Восход над деревом гинкго - Кондрацкая Елена "MavkaShu". Страница 17

Глава 10. Новый очаг

Замок в Небесном городе изменился до неузнаваемости. Новенькие аккуратные дорожки петляли по ухоженному саду, который буйно цвёл и шумел маленькими рукотворными водопадами. На крышах сверкала новенькая черепица, главный вход охраняли каменные статуи волков с серебряными шарами в клыкастых пастях. Внутри замка всё сияло чистотой и пахло свежим деревом – блестели новенькие дощатые полы, пестрели картинами двери.

Мимо пронеслась шестёрка красноволосых акасягума, расплёскивая воду из вёдер. Ещё один домовой дух бежал следом, вытирая тряпкой потерянные капли.

– Мы что-то пропустили? – удивлённо протянула Мико, как вдруг из далёкой комнаты с очагом донёсся вопль.

Мико с Райдэном переглянулись и бросились на звук.

– Пусти! – кричала Юри, вцепившись в чайник, который тянул на себя мальчик-акасягума. – Это для Юри! Юри! Замок Юри! Уходите!

– Я… должен… помыть чайник! – прокряхтел мальчик и потянул усерднее. Другие акасягума, которые чистили очаг, бросили дела, наблюдая за зрелищем.

– Не-е-ет! Юри сама будет мыть чайник! И полы! Вы тут не нужны!

К ним подбежали ещё двое акасягума, обхватили чайник и общими усилиями вырвали его из ручек Юри. Огромные глаза наполнились слезами, и она, сжав кулачки, оглушительно завизжала. Акасягума выронили чайник и, зажимая уши, бросились врассыпную, а Мико – к Юри. Чайник грохнулся на пол, крышка укатилась в дальний угол.

– Тише, тише, – Мико протянула руки, чтобы заключить Юри в объятия. Та, заметив свою госпожу, перестала визжать и зарыдала.

– Зачем госпожа Кёко их привела-а-а! Пусть они все уйду-у-ут! Прогоните их! Прогоните!

Юри упала на пол, подтянула к себе чайник и, продолжая громко рыдать, стала ползать по полу в поисках крышки. Крышка не находилась, это расстраивало Юри ещё сильнее, и рыдания становились ещё громче и безутешнее. Как Мико и Райдэн ни пытались, успокоить её не получалось. Уговоры и попытки обнять не помогали – Юри ни на что не обращала внимания, продолжая плакать, ползать и искать злополучную крышку. Мико даже начало казаться, что несчастная акасягума сошла с ума.

Тени в комнате заволновались, от угла отделилось прозрачное тёмное щупальце и скользнуло под комод, чтобы в следующее мгновение вытянуть за ногу визжащего от ужаса мальчишку-акасягума. Щупальце подняло его в воздух, крепко обхватив за лодыжку, и мальчишка повис головой вниз, встряхнуло хорошенько, и из-за пазухи у него со звоном выпала крышка от чайника. Щупальце рассеялось, и мальчик, кошкой приземлившись на пол, тут же дал дёру в открытое окно. Юри сгребла крышку, дрожащими руками приладила её к чайнику и наконец притихла.

Мико и Райдэн облегченно вздохнули и сели на пол. Только теперь Мико заметила спину Ханзо, который, должно быть, провёл всё это время на энгаве, прежде скрытый от взгляда ширмой сёдзи. Так вот чья тень здесь хозяйничала.

Раскрасневшаяся Юри всхлипывала, вытирая сопли о плечо. На чайнике обнаружилась большая трещина, и Юри ковыряла её ногтем, кажется, готовая снова разрыдаться.

– Юри разбила чайник… – пробормотала она и вскинула на Мико полные слёз жёлтые глаза. – Теперь госпожа избавится от Юри?

– Нет, конечно нет. – Мико сгребла её в охапку и прижала к себе. – Я ни за что не избавлюсь от тебя, разбей хоть тысячу чайников.

Юри заскулила.

– Это неправда! Госпожа Кёко привела сотню акасягума, чтобы избавиться от Юри! – голос её задрожал.

– Всё совсем не так. – Райдэн подобрался ближе, Юри на него недоверчиво покосилась и крепче прижалась к Мико. – Просто Кёко вчера вступила в права главы клана Ооками, вернула себе власть, и магия замка пробудилась. Акасягума появились, чтобы помогать тебе, а не прогонять.

– Юри не нужна помощь, – пробормотала Юри и спрятала лицо у Мико на груди.

– Но помощь нужна Кёко, а мы у неё в гостях. – Мико старалась говорить как можно мягче. – Пока у нас нет своего дома…

– А когда у нас появится свой дом? – Юри вскинула на Мико полный надежды взгляд.

– Он есть. – Райдэн потрепал её по макушке. – Мы его обязательно восстановим и будем жить там все вместе.

Мико посмотрела на Райдэна, а он ответил ей тёплой улыбкой. Она никогда не думала о том, что будет после, когда они разберутся с войной и покончат с Хранителями. Они… будут жить как семья? Превратят пепелище в новый дом? Мико, Райдэн и Юри. И… может быть, кто-то ещё?

Сердце забилось быстро и горячо, разгоняя по телу смущённую радость, согревая Мико от макушки до кончиков пальцев. Но едва Мико позволила живой волне прокатиться по телу, как пришла другая мысль – холодная и тёмная. Слова Шина полоснули по живому, льдом сковали позвоночник и иглами вонзились в желудок. Мико тут же укрыла сознание туманом, чтобы не позволить Райдэну почувствовать свой страх. Не сейчас, не тогда, когда у них впереди битвы. Тем более что Шин и сам не знал, что говорил. Ни к чему переживать о том, что может никогда не случиться.

Дверь скользнула в сторону, и в комнату вошёл Ицуки, поддерживая под руку Макото, который кряхтел и морщился, но всё же переставлял ноги. На повязке, закрывающей глаз, проступала кровь.

– Надоело сидеть взаперти, – ответил он на удивлённые взгляды Мико и Райдэна и ухмыльнулся. – Или завтракать с предателем ниже вашего достоинства?

– Прекращай нести чепуху и садись, – цыкнул Райдэн.

Мико подобралась ближе к очагу, Ицуки помог Макото сесть на подушки. К завтраку спустились Кёко и Такая. Они держались рядом, но избегали смотреть друг на друга. На голове Кёко беспокойно двигались большие волчьи уши. Белые, с чёрными, острыми кончиками.

– Это… – начала было Мико, а Кёко покраснела и прижала уши к волосам.

– Их теперь нельзя спрятать, и хвоста два, – смущённо пробурчала она. – Дурацкие отличительные признаки главы рода.

– А хвосты сейчас тоже есть?.. – Мико наклонилась, чтобы заглянуть ей за спину.

Кёко прыснула:

– Нет, конечно! Они появляются только в зверином обличье.

– У Такаи тоже что-нибудь интересное отросло? – подмигнул Райдэн.

– Что и где отрастает у моего мужа, не твоё дело. – Кёко вздёрнула верхнюю губу, показывая зубы, а Мико показалось, что и клыки стали заметно больше прежнего.

В комнату вбежали акасягума с подносами, полными еды.

– А если ты станешь главой клана, у тебя тоже что-нибудь отрастёт? – взяв чашку со своего столика, спросила Мико у Райдэна.

– Ага, нос! – хихикнула Кёко, а Райдэн хитро покосился на Мико и проворковал:

– Неужели тебя вчера что-то не устроило?

Мико подавилась чаем, выронила кружку, попыталась поймать, разбрызгивая маття вокруг, благо тот не был достаточно горячим, чтобы обжечься. Пальцы сомкнулись на шершавой глине, наконец совладав с чашкой, лицо пылало, кажется, покраснев до самых ушей. Райдэн ослепительно улыбался. – Сияющая Богиня, да ему нравилось смотреть на Мико сейчас! Раскрасневшуюся, полыхающую от смущения и злости, застигнутую врасплох. Мико физически ощущала его радость, возбуждение, видела воспоминания, которые Райдэн прокручивал в голове. Момент единения их душ и всё, что было после: Мико заново услышала собственные стоны и тяжёлое дыхание Райдэна и покраснела ещё гуще.

– Чем забита твоя репа, тэнгу? – Кёко ткнула его локтем в бок. – У Мико сейчас сердце остановится от ужаса.

Райдэн отвёл взгляд, и воспоминание исчезло, как и все его чувства, захлестнувшие Мико с головой.

– Извини, – шепнул он и поставил на столик перед ней свою, ещё нетронутую чашку с чаем.

– Может быть, поговорим о делах? – вежливо откашлялся Макото. – У нас есть план действий?

– У нас — есть, – тут же помрачнела Кёко и смерила его неприязненным взглядом. – И тебя он не касается.

– Кёко. – Такая положил руку ей на плечо, и волчье ухо на макушке недовольно дёрнулось, но руку Кёко с себя не сбросила – наоборот, взгляд смягчился, лицо слегка расслабилось, будто спокойствие Такаи распространилось и на неё.