Во власти бывшего - Данич Дина. Страница 5

Горячая вода немного ослабляет напряжение в мышцах. Стою и бездумно смотрю в стену черт знает сколько времени. Хочется отмыться от всего происходящего. И я не отказываю себе в этом. Только когда ладонь ложится на низ живота, меня простреливает мысль, что…

Черт! Я ведь и не подумала совсем об этом. Пальцы обводят едва ощутимый шрам, который служит отличным напоминанием, ради чего я здесь. И почему нельзя сдаваться. Теперь я очень жалею, что не стала прибегать к возможностям лазерной медицины, хотя… Все равно средств на это поначалу не было, а потом я просто не думала об этом – были вещи и поважнее.

Но теперь я буду даже рада, если Алекс продолжит в том же духе. Тогда, может, попросту и не заметит шрам. А значит, моя тайна останется со мной.

Из одежды у меня ничего нет. Так что выхожу, завернувшись в огромное банное полотенце. Вообще в ванной я так и не нахожу признаков другой женщины. Конечно, притащить меня под бок к новой любовнице – это верх цинизма. И, скорее всего, Алекс так бы не поступил, но… Но я уже ничему не удивлюсь.

Потому что он зол. Он в ярости. И от того, что сдерживается, только страшнее. Потому что рано или поздно его сорвет, и тогда… Я должна успеть все сделать до этого момента. Обязана. Ведь мне есть к кому возвращаться!

Выйдя в коридор, слышу шаги где-то у входа и иду туда же.

Воронцов, оказывается, переоделся и собирается уходить. Моего платья и куртки на полу уже нет. Как и сумки…

– Саш, у меня нет одежды, – тихо говорю.

Он, наконец, обращает на меня внимание, но лучше бы не смотрел. Настолько больно видеть в его глазах даже не холод, нет, пренебрежение. Словно я – грязь под его ногами, и он только что запачкался.

– Она тебе и не понадобится, – равнодушно отвечает Алекс. – Но если так хочется, можешь взять мою футболку. Помнится, тебе это очень нравилось. Хотя как по мне – ради того, чтобы раздвигать ноги, не нужно одеваться. Только время тратить.

Каждое его слово, словно удар хлыстом. Я молчу. Терплю. Знала ведь, что так будет.

– Хорошо, я поняла. А моя сумка?

– Зачем? Решила свалить? Так забудь.

– Но у меня есть свои дела, – беспомощно пытаюсь возразить.

– Дела? – насмешливо выдает Воронцов. – Единственное твое дело – чтоб тебя трахнули, Пташка. Ты ведь для этого замаячила на горизонте. Хотела – получи. Ты все еще вполне сносна в сексе. Так что отказываться не буду. Оставайся, трах обещаю регулярный, все как ты любишь.

– А ты куда?

Мой голос звучит жалко, да и сама я выгляжу не лучше. Не так уж много во мне мужества оказалось, как я думала изначально.

– К ней? – последний вопрос вырывается против воли.

– Серьезно? – искренне удивляется он. – Ты потеряла право задавать такие вопросы, когда свалила за пару дней до свадьбы, Ари-ша. Теперь твое место – у моих ног. И тебя уж точно не касается, кого и сколько я трахаю помимо тебя.

Еще одна пощечина. Еще один удар. Ровно туда, где и так кровоточит.

– Я забочусь о своем здоровье, – огрызаюсь на его слова.

– Не волнуйся. Трахать тебя без защиты я не стану, – еще одна ухмылка. – И не стоит злить меня. Ты знаешь, чем это может закончится.

Алекс уходит, а я обессиленно сползаю на пол.

Такой грязной себя не чувствовала никогда. Он и пальцем меня не коснулся, но вывалял в такой грязи, что мне и не отмыться теперь. Никогда…

Только мысль, что нельзя показывать свою слабость, дает силы подняться и побрести на кухню. Однозначно мне нужны силы, чтобы довести все до конца.

Уверена, Градов уже в курсе, что я в стане его врага. Так что по большому счету мобильник мне не нужен. Своей семье я все равно не смогла бы позвонить. А остальное… да пусть подавится!

К черту! Когда все закончится, уеду со спокойной совестью к своим, и, надеюсь, больше никогда в жизни не увижу человека, который раскроил мою душу на лоскуты, а затем еще и поджег для надежности…

– 7 Алекс -

Меня давно так не штормило.

Был уверен, что все прошло, что забыл.

Пережил. Выдрал из нутра вместе с кровоточащей душой.

Хотя есть ли она вообще у меня?

Блядское наваждение, которое снова смело все заслоны.

Уже который час смотрю на ночной город и думаю, как быть дальше. Нужна холодная голова, чтобы просчитать, подумать и сделать верный ход. Выстроить цепочку шагов и…

И что дальше? Что с ней делать? Наказать? Выдрать? Высечь? Убить?

Что мне надо сделать, чтобы внутри перестало жечь от ее предательства? Сколько долбаных лет должно пройти, прежде чем я перестану чувствовать хоть что-то к этой белокурой стерве, способной одним взглядом выбить из колеи.

Я держался, узнав, что она вернулась. Решил дать шанс разойтись мирно. Думал, пусть сделает то, ради чего рискнула, и уедет. Пусть забудет дорогу сюда и никогда не возвращается!

Я ничего не сделал, когда узнал про Прохорова. Расхерачил кабинет, но не отдал приказа притащить эту дуру к себе.

Но когда Арина якобы случайно встретила Яну…

На хер. Я давал ей шанс свалить в закат без последствий.

И сейчас руки аж покалывает от желания вернуться и нагнуть стерву, поиметь так, чтобы ходить не могла, чтоб начисто забыла всех, под кем побывала за эти годы.

Три года назад, когда она заявила, что уходит, я был оглушен. Раздавлен.

Я, черт побери, не верил, что она это всерьез. А когда понял… Было уже поздно.

Можно было бы узнать, проследить, держать руку на пульсе. Но я не стал. Запретил себе даже думать в ту сторону. Потому что знал – одно фото с другим мужиком, и я слечу с катушек. Достану хоть на краю земли и убью дуру.

Поэтому сейчас я ни черта не знаю, как она жила все это время, сколько мужиков у нее было и что вообще происходило в ее жизни.

Но оставлять Арину рядом и не иметь понятия о прошлом – опасно. Даже ради нее я не имею право на подобное. А значит, придется узнавать. И повезет, если я при этом удержу себя в руках.

Звонок в полуночной тишине резонирует особенно громко.

Брат. Я даже не сомневался, что вскоре услышу его. И вот пожалуйста.

– Не поздновато ли для главы семейства?

– Рад, что ты не спишь, – отзывается Виктор, усмехнувшись. – Разговор есть.

– Дай угадаю – решил сообщить радостную новость?

– Уверен, ты уже в курсе. Но все же – Яна сказал, что Арина была какой-то подавленной.

Внутри неприятно дергает, но я запрещаю себе о чем-то думать.

– Не заметил, – равнодушно отвечаю.

– Даже так? Шустро.

– Это все?

Брат молчит, но я уже чувствую, что будет дальше.

– Как ты? – наконец, задает он самый идиотский вопрос. Потому как я и сам не знаю ответа.

Понятия не имею, как выгребать все это дерьмо. Я никогда не думал, что могу попасть настолько. Щерил старшего, когда он носился со своей Янкой, когда прогибался под нее и готов был ради нее похерить дело своей жизни. Я пытался достучаться до него и дать понять, что все дерьмо из-за бабы, который на него по херу.

Но Витька упрямый. Сделал по-своему. И глядя на их счастливое семейство сейчас, я порой испытываю странное чувство тоски. Ведь у меня был шанс получить такое же.

Был.

Арина – единственная, кому удалось пробить брешь в моем похуизме. Я в курсе, что меня многие считали и считают до сих пор шовинистом и авторитарным мудаком. Но ради нее…

Черт, ради нее я готов был на все. Вляпался так, что и не выгрести.

Я, словно верный пес, готов был сидеть у ее ног, притащить даже свое сердце, если попросит.

Я готов был отдать ей все. Кроме верности родине. Которую Арина, сука такая, и потребовала…

Вместо того, чтобы поверить мне, услышать, сделала выбор в пользу своего брата-ублюдка, который до последнего пытался выторговать свою свободу. В том числе и ценой жизни своей же собственной сестры.

– Алекс?

– Все ровно.

– Может, вам дать друг другу шанс? Теперь, когда ее брат умер, и…

– Хорош, Витя. Поменьше позволяй своей жене лить тебе в уши.