Дорогой сводный братец - Уорд Пенелопа. Страница 10

– Рэнди! Прекрати! Пожалуйста, остановись! – Отчим стоял со скрещенными руками, безучастно глядя на меня холодными глазами. В этот момент человек, стоящий передо мной, показался мне совершенно чужим. – Это ведь твой сын! Мне нет дела до того, что ты убедил себя в том, что он не заслуживает этого. Ничто не может оправдать такие ужасные слова, сказанные своему ребенку!

– Грета, ты просто не понимаешь, не знаешь всю нашу историю… – начал Рэнди.

– Мне не нужно ничего знать, чтобы понять, что страшные слова, сказанные тобой сейчас, могут ранить сильнее, чем любое оружие. И я не собираюсь позволить тебе так с ним обращаться.

Никто из них не произнес ни слова. В комнате повисла напряженная тишина. Дыхание Элека, кажется, начало успокаиваться, как и мое. Я повернулась к Рэнди.

– Тебе сейчас лучше уйти.

– Грета…

– Убирайся, – закричала я во всю силу своих легких.

Рэнди покачал головой и вышел из комнаты, оставив меня один на один с Элеком, который сидел все в той же позе.

Я сходила в свою комнату, вернулась с бутылкой воды и протянула ему, почти коснувшись его губ.

– Вот, выпей.

Он залпом осушил бутылку, раздавил в руке пластик и отбросил. Я опустилась на колени, чтобы снять с него ботинки.

Он что-то невнятно пробормотал, я не смогла разобрать ни слова. Я встала и откинула с кровати одеяло.

– Давай ложись.

Он стянул куртку и небрежно бросил ее на пол, затем подполз по кровати к подушке, лег на живот и закрыл глаза.

Я села рядом с ним на кровать, все еще потрясенная не только тем, что произошло между отцом и сыном, но и своим вмешательством. Мне было безумно больно за Элека и стыдно за Рэнди. Я понимала, что мне предстоит разговор с мамой завтра утром. Как она могла не услышать, что здесь происходит, и не вмешаться?

Дыхание Элека стало ровным, он заснул. Я разок провела рукой по его шелковистым черным волосам, наслаждаясь возможностью свободно прикасаться к нему, пока он об этом не знает. Я слегка коснулась пальцем его губы, поврежденной в драке с Бентли. Рана была как раз рядом с его кольцом, и я с содроганием подумала, что губа, видимо, была разорвана этим кольцом.

Теперь мне стала яснее причина его вечно вызывающего, демонстративного поведения и злости, но все же я понимала, что почти ничего не знаю о жизни Элека.

Он выглядел таким невинным во сне. Без ухмылок и сверкающих глаз, легче было разглядеть паренька, обычно скрывающегося за суровой внешностью, который, как я сейчас только что поняла, был просто психологически раздавлен человеком, женатым на моей матери. На мои глаза навернулись горькие слезы, когда я поправляла одеяло на брате, а потом я тихонько ушла.

Вернувшись к себе в кровать, я думала об иронии ситуации, в которой мы все оказались, – парень, который только и делал, что прогонял и запугивал меня, похоже, был единственным человеком в мире, которого мне хотелось защищать.

На следующее утро, когда я проснулась, Рэнди с мамой уже уехали в двухдневное путешествие по западной части штата. На кухонном столе мама оставила мне записку.

Сегодня рано утром Рэнди удивил меня, предложив совершить небольшое путешествие в честь моего дня рождения в Беркшир. Он даже заказал машину к тому часу, когда я проснулась! Мне не хотелось тебя будить. Это всего на одну ночь. Мы вернемся вечером в понедельник. В холодильнике полно еды для тебя и Элека. Звони, если что-нибудь понадобится. Люблю тебя.

Надо же, как здорово получилось! Я была уверена, что отчим организовал все это лишь для того, чтобы избежать разговоров о вчерашнем происшествии. Я тут же схватила телефон и набрала маме сообщение:

Приятного путешествия, но, когда вы вернетесь, нам нужно будет серьезно поговорить о том, что происходит между Рэнди и Элеком.

Элек не выходил из своей комнаты до двух часов дня. Когда он притащился на кухню, то был похож на ожившего мертвеца – волосы всклокочены, глаза налиты кровью.

– Доброе утро, ясно солнышко, – приветствовала я его.

– Привет, – слабым спросонья голосом прошептал Элек. Он налил кофе и сунул его в микроволновку.

– В общем, так, наши родители уехали в двухдневное путешествие. Вернуться в понедельник вечером.

– Это ужасно, – буркнул он.

– Что ужасно? Что они уехали?

Он вытащил кофе, сделал глоток и поморщился.

– Нет, что вернутся.

– Послушай, мне так жаль, что…

– Я не могу сейчас. – Он закрыл глаза и выставил передо мной ладонь в останавливающем жесте. – Не могу говорить с тобой. Каждое твое слово звучит у меня в голове, как визг бензопилы.

– Извини. Я понимаю. У тебя голова болит с похмелья.

– Ну, и это тоже.

Я закатила глаза, а он неожиданно подмигнул мне, заставив мое сердце трепетать. Я села, поджав под себя ноги, на кушетку рядом с кухней.

– Какие планы на сегодня?

– Прежде всего, привести в порядок свою гудящую голову.

– Понятно, – засмеялась я. – А потом?

– Не знаю, – он пожал плечами.

– А как насчет того, чтобы прогуляться и где-нибудь перекусить? – спросила я, стараясь, чтобы мое предложение прозвучало как можно небрежнее.

Он явно встревожился и растерянно поскреб щетину на подбородке.

– Ну…

– Что, ну?

Он поспешно схватился за телефон.

– Нет, на самом деле, видишь ли… у меня свидание.

– И с кем же?

– С… ммм…

– Сам не знаешь? – рассмеялась я.

Он с растерянным видом потер лоб.

– Подожди минутку…

– Да, печальный случай. – Я насмешливо прищурилась.

– А, вспомнил, с Кайли… да… с Кайли.

Если бы Кайли только знала, насколько легко заменяемой она была в череде его девушек! Втайне я была рада, что он не назвал Викторию, потому что, как я знала, моя подруга все еще не выбросила из головы мысль захомутать Элека, и ее не могла остановить даже сцена, устроенная им на нашем, так сказать, «двойном свидании». Она прислала ему, по меньшей мере, одну эсэмэску вчера, и, если честно, ее отчаянное желание увидеться с моим братом, несмотря ни на что, меня жутко раздражало.

Ранним вечером того же дня я лежала, свернувшись калачиком на кушетке с книгой в руках, когда Элек спустился вниз. Я тут же инстинктивно села, выпрямилась и поправила на себе одежду. Запах его одеколона, донесшийся до меня через всю комнату, подействовал на меня подобно афродизиаку, прежде чем я хотя бы успела повернуться и взглянуть на него. На нем были черные брюки и очень подходящая к ним темно-бордовая рубашка с закатанными рукавами. Его волосы были стильно уложены в художественном беспорядке, и если не считать пореза на нижней губе, напоминающего о драке, выглядел он просто великолепно, гораздо лучше, чем когда-либо прежде. Да что там, на самом деле, даже поврежденная губа смотрелась невероятно сексуально. Казалось, сама энергетика в комнате менялась каждый раз, когда он входил. И все мои чувства тут же услужливо сообщали мне об этом.

Я невольно вспомнила слова, присланные им мне в тот вечер: Имей хоть немного самоуважения.

Черт! Я заставила себя снова уставиться в книгу, потому что, совершенно очевидно, никогда не могла скрыть свое влечение к нему, когда бы я на него ни смотрела. Но, просто еще раз вспоминая о тех обидных словах, которые тогда меня буквально убили, я подумала, что едва не забыла о своей клятве – никогда больше не смотреть на Элека после всего, что произошло с Бентли и Рэнди.

Он сгреб свои ключи с тумбочки.

– Я ухожу.

– Пока, – ответила я, изо всех сил стараясь не отрывать взгляда от книги.

Дверь с громким стуком захлопнулась, и я наконец-то смогла перевести дух. Какое счастье – я одна. Прошло довольно много времени с тех пор, как мой дом последний раз оставался полностью в моем распоряжении, и, хотя некая жалкая часть моей сущности желала, чтобы Элек остался здесь, со мной, еще больше мне хотелось побыть в одиночестве.