Здравствуйте, дети, я ваша Яга (СИ) - Соловьева Елена. Страница 11

Остальные дети закивали, а я в который раз осознала, что оказалась именно там, где должна быть. Эти дети, пусть и были волшебниками, остро нуждались в поддержке и заботе, в простом человеческом тепле и внимании. Они впитывали его, как губки, и в ответ дарили свою любовь также щедро, как дарит тепло ласковое солнышко. За один лишь день я успела привязаться к ним. Полюбить — всех двенадцать. И теперь уже не представляла, что смогу когда-либо с ними расстаться. Они, возможно, и не поймут разницы, когда роль учителя займет настоящая Яга. А я буду скучать по ним и помнить всю оставшуюся жизнь.

— Идите-ка сюда. — Яга или нет, но я прижала детей к себе. Мои прежние ученики тоже любили обниматься, нуждались в этом. — Выходит, вас запугали мной?

— Есть немного, — с улыбкой покивал Колояр.

— Что ж, — я улыбнулась в ответ. — Тогда мы квиты. О вас мне тоже наговорили неприятных вещей. Но это все уже неважно. Вы — замечательные дети, и я горда тем, что буду вас учить. Предлагаю завтра начать знакомство заново. А сегодня — спать, уже поздно.

Во второй раз развела детей по комнатам и, счастливая, остановилась возле окна, взглянув на темнеющий вдали лес. В груди было так тепло, а на душе приятно, что даже возвращение в избу Яги казалось не таким уж страшным.

— Мила? — окликнул голос Кощея. Я повернулась, и он остановился, сложив руки на груди. — Что это с тобой?..

— Ничего, — удивленно проговорила я.

— Ты так улыбаешься… Как будто влюбилась.

Я рассмеялась в ответ.

— Почти так и есть. Я полюбила своих новых учеников. Они все замечательные. Ночью за ними кто-то присматривает?

Сказала и насторожилась. Засомневалась: не выдала ли себя в порыве откровенности. Интересно, Яга Людмила любила своих учеников? Говорила ли об этом вслух?

— Обычно это делает Метла, — ответил Кощей, вроде бы, не обратив внимания на мою реплику. — Но ты не волнуйся, Мила. Я добавлю в комнаты детям травы-муравы: им будет теплее, а я смогу присматривать за ними. Все равно не сплю. Никогда.

О, так я не ошиблась, трава-мурава выполняет роль охранной сигнализации в школе. Что ж, очень неординарное решение. А что до Кощея… Не знала, что он не спит. Но спросить о причинах не рискнула. Вместо этого поинтересовалась другим:

— В тереме много свободных комнат. Может быть, пока нет Метлы, я смогла бы тоже ночевать здесь?

Глаза Кощея изумленно округлились. Он смотрел на меня с недоверием, а это очень плохо.

— Ты сама, Мила, так долго отстаивала свое право на уединение, что мне удивительно слышать от тебя такие предложения. И вообще: в тебе что-то изменилось. Но я еще не понял, что именно. Ты… какая-то другая.

Он подошел ближе и взял меня за руку.

В этот момент за окном что-то полыхнуло. Как будто золотистая луна резко приблизилась, и тотчас отпрянула. Кощей не обратил на происшествие внимания, но руку мою отпустил.

— Доброй ночи, — пожелал несколько смущенно. — До завтра, Мила.

Запретив себе удивляться странностям, я попрощалась в ответ. Но только собиралась уйти, как Кощей снова окликнул.

— Вот еще что, Мила, — произнес он словно бы нехотя. — Ты, казну, часом не трогала?

Я непонимающе похлопала глазами: какую такую казну?

— Ты последняя брала оттуда золотые в прошлом учебном году на прощальные подарки детям. Помнишь? А в этом году сундук оказался пустым…

Да как я могу вспомнить? Меня в прошлом году тут в помине не было. Никаких золотых я в глаза не видела. В отличие от настоящей Яги. И в избе ее ничего похожего не встретила. Целый сундук золота – шутка ли, такое за печкой не спрятать.

— Я ничего не брала, — ответила четко и правдиво. Но сердце болезненно екнуло. — И золотых у меня нет, ни единого.

— Проверим, — пообещал Кощей. — Поищем. Ну, ты иди, ступай домой, Мила. Утро вечера мудренее.

Вот так раз…

К выходу я шла уже не той бодрой походкой. Приподнятое настроение опустилось ниже плинтуса, а на плечи навалился тяжкий груз. Как будто я действительно несла на себе тот самый сундук золота, который потерялся. Неужели в школе завелся вор? А что если…

«Да ну, нет, Мила, не наговаривай, — приказала себе мысленно. — Если она настоящая Яга, это вовсе не значит…»

Или значит?

Отчего-то Людмила сбежала из школы в самый разгар учебы. Что за срочные дела появились? Она ведь ничего толком не рассказала. И это тоже было весьма и весьма подозрительно.

Глава 16

Прогулка по дремучему лесу, да еще и ночью, — то еще удовольствие. Даже сиявший в темноте навигатор не выручал. В голову лезли думы одна мрачнее другой. Если Яга действительно стырила казну, Кощей это выяснит. А отвечать мне придется.

Где взять сундук золота, я вообще не представляла. Опять же, если бы это было так просто, никому не понадобилось бы забирать школьную казну. Выходит, в Заземелье тоже процветает воровство. Печально все это.

Вздохнув, остановилась, чтобы поправить съехавший на лоб кокошник. Не успела моргнуть, как рядом что-то засверкало. Нечто огромное, блестящее. К сожалению, не золото.

— Добрыня Горыныч, — поздоровалась я, щурясь на ярком свету. Не узнать трехглавого золотого змея, преградившего путь, было невозможно. — Решил прогуляться перед сном?

— Вообще-то тебя собрался проводить, — обиженно проговорил Добрыня. Средняя его голова смотрела на меня с укоризной, а две другие демонстративно отвернулись. — Чего это ты даже поздороваться не зашла?

А должна была?

— Замоталась… — Я пожала плечами. — Сам понимаешь: первый учебный день, новые ученики.

Все три головы покачались из стороны в сторону.

— А полюбезничать с Кощеем Андреем время нашла. И под ручку его держала. И улыбалась. И смеялась заливисто.

Ну, вот… приехали. Судя по всему, Добрыня Горыныч ревновал. Вот только причин для этого у него не было.

— Нас с Кощеем Андреем связывают исключительно деловые отношения, — отчеканила я. Н-да, приструнить эдакую золотистую махину под силу разве что настоящей Яге. Признаться, я Горыныча слегка побаивалась, но изо всех сил старалась подавить в себе это чувство. — Так же, как с тобой.

Последнюю фразу я произнесла с сомнением. Сдается, Яга Людмила получила доступ не только к казне школы, но и к сердцу физрука.

— Да ты что, Милочка! — охнул Добрыня Горыныч, подтверждая мои выводы. — Мы ж с тобой с первого класса вместе. Тебе другого такого не найти! Я самый лучший!

Горыныч выпятил золоченую грудь, как будто ожидая, что на нее навесят орден.

— Это почему же? — засомневалась я. Самоуверенность и наглость раздражала меня не только в людях, но, как оказалось на поверку, в магических существах тоже.

Добрыня Горыныч шаловливо подмигнул:

— Так у меня это… Не только головы три, но и всего остального.

— В смысле?.. — не сразу поняла я. А потом ка-а-ак поняла! — Иди ты, знаешь, куда со своими намеками, я тебе не какая-нибудь легкомысленная дамочка. Меня такими намеками не возьмешь. Я Яга порядочная!

Наплевав на вежливость, направилась к дому. И то, что золотистый нахал преградил дорогу, не проблема. Правда, обойти его оказалось не так просто…

— Не серчай, Милочка! — взмолился Горыныч. Резко развернулсяи сшиб три трухлявых сосны сразу. Но даже не заметил этого. — Я ж пошутил… Ну да, не слишком удачно. Ты уж прости. Но у меня ж, и правда, всего по три… Сердца, например. Тебя так сильно любить никто не сможет.

Про сердце — это другой разговор. И про любовь тоже. Вот только я вовсе не та, за кого Горыныч меня принимает. В нашем с Людмилой договоре отношения с любовниками не оговаривались.

— И ты меня прости, погорячилась, — выдохнула я.

— Это я знаю! — радостно объявил Горыныч. — Ты,ох, какая горячая штучка. Помнишь, как мы с тобой…

— Стой! — предупредила я, пока он не наговорил лишнего. Знать личные тайны Людмилы мне не полагалось. Да и ни к чему это. — Не продолжай. Что бы у нас ни было раньше, сейчас придется сделать небольшой перерыв. Скажем, на шестьдесят дней.