Снова в школу. Том 2 - О.Шеллина (shellina). Страница 2

– Виталя, неужели сложно нанять кого-нибудь, чтобы нормальное обслуживание за столом было? – дядюшка бодро отрыгнул винные пары и уставился на меня своими поросячьими глазками. Понятно, вот и ответ на мой вопрос про прислугу.

– Так найми, – я пожал плечами. – Разве я какой-то запрет озвучил? Правда его жалование сам будешь оплачивать из своего содержания, но раз тебе, дядя, проще заплатить, чем задницу от стула оторвать, чтобы мяса себе на тарелку кинуть, то я вообще не против, – я почувствовал, как на меня накатывает раздражение.

– Ну вот что ты сразу начинаешь мне угрожать порезать мое содержание? – вскинулся Гаврила Петрович. – Ты прямо как твою мать. Марина тоже мне постоянно в этом угрожала… – Бамс, нож, который я швырнул на стол упал на него слишком громко. Едва сдерживая подступившее к горлу бешенство, я прошипел.

– Моя мать, которая еще и твоей сестрой являлась, представляешь, мертва! Ее завтра будем хоронить, если вы ничего не перепутали и, пока я был не в состоянии заниматься подготовкой из-за ранения, все приготовили как полагается. Поэтому, лучше заткнись, и лихорадочно вспомни, все ли готово к церемонии? Иначе я уже не лихорадочно не забуду о том, что, в общем-то, ты никакого отношения к Савельевым не имеешь, и не попрошу покинуть этот дом. Заодно на твоем содержимом сэкономлю, и чем черт не шутит, может даже на него пару слуг действительно найму.

– Не думал, что когда-нибудь доживу до того, что меня начнут куском хлеба попрекать, – Гаврила Петрович поднялся, покачнулся, бросил на стол салфетку и, слегка кренясь, направился к выходу из столовой. Я проводил его тяжелым взглядом, думая о том, что, наверное, будет выглядеть слишком нездорово, если я сейчас встану и поддам ему пинка, для ускорения.

– Зря ты так, Виталя, – Юрчик меланхолично отрезал кусок мяса и принялся его тщательно пережевывать. – Дядя Гаврила не имел ничего такого в виду…

– Да неужели, – есть расхотелось совершенно. – А что именно он не имел в виду? – я уставился на Юрчика, но тому мои грозные взгляды были по барабану.

Ну тут такое: что значат мои взгляды для человека, который умудрился голову сквозь решетку парка императорской резиденции во время прогулки засунуть? Чтобы эту дурную голову из решетки извлечь, пришлось полноценную спасательную операцию разворачивать, я целую статью на эту тему просмотрел. Просто очень удивился, когда между комиксами и порнухой в Савином инфокубе увидел вырезку из сетевой газеты и полюбопытствовал. М-да, Юрчик тот еще феномен, но, кажется, в моем мире его двойник все-таки поскромнее в своих личных катастрофах был.

– Он не хотел оскорблять тетю Марину…

– А, по-моему, именно это он и сделал, причем, совершенно намеренно, – тихо прервал я его.

– Виталя, я понимаю, что ты на взводе, у тебя горе, но это не повод кидаться на тех, кто желает тебе только добра, – Юрчик еще несколько секунд поковырял вилкой в тарелке. – Знаешь, что-то у меня аппетит пропал, – и он вышел из столовой оставив меня наедине с юристом.

– Вам не кажется, Виталий Владимирович, что ваши родственники как-то неправильно воспринимают свое проживание в доме клана Савельевых? – внезапно прервал воцарившееся молчание Вяземский.

– А вам не кажется, Кирилл, что это не ваше дело, – я встрепенулся и в упор посмотрел на него. Уж с кем-кем, а со своими родственниками я сам разберусь без постороннего вмешательства, во всяком случае, постараюсь. – Ешьте, или у вас тоже аппетит резко испортился нахождением хозяина на его законном месте?

– Нет, с моим аппетитом все в полном порядке, – он улыбнулся и принялся поглощать еду из своей тарелки размеренно неторопливо и с чувством собственного достоинства.

– Вы даже не представляете, как я рад за вас, – я отодвинул от себя тарелку. – К завтрашней церемонии все готово? – похоже, он был все-таки единственным адекватным человеком, к которому я мог обратится в этом доме.

– Разумеется, – Кирилл кивнул, в свою очередь отодвигая от себя столовые предметы. – Я хотел бы уточнить насчет лиц, допущенных к прощанию и не являющихся членами клана. Я их озвучу, а вы мне ответите, нет ли здесь никакой ошибки, – он быстро набрал команду на своем коме и в воздухе появился список, но имен мне отсюда не было видно. – Бойнич, глава клана и его дочь Эльза, Береснева Любовь, – о как, но я по последним высказываниям Любаши понял, что она была знакома с матерью. Значит, не просто знакома, раз собралась прощаться на клановой церемонии. Ничего, завтра я уточню этот вопрос. – Волков, глава клана…

– Что? – я своим воплем прервал Вяземского. – Волков? У него что, совсем нет чувства такта? Ее убили по приказу его деток, а он как ни в чем ни бывало хочет посетить церемонию прощания и погребения? У него ничего не треснет по дороге?

– Вообще-то, Волков просил на вашей с ним встрече, даже настаивал на ней. Он уверяет, что ему необходимо что-то вам передать. Однако, учитывая, что на него уже совершено восемнадцать покушений и это не считать того, что может и будет происходить после окончания траурных церемоний, вероятность вашей встречи очень быстро стремится к нулю. Поэтому я взял на себя смелость совместить вашу встречу с церемонией прощания, особенно учитывая наличие поблизости охраны клана Бойнич, которая исключит любую неприятную неожиданность, – я смотрел на его невозмутимое лицо и думал о том, где можно найти курсы, на которых меня научат вот так же говорить. Вместе с тем, пришлось осознавать то, что он хотел до меня донести. Немного подумав, я неохотно произнес.

– Ну, хорошо, полагаю, вы правы, Кирилл. Если я вообще намереваюсь встретиться с Волковым, то это мой первый и он же последний шанс. Потом может уже просто не быть. В списке есть кто-то еще?

– Нет, остальные – представители клана.

– Хорошо, – я встал из-за стола. – Я намереваюсь сейчас заняться разбором бумаг, что находятся в кабинете. Если у меня возникнут вопросы…

– Я никуда не собираюсь в ближайшее время уходить. Номер моего кома записан на ежедневнике с расписанием Марины Петровны, и вы можете со мной по нему связаться в любое время дня и ночи, – заверил меня Вяземский. Я кивнул и вышел из столовой, но направился не в кабинет. Сначала я решил искупаться.

Озеро встретило меня прохладой и мягким покачиванием волн. В отличие от того странного водоема на территории школы, в котором я прошел ритуал слияния со стихией, правда, против своей воли, но это уже нюансы, это озеро было вполне живое. Отсыпанный белым песочком пляж так и манил поваляться на солнышке. Но меня больше всего манила вода.

Оглядевшись по сторонам, я пожал плечами, в конце концов, я у себя дома и могу делать все, что мне пожелается. Поэтому не заморачиваясь дальше на выдуманных проблем, просто разделся до гола, чтобы мокрыми трусами потом не мочить штаны, и вошел в прохладную воду, которая сразу обняла меня за ноги, остужая и словно лаская. Пройдя еще немного по дну, я почувствовал, что оно резко пошло вниз и появилась глубина, и нырнул, остужая горящую голову.

Через пару секунд я уже мог свободно дышать под водой, и протянул руки к шее, чтобы удостоверится в отсутствии жабр. Все-таки дышать под водой легкими – противоречило всем основам физиологии. Но нет, щелей жабр на шее не наблюдалось, и тем не менее, никакого дискомфорта от своего нахождения под водой я не ощущал. Пообещав себе, что обязательно разберусь с данным феноменом, но немного позже, я крутанулся в толще воды, чувствуя, как уходит усталость, проясняется в голове.

Мимо проплыла рыба. Протянув руку, я тронул ее за хвост. Как она подпрыгнула в водных слоях, как завертелась на месте, и лишь потом бросилась на утек, быстро-быстро работая плавниками. Проследив за этим паническим бегством, я рассмеялся, выпустив изо рта кучу пузырьков, а затем решив, что хорошего помаленьку, вынырнул на поверхность. Пора уже делами заниматься.

На берегу стояла Эльза и смотрела на меня, скрестив руки на груди. Класс. Ее какие-то черти принесли как обычно весьма вовремя. Остановившись так, чтобы вода доходила мне до пояса, я в свою очередь принялся рассматривать ее, пытаясь послать мысленный сигнал о том, что я немного не одет, и, если ей не все равно, то могла бы и отвернуться. Но она мысленных сигналов не принимала, и мы как два идиота продолжили стоять: она на берегу, а я наполовину в воде, и делали вид, что все нормально и ничего не происходит.