Обворожительно жестокий (ЛП) - Джессинжер Джей Ти. Страница 17

— Нет, мы так и делаем, потому что Северная Америка — это континент, а Канада — его часть. Ты уверена, что закончила школу?

— География — не самая моя сильная сторона.

— Ты что, сказала это вслух?

Она закатывает глаза.

— Моя точка зрения заключается в том, что в венах Лиама, очевидно, течет голубая кровь. К тому же он безумно сексуален.

— Ты это уже говорила.

— Это стоит повторить.

Я захлопываю дверцы холодильника и морозильника и потираю виски.

— Я запуталась.

— А ты это уже говорила. А чего тут путаться-то?

— Прежде всего, ты дала ему свой запасной ключ.

Она хмурится, как будто я говорю на иностранном языке.

— Так вы с ним не встречаетесь?

— Ты вообще тут? Ты просто раздаешь ключи от нашей квартиры, как конфеты на Хэллоуин!

Она хихикает и снова поворачивается к яйцам.

— Он похож на воришку? Неужели ты думаешь, будто он решил, что покупка продуктов — достаточно хороший способ пробраться внутрь, чтобы привязать меня к стулу и порыться в моих трусиках в поисках спрятанных драгоценностей? Да брось! Кроме того, воры не носят костюмы от Armani и часы Patek Philippe.

Прекрасно. Она поняла, какую марку костюмов он носит. Я же поняла это только потому, что мне это сообщила Карла. И я ничего не знаю о часах, кроме того, что если они называются часами, то они дорогие.

— Но ты никогда раньше с ним не встречалась.

Она перекладывает яичницу со сковородки на тарелку и пожимает плечами.

— Мне известно, насколько ты молчаливая. У тебя может быть медовый месяц, но я бы узнала, что ты вышла замуж, только при получении открытки на почте. Я решила, что ты просто еще не рассказала мне о нем.

Бросив взгляд на дверь своей спальни, где, по-видимому, все еще спит Тай, она добавляет:

— Честно говоря, если бы этот мужчина позвонил в дверь и сказал: «Привет, я здесь, чтобы изнасиловать тебя», я бы сама сорвала с себя всю одежду. Он такой охрененно...

— Горячий. Я в курсе. Как и Тед Банди.

Меня раздражает, что Лиам оказывает на меня такое же воздействие, как и на нее. И на Карлу. Как и на каждую вторую женщину с парой функционирующих яичников. Даже полицейские были им ослеплены, а они вышколены быть очень подозрительными.

Есть в нем что-то такое, что заставляет ослаблять бдительность.

— Так что за придурок на тебя напал? — спрашивает Элли, добавляя острый соус в яичницу. — Что с ним за история? Может быть, он сидел на наркотиках? Его арестовали?

Она прекращает свое занятие и поворачивается, чтобы оглядеть меня с головы до ног.

— И что еще важнее, — нежнее добавляет она. — Ты уверена, что с тобой все в порядке? Все это выглядит больно.

Она явно ничего не видела в новостях и не слышала местных сплетен о трех мертвых парнях, найденных в переулке за закусочной «У Бадди». Но полиция приходила в больницу, значит, они определенно что-то знали. Лиам сказал, что ситуация улажена... но что именно он имел в виду?

Скрытие новостей?

Договор с копами, чтобы они не распространяли информацию?

И чтобы убрали трупы с места преступления?

— Тру? — зовет Элли с озабоченным видом.

— Да? Я в порядке, — уверенно говорю и отворачиваюсь, сосредоточившись на кофейнике. — Мне просто очень нужен кофе.

— Ну, дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Серьезно. Возможно, тебе стоит взять отпуск. Пусть синяки немного заживут, прежде чем ты вернешься на работу.

И тут я вспоминаю, что Лиам уже поговорил с Бадди об этом.

— Эм, можно я возьму твой мобильник? Моя сумочка осталась на работе, а я хочу позвонить своему боссу.

— Конечно. — Элли указывает в сторону фойе. — Сумка на столе.

— Спасибо. — Я наливаю себе кофе и достаю из сумочки мобильник Элли. Затем возвращаюсь в свою спальню, сажусь на край кровати и набираю номер закусочной.

— Спасибо, что позвонили Бадди, — произносит веселый женский голос. — Чем я могу вам помочь?

Это Лиза, одна из девушек, которая работает в дневную смену по выходным и иногда подменяет Карлу, если та больна.

— Привет, Лиза. Это Тру. А Бадди там?

— Приветик, Тру! Нет, Бадди уже ушел.

— Блин. У тебя случайно нет номера его мобильного телефона? Мой сотовый в сумочке, а я оставила ее в своем шкафчике. Мне нужно с ним поговорить.

— Подожди секунду. — Я слышу в трубке, как она копошится. — Ага, нашла. Ты готова?

— Сейчас возьму ручку. Все, продолжай. — Она зачитывает номер телефона, который я нацарапываю на листке бумаги для заметок и благодарю ее. Затем я осторожно спрашиваю: — Так... как там дела?

— Ой, да все по-старому. Один посетитель, который приходит каждое воскресенье после церкви, читает мне лекции за своими блинами о моих отношениях с Богом. Очевидно, татуировка бабочки на моем запястье беспокоит его о состоянии моей души.

— Посетителя или Бога?

Она смеется.

— Сомневаюсь, что высшему существу есть дело до того, что люди выбивают на своей коже. Если это все-таки важно, то я не заинтересована в том, чтобы попасть в рай. Мне пора, ха, какой-то бородатый старик с попугаем на плече ждет, чтобы его усадили.

— Удачи тебе с этим.

Она понижает голос, подражая пирату:

— Эй, приятель, прямо по курсу морской пес!

Она вешает трубку, а я качаю головой, набирая номер Бадди.

Судя по всему, Лиза ничего не знает о том, что произошло в переулке прошлой ночью, и это заставляет меня думать, что никто в «У Бадди» тоже не знает. Сплетни обычно распространяются, как лесной пожар.

Каким-то образом Лиаму удалось сохранить в тайне информацию о трех мертвых парнях. Но как?

И куда, по мнению Диего и Карлы, я исчезла в ту ночь?

Надеюсь, от Бадди я получу кое-какие ответы. Когда он отвечает на звонок, его голос звучит настороженно:

— Алло?

— Привет, Бадди. Это Тру.

Оглушительная тишина. Странно слышать такую от человека, который безостановочно болтает со всеми и вся, включая самого себя, случайных незнакомцев и голубей, которых кормит в парке.

— Эм, тебе удобно разговаривать?

— Ты можешь звонить мне в любое время, дорогая.

Эта его «дорогая» заставляет меня напрячься. Бадди — человек дружелюбный, но он не склонен к ласковым прозвищам. Даже свою жену он называет по имени, а они женаты уже пятьдесят два года.

— Окей. Хм. Отлично. Думаю... Я думаю, ты уже знаешь, что произошло в мою последнюю смену.

Снова тишина, такая длинная и пустая, как космическое пространство. После долгого молчания Бадди прочищает горло.

— С тобой все в порядке? — спрашивает он.

Уклоняется от ответа. Замечательно.

— Да. Немного ушибов, но ничего такого, что не заживет.

Он выдыхает с искренним облегчением.

— Слава богу.

Я жду продолжения, но он больше ничего не добавляет и не задает никаких других вопросов, что кажется странным.

— Но мне нужно будет несколько дней отдохнуть от работы. Но, я так понимаю, ты уже в курсе?

— Да, да, — торопливо бормочет он. — Отдыхай столько, сколько нужно, дорогая. Столько времени, сколько тебе нужно. Самое главное — это твое здоровье. На самом деле, если ты чувствуешь, что не можешь вернуться на работу после случившегося, я позабочусь о том, чтобы ты получила пособие по безработице и больничный.

Я не уверена, что по закону могу получать и то и другое, но он продолжает:

— И все, что тебе нужно. Мы даже можем платить тебе зарплату, пока ты не найдешь другую работу. Разумеется, я оплачу все твои медицинские счета. Просто пришли их прямо ко мне.

— У меня нет психологической травмы, чтобы не возвращаться на работу.

— О. Ну хорошо.

Я не могу понять, сказал он это с облегчением или разочарованием. Все становится более странным с каждой минутой.

— Но я ценю твое предложение. И насчет медицинских счетов тоже. Это очень великодушно с твоей стороны. — Я хмурюсь. — Хотя, честно говоря, я даже не знаю, знает ли больница, как со мной связаться. Лиам, казалось, сам со всем разобрался.