд Мирабель моргнула и улыбнулась, а затем повернулась ко мне:

— Мне снилось, что ты моя мама, Арэли!

— Бель, — осуждающе вздохнул Рэйзельд, пока я снова впала в ступор. — Прекрати такое говорить.

— Почему? — возмутилась девочка, подскочив на месте от переизбытка эмоций: — Арэли ведь может остаться с нами навсегда.

— Мирабель!

Мы с девочкой одновременно вздрогнули и испуганно посмотрели на Рэйзельда. Я впервые услышала как он повысил голос на дочь. За моей спиной знакомо запищали часы. Эспер кинул на них взгляд, заставив заткнуться, а потом резко развернулся и вышел прочь из комнаты.

Мирабель всхлипнула. Я подалась к ней и обняла. Малышка уткнулась носом мне в грудь и ее плечи мелко задрожали.

— Я просто хотела, — промямлила она. — Чтоб ты осталась со мной.

— Я с тобой, — заверила я, гладя девочку по спине. Она закашлялась, и я обхватила ее за плечи, стараясь как-то облегчить ее страдания. Почувствовала тепло, которое будто скользнуло под кожей. Мирабель затихла, обняв меня руками. Так мы просидели, наверное, около четверти часа, а потом я нежно отстранилась: — Тебе надо собираться на завтрак, милая. Я буду ждать тебя здесь. У нас ещё целый день впереди.

Девочка нехотя отпустила меня и отправилась в свою комнату.

Привычно убравшись, я вдруг обратила внимание на что-то лежащее за большой вазой. Оглянувшись на дверь, подняла тканевый мешочек, распустила веревочки и заглянула внутрь. Там лежали шесть сломанных амулетов. Нахмурившись, я коснулась одного из них и словно наяву услышала треск, с которым раскололась эта вещь какое-то время назад, прежде чем попасть в мешочек. Они показались мне смутно-знакомыми, но все же я вновь затянула горлышко и вернула находку на место.

Вскоре услышала шаги за дверью в кабинет. Подойдя, прислушалась. Рэйзельд находился там. Несколько минут я раздумывала, а потом тихо постучалась.

— Входи, — разрешил герцог. Я скользнула в его кабинет. Мужчина привычно сидел за столом, работая над амулетом. Он кинул на меня взгляд, кивнул на кресло напротив, а сам вернулся к филигранной работе. Я послушно села.

— Не слушай Мирабель, — глухо произнес мужчина, и мне показалось, что он сожалеет о своей утренней вспышке. — Она просто…