Гном: Детство (СИ) - Выборнов Юрий Владимирович. Страница 32

День триста семьдесят третий.

С сыном все в порядке, живем у одной бабки на краю какой-то деревни. Приютила нас, ребенка нянчит, кормит козьем молоком, соседям не показывает. Меня пришлось показать, сказала племянник я ее, приехал навестить. Стражники проезжали мимо поселения, люди болтают, ищут мужчину с ребенком. Нужно что-то решать. А пока бабка нас кормит, а я копаю ей землю в огороде.

День триста семьдесят четвертый.

Рита, бедная моя Рита. Скорей всего ты умерла, я больше так не могу, жить в горе и страхе.

День четыреста первый. (на странице темно-бурые брызги)

Сижу на чердаке какой-то постройки. Натоль спит рядом в переносной люльке. Я ранен, сильно ранен. Кровь не останавливается, скорей всего я умру.

Сегодня, в деревню пришли королевские мечники, проверяли все дома, зашли и в наш. Хорошо бабка ушла за грибами, повезло. Лязг мечей, мгновение, еще мгновение. С двоими справился, а вот третий воткнул кинжал мне в спину. Вся жизнь пролетела передо мной за короткое время. В глазах стало темнеть, я упал на колено, потом лбом ударился об деревянный пол. Не знаю как это вышло, но очнулся я и вижу, мечник берет ребенка из люльки. В памяти всплыли ярко-синие глаза Риты и внутренний голос произнес, почему-то ее голосом, "Вставай, любимый, ты нужен ему".

Собрав всю волю, все что еще осталось во мне, я встал и превозмогая сильную боль накинул ремень на шею стражника.

Бабка вернулась, чуть к создателю не отправилась, как увидела кровь. Долго что-то искала, потом дала пузырек и велела выпить залпом. Я так и сделал, кислый вкус настойки до сих пор во рту. Боль утихла и тело мое обрело силу. Бабка сказала это не надолго и чтоб я сруливал поскорей и подальше вместе с ребенком.

Не знаю сколько я мотался пока не наткнулся на этот замок. Мне повезло на воротах никого не было и я спокойно прошел. Увидел заброшенное здание, сбоку приставлена деревянная лестница к открытой дверце на чердаке. Я выбрал момент и быстрей ветра очутился здесь, пока никого не было на площади.

Действие настойки ослабевает, рана начинает ныть. Я два раза терял сознание. Нужно что-то делать. Со мной все ясно... нужно пристроить сына.

День четыреста второй.

Ночь пережили. Сынок спал на удивление тихо, бабка дала молока с собой. Рана начала гноиться, ужасная боль...

Утром слышал топот лошадей, прискакали солдаты, спрашивали о нас. К ним вышел бородатый гном, наверное главный у них, и очень громко с ними разговаривал. Я в щель между досок видел. Кричал на них даже. Всадники хотели обыскать замок, а тот орал, что не дозволит обыскивать собственность лорда, без официальной бумаги с королевской печатью и личной подписью королевы. К нему еще гномов тридцать вышло и пару десятков людей. Все в стальных доспехах. Солдаты не стали более с ними спорить, развернулись и ускакали.

Все сил нет. Сынок прощай. Я сделал все, что мог. Знаю ты меня не понимаешь, но ради создателя не делай глазки больше синими.

Стемнело. Спустил Натоля вниз. Возле лестницы его люлька...

Хвала создателю, его подобрала какая-то женщина и унесла в один из домов, что во внешнем кольце.

Рита, прости, я сделал, что мог...

Тахон встал, потянул руки в стороны, походил по комнате, потушил свечи, пошевелил угли в камине и вышел, заперев дверь на ключ.

Гном вышел из главной крепости замка и направился в казармы, дошел до ворот, постоял, подумал, после решил вернуться и зайти в дом дяди Гурда. Дверь была не заперта и гном без стука зашел внутрь.

— Номен! — позвал Тахон друга, — ты в подвале?

— Нет, чищу камин на втором этаже, — ответил маг, свесив голову через перила деревянной лестницы.

— Пойдем со мной мне нужна твоя помощь.

— А куда? Это не подождет? Мне немного осталось дочистить, — ответил Номен, снимая грязный фартук.

— Не подождет, мы идем хоронить мертвеца.

— Ого, того самого? С чердака? Здорово, я никогда раньше никого не хоронил.

Друзья дошли до казарм, взяли ключи, спустились в темницу и зажгли факел у входа. В первой камере на импровизированных носилках, сколоченных на скорую руку, лежало завернутое в ткань тело. Тахон его аккуратно развернул и друзья увидели кучку костей, внутренности высохли за столько лет, да и температура на крыше летом была как в парилке. Гном осмотрел косточки, напоминающие ему ребра и заметил на одном из них характерный след от кинжала.

— Уносим, похороним его возле стен замка, с внешней стороны, — Тахон посмотрел на Номена и добавил, — приказ капитана, рядом с неизвестными захоронениями. И да, когда выйдем к воротам, сбегай в трактир и попроси у дядьки Мича лопату, молоток с гвоздиком, тоненькую дощечку и немного краски с маленькой кисточкой.

— Понял, — шмыгнул носом юный маг.

Друзья взялись за ручки носилок и вытащили покойного на улицу к главным воротам.

— Это еще что? — спросил стражник у главного поста, это был сменщик Стебана и Тахон не был с ним знаком.

— Покойник, — ответил гном, — вот несем хоронить поскорей.

— Ты что убил что ли кого? — улыбнулся стражник, — так и знал, что с тобой надо повежливей, нагрубил наверное да?

— Нет, приказ капитана, все вопросы к нему.

— Смирно! Направо! Ша-гом м-а-рш к своему посту! — откуда ни возьмись появился Гурд и отдал приказ стражнику. — Ну, что, Тахон как расследование? Вижу тело несете хоронить? А Номен зачем ушел в трактир? Наверно сказал ему, чтоб стащил у тетки Альмы чего покрепче, помянуть усопшего решили?

— Все шутите, дядя Гурд, — рассмеялся гном, — за табличкой послал, пойдем с нами, дело раскрыто.

Тахон рассказал капитану общий смысл прочитанного, не вдаваясь в подробности.

Страниц в тетради было гораздо больше. Натоль-старший любил вести дневник и описывал в нем почти каждый свой день. Решил избавить читателя от скуки и включил в главу лишь то, что посчитал необходимым.

Друзья подошли к небольшому кладбищу в несколько могил. Захоронения были безымянные, но лавочка была сколочена. Сюда любил приходить Ихард по вечерам, и дабы не выпивать в одиночку, разговаривал с мертвыми собутыльниками.

Гурд сел на лавочку, а Тахон отдал тетрадь Номену и принялся копать яму лопатой.

— Читай, — сказал гном магу.

— Тахон, тут много страниц, я до утра не закончу, — ответил Номен.

— А до утра и не надо, — Тахон не переставал копать, — там закладки на нужных страницах, читай только их.

Прошло некоторое время, Тахон все рыл яму. Потом за дело взялся Гурд, решил размять старые кости. Вместе так и докапали за разговорами. Номен все это время читал, то и дело поглядывая, то на Тахона, то на кости на носилках. Читать его научил немного Гурд и еще он ходил иногда в школу, которую построил лорд в ближайшей к замку деревеньке.

Гномы сбросили ткань с останками в могилу и начали по очереди закапывать.

— Это что мой отец? — тихо спросил Номен, закончив чтение.

— Видишь ли в чем дело, — Гурд подошел к юноше и взял за плечи. — Останки примерно твоего возраста. Никого из магов в замке больше нет. Когда и как ты появился в замке никто не помнит, и да, я помню как прискакали тогда те всадники и хотели проверить все помещения.

Тахон закончил закапывать могилу. Нагреб земли, чтоб образовался холмик, отломал черенок от лопаты, приколотил гвоздиком тоненькую дощечку с одного края и с силой воткнул. Вытер пот рукавом со лба, достал маленькую баночку черной краски с тоненькой кисточкой и протянул магу.

Могила Натоля

— Пиши.

— Что писать? — настороженно спросил Номен.

— Что хочешь, то и пиши.

Маг взял кисть, немного молча постоял, глубоко вздохнул и написал красивыми буквами:

"Натоль, лучший папа на свете".

Глава 31 День знаний

Лорд Сергиус Н. Симон добрейшей души человек. Как мы уже знаем он построил деревянную школу в деревеньке близ замка и нанял учителя из города, чтоб тот учил считать на пальцах и читать по слогам местную детвору. Да и сам приходил, когда было время, рассказывал детишкам интересные истории про своего деда и о других невиданных землях и народах.