Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века - Шевченко Геннадий Аркадьевич. Страница 67

Она приехала в США по туристической визе по церковной линии в ноябре 1990 года вместе с 14-летней дочерью от первого брака еще в период существования всесильного КГБ (как она рассказывала моей жене — с 20 долларами в кармане). Возможно, ее приезду в США способствовал отец Глеб Якунин. Сестре, как я уже писал, тогда отказали во въезде в США. Наташа Шленова-Осинова хотела получить статус беженца — преследуемого в СССР по религиозным убеждениям. До этого она была секретарем редакции журнала Виктора Аксючи-ца, ставшего в дальнейшем депутатом Государственной думы. Однако, судя по некоторым данным, которые нуждаются в проверке (уточнить их у самого Аксючица мне не удалось), он разругался с ней якобы по причине ее связей с КГБ или из-за пропажи денег фирмы. Во время моей последней встречи в Москве в начале 1996 года с женой отца она не скрывала своего знакомства с чекистами. Передав от отца небольшую посылку (диск с компьютерной игрой для лиц, достигших 18-летнего возраста, — Аркаше было тогда восемь лет и у нас не было компьютера), молодая жена отца сделала моему сыну щедрый подарок от себя лично — бывшие в употреблении замшевые туфли ее дочери. Когда я работал в 1996 году в коммерческой юридической фирме, к генеральному директору А.В. Бесяцкому пришел его знакомый — сотрудник Службы внешней разведки России (нелегал). Я представился, и мы разговорились. Он был полностью уверен, что эту женщину, картографа по специальности (диплом МГУ с отличием, кроме того, она закончила экстерном за девять месяцев специальный факультет Московского физико-технического института), дочь подполковника МВД, КГБ подставил моему отцу, зная его слабость в отношении женского пола, с намерением полностью его разорить. Кстати, как мне признавалась Наташа, ее любимым фильмом был многосерийный телевизионный фильм «Семнадцать мгновений весны». Один из генералов КГБ в отставке в ответ на вопрос, могла ли быть Наташа агентом КГБ, сказал следующую загадочную фразу: «Один агент подставляет другого агента». Он имел в виду священника Г. Якунина и Наташу.

Мой отец был русским человеком, он не понимал, что из России приезжают не тургеневские девушки, а акулы, которые мечтают обобрать богатых вдовцов и устроить свою жизнь.

Отец Наташи В.С. Шленов, кстати, проживал в Москве в трехкомнатной квартире в пяти минутах ходьбы от Петровки, 38, своей бывшей работы. Практически каждый год тесть и теща приезжали на длительное время в гости к моему отцу, и им делались дорогие подарки, в том числе даже бензопила для дачи в Подмосковье.

Отца познакомила с Наташей жена православного священника Виктора Потапова, возглавлявшего тогда церковный приход в Вашингтоне, который не подчинялся патриархии. Кстати, священник вместе со своей женой Машей побывал в гостях у моей сестры еще в 1988 году. Имеется соответствующая фотография. Аня вспоминала, что Потапов с большим интересом рассматривал имеющийся в ее квартире антиквариат.

Как рассказывали моей сестре Анне прихожане другого православного прихода в Вашингтоне Сент Николас, церковь Потапова прославилась тем, что знакомила престарелых американцев русского происхождения с молодыми женщинами из России, причем, как утверждали эти прихожане, старички американцы вскоре после бракосочетаний умирали уж слишком скоропостижно.

Отец подарил священнику после свадьбы и венчания с Наташей в своей церкви (в свидетельстве о браке отца имеется личная подпись В.С. Потапова — настоятеля православного собора Святого Джона Баптиста) в качестве «калыма» практически новый автомобиль марки «Форд», а также постоянно делал солидные пожертвования. Кроме того, во время православных праздников отец устраивал благотворительные обеды и сам готовил украинский борщ. На один из таких обедов пригласили меня, мою жену Нину и маленького Аркадия. Все это проходило в специальном отдельном здании, находившемся на территории церковного прихода отца Виктора Потапова. Наташа суетилась на кухне, а отец контролировал процесс приготовления пищи. Однако следует отметить, что молодая жена отца плохо умела готовить — это было просто ей не дано. Отец сам готовил себе еду. Как-то во время моей второй поездки к отцу в 1995 году моя мачеха взялась приготовить отборную лососину, которую купил отец. Наташа просто ее испортила — рыба была сухая и невкусная. Она спросила меня, как мне понравилась рыба, так как отец ее усиленно нахваливал.

Я сказал: «Каждому — свое. Вы хорошо умеете шить, а моя жена готовить пищу». Как известно, Наташа до своего брака с отцом шила рясы для священников.

На тот благотворительный обед пришла группа русских дворян, родители которых эмигрировали в США после Октябрьского переворота 1917 года. Хотя было видно, что они небогаты, но сам их гордый внешний вид, правильная русская речь и интеллигентное поведение говорили о многом. В конце обеда отец Виктор Потапов объявил всем, что это мероприятие было организовано за счет Аркадия Шевченко, который сам принял участие в приготовлении пищи. Раздались единодушные аплодисменты.

Потапов имел свой, довольно большой дом в Вашингтоне, где также несколько лет жил сын отца Глеба Якунина, которого Патриарх Московский и всея Руси Алексий II лишил священного сана во второй половине 90-х годов за совмещение государственной службы с церковной. Однако и некоторые другие православные священники являлись депутатами в то время, но их никто не лишал сана. Следовательно, Якунина наказали по другой причине. После разгрома КГБ в 1991 году его новый председатель В.В. Бакатин допустил к некоторым архивам «демократов», в том числе, видимо, и отца Г. Якунина. Примерно в это время последний заявил, что около 50 процентов всех православных священников сотрудничали с КГБ. Отец Глеб был весьма зол на патриарха и сказал мне по телефону в январе 2003 года, что патриарх якобы имеет почетную грамоту от КГБ СССР, «Вот интересно, где он ее хранит сейчас», — подчеркнул Якунин. Он также отметил, что агентурной кличкой будущего патриарха, с момента его вербовки в 1958 году, была Дроздов, и данная информация давно опубликована в прибалтийских газетах. Генерал КГБ в отставке Красильников в своей упомянутой книге обвинил В. Бакатина в том, что некоторые данные об агентуре КГБ попали в руки прибалтийских лидеров. Кстати, к отцу Г. Якунину я отношусь с большим уважением. Он действительно пострадал во время советской власти за свои религиозные убеждения и правозащитную деятельность, отсидев много лет в тюрьме.

В «Новой газете» от 13 октября 1998 года отмечалось, что скромный архивариус таллинского архива, разбирая документы Совмина Эстонской ССР, наткнулся на следующий документ: «Отчет об агентурно-оперативной деятельности за 1958 год 4-го отдела КГБ при Совете Министров ЭССР» с подзаголовком: «Состояние агентурно-оперативной работы по пресечению враждебной деятельности церковников и сектантов» (папка «Совершенно секретно»). «Агент Дроздов, 1929 года рождения, священник православной церкви, с высшим образованием, кандидат богословия. Завербован 28 февраля 1958 года на патриотических чувствах для выявления и разработки антисоветского элемента из числа православного духовенства. При вербовке учитывалось в будущем выдвижение его через имеющиеся возможности на пост епископа Таллинского и Эстонского. За период сотрудничества с органами КГБ Дроздов зарекомендовал себя с положительной стороны, в явках был аккуратен, энергичен, общителен. В честь тридцатилетнего тайного сотрудничества Дроздова с органами он был награжден специальной грамотой руководства КГБ за подписью его председателя В. Крючкова».

В. Аксючиц вспоминает на страницах газеты «Московский комсомолец» (17.05.2004 г.) о своем разговоре осенью 1991 года с главой Русской зарубежной церкви митрополитом Виталием, который подчеркнул, что «в России ничего не изменилось, у власти находятся перекрашенные коммунисты, в руководстве же Патриархии — агенты КГБ».

«Архитектор» перестройки А.Н. Яковлев справедливо пишет: «Почему почтенные и высокочтимые иерархи нынешней церкви не предадут анафеме антипатриотическую и антихристианскую партию, разрушившую церковь, объявившую религию злом, подлежащим искоренению?..