Крадущийся кот - Дуглас Кэрол Нельсон. Страница 57

Саванна Эшли тупо смотрела на нее.

— Я Темпл Барр, новая пиарщица. Мы с вами беседовали во вторник, помните? На конкурс прибудут представители прессы со всей страны, я вам говорила?

Саванна истерически затрясла головой в непрерывном отрицании:

— Пресса? Плевать на прессу! Нет, нет, нет!..

— Я знаю, какое это для вас потрясение. Я сама однажды нашла мертвого…

— Мертвого?! Мертвого… — ее широко раскрытые глаза сделались дикими, а голос достиг предела верхнего регистра: — Она умерла?!

— Они обе умерли.

— Обе… Обе?

Темпл поняла, почему Молина предоставила ей разбираться с Саванной. Можно представить себе картину, как лейтенант получает на каждый свой вопрос ответ из одного слова, повторенного очень громко и визгливо до тошноты.

— Так говорит полиция, — пояснила Темпл.

Саванна рухнула лицом в розовую сумку на своих коленях. Ее тщательно окрашенная в платиновый цвет голова внезапно превратилась в растрепанные седые патлы глубокой старухи. И тут до Темпл дошло. Она потянулась к сумке, но Саванна с воплем вцепилась в нее и не отдавала:

— Умерла!.. Умерла!..

Темпл, наконец, удалось слегка ослабить ее хватку и отвести в сторону достаточно волос, чтобы прочесть надпись «Иветта», вышитую на верху сумки — то есть, не сумки, а кошачьей переноски. Судя по тому, как актриса комкала ее и сжимала, содержимое явно отсутствовало.

— Что произошло? — спросила Темпл. — Вы приехали, прошли в гримерную, оставили Иветту и поднялись наверх. Что было дальше?

Слово «Иветта» оказало волшебное воздействие. Саванна подняла голову, ее лицо осветилось мыслью, точно лицо юной Хелен Келлер в самом захватывающем моменте фильма «Сотворившая чудо». Никто до этого не говорил с Саванной на ее языке. Конечно, она была в шоке, когда обнаружила трупы, но в истерику ее привело вовсе не это, а отсутствие ее кошки Иветты.

— Иветта, — произнесла она душераздирающим голосом. — Кто? Почему?

— Я правильно поняла? В гримерной все было нормально, когда вы приехали, переоделись и оставили Ивечту?

Саванна кивнула сквозь непролившиеся слезы, ее лицо застыло, точно маска греческой трагедии.

— Во сколько это было?

— В девять, — простонала она.

— А когда вы вернулись?

Саванна потрясла головой. Время не было одним из ее приоритетов:

— Позже.

— И трупы были уже здесь. Саванна тупо кивнула.

— Вы позвонили по 911?

Еще один летаргический кивок.

— Потом вы вспомнили про Иветту и вернулись ее забрать. Это был смелый поступок. Но Иветта исчезла.

— Да-а-а… Исчезла! Вы сказали — умерла…

— Я не про Иветту. Она жива… пока. Как она могла удрать?

Голливудские зубы Саванны прикусили нижнюю губу так что она стала одного с ними цвета:

— Я оставила ее в переноске и закрыла дверь. Я думала, она в безопасности… — фраза завершилась новым стоном: — В безопасности… в безопасности, — раскачиваясь, повторяла, точно мантру, Саванна. — Что мог… убийца сделать Иветте?.. Сделать с Иветтой? — Ее забрал убийца!

— Может быть, Иветта выскочила, когда девушки или их убийца открыли дверь и вошли. Точно! Она может прятаться где-то там, среди костюмов. Вы же знаете кошек: они никогда не придут на зов, хоть зазовитесь и заумо-ляйтесь. Дайте ей время. Я уверена, что с ней все в порядке. Кому бы понадобилось обижать кошку?

— Вы так думаете?.. — Саванна теперь слегка шмыгала носом, хороший знак, показывающий, что истерика на исходе. Она прижала полицейский носовой платок к своему нежному носику, потом заметила, наконец, что он из жесткого льна, и отшвырнула на подзеркальник.

— Это самый вероятный сценарий, — сказала Темпл. — Кошки слишком умны, чтобы попасться коМУ-то в лапы, даже убийце.

— Но Иветта такая ласковая, такая доверчивая…

— Тем не менее, она кошка, и вы не часто встретите кошку, которая будет спать, пока вокруг творятся преступления.

Саванна кивнула с детской верой. Темпл осторожно оторвала ее скрюченные пальцы от скомканной переноски.

— Иветте она еще понадобится, когда она вернется домой. Почему бы вам не оставить переноску открытой прямо тут? Дайте детке шанс прийти, когда все утихнет, и забраться в свой домик. Это только вопрос времени.

«Это просто праздник какой-то!.. — подумала Темпл, одновременно ласково кивая Саванне. — Теперь я должна буду предъявить исчезнувшую кошку, в то время как передо мной во весь рост стоит факт, что загадочная смерть сразу двоих девушек разбивает вдребезги всю мою теорию!»

Глава 27 Муха в варенье

Я, конечно, не Энштейн (и никогда не позволил бы себе разуливать с такой прической), но даже самоучка, не прошедший никаких университетов, кроме школы жизни, понимает, что гримерка и приемный зал отеля «Голиаф» — неподходящее место для такого существа, как Иветта.

Факт тот, что меня ничто бы не заставило приблизиться к этому капищу грязных танцев и голой смерти ближе, чем на сто ярдов, если бы не знакомство с моей сладкой куколкой.

С самого начала Божественная Иветта была поставлена в ужасное положение: она была оставлена, во-первых, без присмотра, а во-вторых, взаперти в своей полотняной клетке. То есть, покинута в ловушке.

Натурально, я решил приглядывать за Божественной и ее диспозицией, а также за приходящими и уходящими двуногими. Невелик подвиг, собственно, — прибыть в гримерную с утра пораньше и дождаться появления Иветты на руках ее хозяйки, мисс Саванны Эшли. Обычно на прибытие последней не приходилось рассчитывать раньше десяти часов утра, да и то по принуждению. Однако, я не хотел рисковать и спрятался среди костюмов в девять: лучше не привлекать к себе внимания.

Сразу признаюсь: я не только изображал влюбленного лебедя. В глубине души я надеялся заполучить шанс получше рассмотреть Черные Ноги. Хотя бы для того, чтобы отомстить за несчастную леди в зале для приемов, которая выбрала для своего костюма тот прекрасный ансамбль, отдававший дань уважения моей породе. Более, чем когда-либо, мне хотелось скрестить шпаги с негодяем, убийцей маленьких куколок — неважно, двуногих или четвероногих.

Ожидая прибытия моей очаровательной подруги, я расположился под длинным рядом юбок для фламенко, вдыхая нездоровую смесь пудры, пота и нафталина. Время терпеливого выжидания — мое любимое время. Я представлял себе, как подкараулю и схвачу Черные Ноги, я видел восхищенную толпу двуногих, пораженных моим подвигом, мисс Темпл Барр смахивает слезы раскаяния и обещает больше никогда не водить меня к ветеринару, в эту обитель доктора Смерти. Разумеется, меня опять будут фотографировать для местной прессы. Это довольно утомительно и вредно для глаз, но я же так невероятно фотогеничен!.. Возможно, я буду удостоен награды… например, золотой рыбки. Или нескольких. А красавица Иветта будет стоять рядом, незамеченная рукоплещущими полицейскими и официальными лицами, и смотреть на меня своими огромными сине-зелеными глазами, исполненными гордости и обожания.

Я слышал, как ночной служащий прошаркал на выход. Еще чьи-то случайные шаги пришли и ушли. Я настораживал уши при каждом приближении и удалении человеческих ног. Высокие каблуки процокали дважды, но они не соответствовали ритму, свойственному походке мисс Саванны Эшли (заносчивому, но вялому) или моей собственной мисс Темпл Барр (быстрому и частому). Потом появились мягкие туфли, сопровождаемые сильным запахом химии, раздражающим мои нежные ноздри. Мои усы дернулись от отвращения, затем передернулась спина. Я зажмурился от назойливого амбре, которое проникло из коридора в приоткрытую дверь и удивительным образом смешалось с ароматами гри-мерки, сделавшись менее острым и, как ни странно, более выносимым на фоне всего остального.

И, наконец, долгожданные шаги мисс Саванны Эшли. Она остановилась в коридоре рядом с моим убежищем и произнесла несколько неприличных слов. Я подпрыгнул при мысли о том, как нежные розово-серебристые ушки Божественной Иветты должны прижиматься от подобных выражений. Топот и проклятия ее хозяйки продолжались по направлению к гримерке, которую Иветта вынуждена была с нею делить. Наконец, все стихло. Я встал, потянулся так, что мой живот коснулся пола, (вопреки утверждениям некоторых, это невозможно без определенных усилий с моей стороны), и пошел к двери.