Жена по завещанию (СИ) - Гур Анна. Страница 39

— Привет.

Так странно, я не помню, как я уснула в его объятиях, помню лишь как терзал мое тело, как не оставлял, дарил свои ласки, внимательно наблюдая за моими реакциями относительно всего, что делал.

Помню его жаркие поцелуи, буквально сводящие с ума, вот и сейчас одаривает меня улыбкой искусителя, растягивает губы в чувственной сексуальной ухмылке, и я вижу, что в его глазах вновь вспыхивает пламя, знакомое мне еще по ночи.

— Как ты себя чувствуешь?

Интересуется и я понимаю, что он спрашивает о том самом, прислушиваюсь к себе и осознаю, что ощущаю себя просто замечательно, нигде не болит и не тянет.

— Все хорошо, — вновь отвечаю, слегка смущаясь, и игривость в лице мужчины лишь увеличивается, и я по глазам его читаю, что он мне словно говорит, что сейчас будет еще лучше, и я не обманываюсь в своих наблюдениях.

Игнат мне опомниться не дает, я среагировать не успеваю, как его губы сминают мои и ощущение тягучего жара вновь вспыхивает у меня в груди.

Мужчина явно дает понять, что намерен продолжить наш ночной марафон, а я подчиняюсь, потому что сама хочу того, что происходит между нами.

Не понимаю себя, да и не хочу прислушиваться к доводам разума. Мне хорошо здесь и сейчас в объятиях Игната, который с жаром целует меня, а затем неожиданно разворачивает мое тело, будто я ничего не вешу, падаю лицом на подушку и слышу жаркий шепот на ушко:

— Ты доверяешь мне?

Странный вопрос, очень странный, но этот тембр, этот шепот отдает каким-то странным тремором по моей коже, и я отвечаю не задумываясь:

— да.

Кожей ощущаю его улыбку, когда Игнат ведет губами по линии роста волос, откидывает мои длинные спутанные прядки, оголяя спину, и начинает целовать каждую выпирающую косточку.

Он делает это настолько чувственно, что я с силой сжимаю подушку в пальцах и поддаюсь на эту ласку; тело млеет, искры словно из меня вырываются, а мужчина тем временем проводит языком по моим позвонкам, очерчивая какие-то замысловатые линии, подчиняет себе мое тело, а я стоны сдержать не могу.

Импульсы прокатываются вниз по позвоночнику, ударяют в копчик. Я упираюсь в подушку лбом, ощущаю сильные руки мужчины везде, они исследуют, дарят неописуемое наслаждение, я уже сама не понимаю, как начинаю отвечать, как жажду большего, и Игнат слышит меня, отвечает чувственными прикосновениями и дарит невероятное наслаждение.

Все с ним для меня в новинку, но стойкое ощущение, что все именно так, как должно быть. Так правильно.

Я теряюсь в своих чувствах, в эмоциях, взлетаю и падаю, разбиваюсь на тысячи осколков и меня придавливает сильным тренированным телом.

Игнат слегка прикусывает мою кожу, целует, оставляя след, и увлекает за собой, оказываюсь на груди мужчины и прячу лицо, ощущая терпкий запах наших тел и беспредела, который творился в этой постели.

Слегка тянет мои влажные волосы, заставляет откинуть голову и смотрит в мои глаза.

— Что ты хочешь на завтрак? — неожиданно ошарашивает вопросом. - Я голоден, как лев.

Смеется и я впервые вижу Игната таким, словно беззаботным, скинувшим бремя власти и груз своих лет.

— Я могу приготовить оладушки, — отвечаю, улыбнувшись, и мужчина задумывается, смотрит на меня из-под длинных прямых ресниц.

— Оладушки. С детства обожаю оладушки.. Кажется, мне действительно повезло с женой.

Передо мной совсем молодой мужчина с озорным блеском в глазах. И мне кажется, что я эту секунду и это мгновение на всю жизнь запомню. Эту ночь, потому что надменный и холодный Игнат Юсупов оказался совсем другим глубоким, проницательным, понимающим.

А еще... у меня сердечко в груди щемить начинает от чувства.. от необыкновенного затапливающего чувства, и я боюсь признаться себе в том, что испытываю, потому что кажется, что я безоговорочно, по самые уши влюбилась.

Влюбилась в своего навязанного жениха и будущего мужа.

Завтрак с Игнатом опять заканчивается сексом на столе, весельем, смехом.

Я не знаю, что между нами происходит, но мне безумно это все нравится, а потом я провожаю его на работу. Как-то само получается, что принимаюсь за готовку, мама приучила, что в доме должен быть обед.

Параллельно мне звонит координатор свадьбы, мы обсуждаем финальные детали, выводим определенный алгоритм работы, когда я заранее уже даю план всего того, что ожидаю и хочу видеть.

Так странно, но за такой короткий срок дом Игната я начинаю воспринимать своим, быстро прибираюсь, поднимаюсь в свою спальню и здесь в комнате я уже нахожу все свои вещи, включая и ноутбук, и мне совершенно не нужно дергать Юсупова и спрашивать, как так вышло.

Ясно все. Он решил, а я…

А я спускаюсь на кухню, наливаю себе чай и на мгновение замираю, вспоминая, как после того, как мы поели оладушки, Игнат усадил меня на этот самый стол и вошел одним мощным толчком, слизывая джем с моих губ.

Жар опаляет щеки, и я стараюсь отвлечься от своих мыслей. Ухожу с кухни, прихватив свой чай, возвращаюсь в свою спальню, где на стуле лежит мой рюдзак, из которого достаю ноут. Открываю компьютер и фокусируюсь на своих мыслях, затем тоже из рюкзака достаю свой рабочий альбом, где часто делаю зарисовки. Хотя уже давно научена работать на ноутбуке, но все же мне ближе карандаш.

Я начинаю рисовать. Причем этот процесс у меня идет как-то сам собой, пальцы сжимают карандаш, и я вожу им по листу, увлекаюсь настолько, что мне кажется, что в черном рисунке я уже улавливаю не просто улицы и здания, но и людей, которые гуляют по новому комплексу, который я создаю перед своим мысленным взором.

Изредка некоторые вопросы проверяю в поисковике, врубаю программу, которая помогает делать З0-проекты, но все равно упор делаю на рисунок в моих руках.

Я творю. Архитектура для меня именно создание, это творчество, которое базируется на определенных знаниях, пропорциях, градациях, это связано с вычислением определенного интервала.

Как в музыке. Нужно слышать определенный ритм. Вот, например, этот особняк Юсупова звучит для меня мелодией Моцарта. Здесь линии обтекаемые, немного резкие, штрихи четкие.

А вот я создаю нечто, что навевает на мысли о Бетховене..

вспоминается «Лунная соната» и я понимаю, что нахожу свою стезю. Картина проекта полностью вырисовывается перед моим мысленным взором и мне остается только успевать запечатлеть на бумаге то, что раскидывается и виднеется у меня в голове.

Я вижу зелень, много деревьев, они опоясывают здания, создают приятную прохладу во время летнего зноя.

А еще я вижу лоджии, они зеленые, потому что там растут деревья. и на крышах зданий, которые перекрыты стеклом, там также цветут сады.

Эти картинки пока разрозненные, но я их объединяю, скрупулезно прорабатывая детали. передавая все мысли на бумагу, делая пометки, записи.

Наконец, устаю и откладываю альбом на столик вместе с ноутбуком, подмечая, что уже почти ночь. Я просидела над работой столько времени и даже не заметила этого.

Бросаю взгляд на окно, понимаю, что соскучилась. Стоит только отпустить вдохновение, как хочется вновь увидеть Игната.

Ловлю себя на том, что очень хочу набрать своего жениха, но... я ведь даже его номера не знаю.

Стоит этой мысли оформиться в голове, как слышу шелест гравия, подпрыгиваю к окну и вижу, как к дому подъезжает знакомый автомобиль, и мне отчего-то хочется броситься вперед и встретить Игната, повиснуть у него на шее.

Девчонка я, наверное, совсем, потому что так и делаю. Не дожидаюсь, пока мужчина сам дверь откроет, сама вылетаю на улицу и прыгаю, повиснув на мощной шее.

Возможно, я действую слишком экспрессивно и неправильно, но я об этом не думаю, просто вылетаю к своему мужчине, который хватает меня сильными руками и прижимает к себе.

Меня сразу же окутывает его парфюмом, его запахом.

— Скучала? — слышу горячий шепот в ушко и киваю, а затем Игнат меня целует и вместе о мной на руках входит в дом.

Мы будто с цепи срываемся, нас накрывает, его руки везде, они ласкают, забираются под одежду, приносят мурашки, и я вздрагиваю, закусываю губу, но все равно вырывается стон, который тот час же слизывает Игнат, он не раздевается, избавляет меня от ненужных тряпок и обрушивается на меня прямо у двери, раздвигает мои бедра и берет жестко, резко, быстро, словно насытиться не может, а я цепляюсь за его шею, царапаюсь, стону и поддаюсь, мчу навстречу чему-то яркому, будто на солнце лечу, не боясь, что огненное светило опалит мои крылья и я рухну на землю, разобьюсь на тысячи осколков, и так и происходит.