Последняя из рода сирен (СИ) - МакГальма Мария. Страница 61

— Я не выйду за тебя, Археон. — я старалась говорить ровно, тщательно следя за осанкой и интонацией своего голоса. — Никогда не стану твоей. Оставь меня в покое.

— Что изменило твое мнение, моя милая? — Археон прищурился, а я вцепилась пальцами в перила. Ветер со спины бросил мне в лицо белокурые пряди. Мне пришлось оторвать руку от перил, чтобы убрать с лица волосы.

— Это неважно. — Я качнула головой. — Убирайся.

— Забавно ты решила… А тело твоего дяди вам на палубу перекинуть? Сами похороните?

Эти слова заставили меня сжаться и всхлипнуть. А в следующую секунду я с ненавистью уставилась на Асфара. Мужчина, не ожидавший от меня такого взгляда, отпрянул назад, растерянно бледнея.

— Да, я заберу тело с собой… Похороню в первом же порту… — я снова вцепилась пальцами в перила.

— Я знаю с кем ты путешествуешь, Саента. Посмотри на них, они выпьют оставшуюся кровь и тело твоего дяди рассыпится в прах уже через несколько часов… Странно, что они не сожрали тебя сразу же… — презрительно скривил губы Археон.

Я не стала оглядываться на команду, ведь уже знала, что увижу вылезшие из десен клыки.

Мои мысли судорожно метались. Надо решить, что делать дальше… Археон опасен, он до последнего будет лить воду про свадьбу и прочую чушь. Лишь бы забрать меня к себе… Правду о том, что ему нужно меня выпотрошить — он никому не расскажет, сейчас он тянет время… Асфару доверять нельзя, я не знаю о чем они говорили и почему он убил дядю… Остается лишь один способ, ненавистный для меня. Поскольку команда под колпаком магии, мое пение их возможно не заденет, зато так я внушу Археону мысль, чтоб больше обо мне не вспоминал.

Я облизала пересохшие губы.

— Если ты откроешь рот — я убью мальчишку. Поступим так, как скажу я, ты же не против, милая? Действую исключительно в твоих интересах. — Археон локтем вытер пот и кому-то кивнул. На палубу вынесли упирающегося мальчика с мешком на голове.

Меня затошнило снова.

— Спорим на золотую моненту, ты знаешь этого оборванца! — маг с удовольствием рассматривал мое бледное лицо. — Любой твой звук и мальчику перережут горло так же, как и Асфар перерезал горло твоему дяде.

Мешок сдернули с мальца, и я увидела замызганное лицо Кади.

— Представь мое удивление, когда магический след от свадебного платья привел меня в их дом… Я даже сначала решил, что тебя ограбили. — Археон покачал головой, стискивая зубы. Видимо, удерживать магию ему с каждой минутой приходилось все труднее и труднее. — Допросив его семью, я понял, что ты продала свое платье и сбежала. Чудненько, не так ли?

Я уже хотела было закричать, чтоб он немедленно отпустил Кади, как Археон громко крикнул. — Нет, нет, нет! Я тебе напоминаю, моя маленькая шалунья, любой звук из твоего горла и мальчика выпотрошат как свинью. Я знаю, что за сила течет в твоей крови, мы же не хотим, чтоб ты начала петь?

Озноб пополз по шее вдоль позвоночника, куда прилипло платье к взмокшей спине. Матросы вновь стали биться о прозрачные стены куполов, отчаянно жестикулируя мне.

Я же видела лишь испуганное лицо Кади, который молча таращился на меня во все глаза.

— Если ты вдруг забудешься или ослушаешься — Кади придётся умертвить. Потом его место займет его мать. Марфа тоже с нами, ты мне не веришь? — маг вопросительно поднял брови. — Привести Марфу сюда.

Я отчаянно затрясла головой.

— А, погоди… Девочка из понятливых попалась. — Археон остановил своего матроса и развернулся ко мне. — Сейчас мы перекинем к тебе магическую клетку, залезешь туда.

Я ошарашенно пыталась протолкнуть в свои легкие воздух. Сзади раздался шум и в проеме лестницы показалась окровавленная голова Роберта. Археон сквозь зубы выругался и дернул рукой. Роберт ударился головой о невидимую преграду и с шумом покатился вниз по лестнице, скрывшись из виду. Через секунду звук оттуда тоже пропал — магический купол теперь запечатал все входы и выходы.

— Больше нам никто не помешает. По трапу ты пройти не сможешь, как видишь, это животное не даст тебе пройти. — Археон взмахнул рукой в сторону оскалившегося матроса. Тэн в знак согласия раскинул руки в разные стороны, ясно давая понять магу, что он не пропустит меня на борт его корабля. — Потому переправим тебя в клетке. Не бойся, она удобная, просто прутья магически заточены на голос сирены. Твое пение будет не больше, чем досадные вопли, лишенные магической силы. Можешь мной гордиться, я смастерил ее для тебя за пару дней… Сможем всласть с тобой поболтать по душам, пока плывем обратно в Ноббель.

Это было сказано с таким тоном, что я поняла — маг будет мстить мне за мой побег и доставленные хлопоты. Асфар с Гардом это тоже поняли, потому что оба стали с ожесточением биться о стены куполов. Железную клетку подняли на цепи и трос повел ее по воздуху на палубу нашего корабля.

Гнев Асфара будто ослабил его власть над внутренним монстром. Он бился о стену как обезумевший зверь. С его рассеченного лба хлынула кровь заливая глаза, пальцы его рук сломанными сучьями торчали в разные стороны, но капитан этого не замечал. Его кулаки расплющивались о невидимую преграду, пачкая воздух кровью. Асфар не чувствовал боли, он напоминал загнанное в угол чудовище, которые делал все возможное и невозможное, чтоб вырваться на свободу. Его когти вырвались на волю, заставляя регенерацию поставить пальцы на свои места и тогда он начал резать ими воздушную стену. Один коготь выломался с мясом и упал на палубу прямо в лужу крови моего дяди Мирона.

Я старалась глубоко дышать, пытаясь унять ужас, растекающийся по венам. Вот и все.

Как же так, печать Соломона должна была защитить от магического вмешательства, а Археон запросто контролирует на Мэри все пространство! Почему так произошло? И откуда он знает, что я голосом могу навязывать свою волю?

Видимо, этот вопрос мучал не только меня, потому что лица матросов выражали всю степень недоумения и холодную ярость.

Асфар резко замер на месте разглядывая меня прикрытыми глазами. Клетка громко звякнула, ударившись о пол. Я вздрогнула одновременно вместе с ним. Заметила это случайно, краем глаза, но тут же увела взгляд в сторону подальше от него. Я чувствовала себя преданной и от этого было еще больнее. Мне нельзя об этом думать сейчас, только не тогда, когда у горла Кади находится острое лезвие. Асфар не достоин моего доверия. Свои обещания он не держит. О большем мне сейчас нельзя думать, могу рассчитывать только на себя.

С гордо расправленными плечами я прошла к клетке.

— Залезай внутрь. Без фокусов. — холодный тон мага заставил мое тело дрожать от страха и обреченности. Я оглянулась на Кади и увидела, как на его тонкой шеи появился маленький порез. Ублюдки…

— Отлично. — продолжал раздавать команды Археон, наблюдая, как я захожу в клетку и закрываю за собой дверь. — Защелкни замок.

Я повернула холодный металлический крючок и по клетке пробежала синяя вспышка.

— Теперь можешь начать ругаться или спеть песню. Твой голос над мужчинами больше не властен. — архимаг снова вытер пот со лба. Его руки заметно дрожали.

Я решила, что буду полной дурой, если не попробую, и запела, вцепившись руками в прутья клетки. Матросы одобрительно закивали, показывая мне ништяки. Я не смотрела на них. Я смотрела лишь на одного из мужчин, предавших мое доверие.

Если бы я пела Асфару — то песня была бы о любви и предательстве, но я пела, чтоб подчинить Археона. Его я ненавидела в эту минуту сильнее… Знакомые слова сами по себе всплывали на кончике языка. Эту песню я услышала от рыбаков, когда мы с моей подругой устроили пикник на берегу реки. Помню, как мы с ней в спешке кидали виноград и ломтики сыра в корзину, чтобы побыстрее унести ноги от странных рыбаков. Текст наводил страх и отвращение, от нее ползли мурашки по коже… В этой песне маньяк похитил деву и насильно удерживал ее в подвале, но дева обманом заставила его поверить в то, что она покорна и напугана, а потом медленно убила его, вдоволь поиздевавшись на определенными частями тела. Не понимаю, отчего я запомнила именно эту страшную песню, но сейчас она пришлась кстати.