Бастард рода Неллеров. Книга 1 (СИ) - Усов Серг. Страница 21

— Вот ещё. — улыбнулась девчонка, светло, радостно, мы теперь с ней хорошие приятели. — Нужен мне этот герцог и его посмертие, как сам знаешь что. Мама сказала, что сегодня нам дома лучше совсем не ночевать. Сама с малыми к бабушке ушла, а нас к тётке отправила. Батя сегодня с горя так напьётся, что лучше ему на глаза не попадаться. Петьке вот на прошлой неделе чуть шею не свернул нечаянно. — посмотрела она на равнодушного братца. — Так это он тогда с радости вином налился. Может мне сбежать куда-нибудь, Степ? В Неллере меня везде найдут, а вот куда-нибудь в Парм или Дитон, а? Или в Тибо-Ласт. Прибиться к какому-нибудь каравану. Служанки везде нужны.

У девчонки, измученной житейскими неурядицами, мысли изменить судьбу бродили в голове постоянно. Не по возрасту взрослые рассуждения. Но пока дальше слов никуда не шло. Горе быть ребёнком в семье буйного алкоголика. Это хорошо из прошлого опыта знаю. У самого по соседству такой же папаша жил, в квартире напротив.

Ответить подружке не успел, из калитки вышли опекун с Эльзой.

— Пошли. — мотнул мне головой дядька.

Ну, пошли, так пошли. Подмаргиваю Вальке, чтобы приободрить, хотя та особо-то в этом и не нуждается. Кремень девчонка. Точнее, металл, если вспомнить Маяковского с его пожеланием гвозди бы делать из таких людей.

До конечного на нашей улице дома старого скупщика мы не дошли всего шагов десять, как к нам в гости неожиданно заглянул отряд всадников, да ни каких-нибудь, а самих герцогских гвардейцев, в блестящих латах, новых красочных сюрко, шлемах с плюмажами, с начищенными круглыми щитами целиком из бронзы — в такие копья не воткнуться — и мечами в дорогих ножнах.

Появление гвардейцев на нашей задрипанной улице сродни приезду президента покинутой мною навсегда страны на какую-нибудь мусорную свалку.

— Привет, Ригер. — командир отряда с нашивками капитана поднял руку. То ли давал знак подчинённым остановиться, то ли так поздоровался с моим опекуном. У него получилось и то, и другое одновременно. И отряд встал, и дядька узнал офицера.

— И тебе здравствовать, Гарни. Ты…

— Я за тобой и твоим воспитанником. — он опять поднял руку, и сзади подъехали двое солдат, в поводу у которых шли осёдланные запасные лошади. — Садитесь. Быстрее. Объяснить пока ничего не могу. Велено доставить в замок вас обоих.

Молодцы. Даже не выяснили, умеет ли Степ ездить верхом. Он не умел. Зато мне довелось поездить на конях. Вопрос только в том, насколько быстро сумею передать свои умения новому телу. Надеюсь, скачки галопом не намечаются?

Вижу отвисшие челюсти, образно говоря, у Эльзы и Вальки. Девчонка точно уже сегодня всем разболтает о случившемся. Да и пусть. Я сам ошарашен происходящим не меньше них.

Чёрт, неужели я правда отпрыск кого-то из герцогской семьи? Вряд ли самого Виталия. Может маркиза Рональда, епископа? Но почему скрывали Степа так долго словно прокажённого? Ничего необычного в нагулянных на стороне детях нет. И от кого прятали?

Мы уже едем неспешной рысцой по направлению к замку. Там всё и объяснится. Хотели бы меня убить, то не стали бы устраивать такую демонстрацию. Прирезать пацана по тихому, и всего делов.

На удивление, освоился в седле довольно быстро. Мастерство не пропьёшь, как любил говорить один из моих бывших начальников.

Скачу сразу за капитаном и опекуном, впереди них только один гвардеец, зычным голосом приказывающий освободить дорогу. Народ разбегается по сторонам, прижимаясь к стенам домов и заборам очень шустро. С личными солдатами герцога шутки плохи. Чуть что, и плетью вытянут, не посмотрят, рвань ли ты подзаборная или обеспеченный горожанин.

Петляли мы недолго, вскоре выехали на широкую, одну из центральных, улицу, соединявшую замок, ратушную площадь и северные ворота города.

— Нам, наверное, лучше было бы одеть что-то более приличное. — спросил Ригер у капитана.

Господи, о чём он? Мы и так надели на молебен самые богатые свои одеяния. Наверное, дядька так пытается выяснить, с какой целью нас везут в средоточие здешней власти.

— Про то мне ничего сказано не было. Да ты успокойся. Скоро всё узнаешь. Говорю же, я сам удивлён полученным приказом не меньше твоего. В замке сейчас все заняты подготовкой к завтрашним похоронам, а тут такое!

— А кто хоть приказал-то?

— Мне? Командир полка, кто ещё? Ригер, тебе ли старому вояке спрашивать об этом? Будто бы не знаешь, как у нас всё организовано. Подъезжаем.

Улица резко оборвалась стоявшими по разные стороны двумя шикарными особняками, похожими друг на друга как яйца из одной кассеты. Степ подсказал, что в них проживает кто-то из высшего городского начальства, чуть ли ни сам мэр в одном и глава городского совета в другом. В этом мире исполнительная, законодательная и судебная власти в общинах были разделены. Лишь высшие аристократы — когда-то только короли, а после хартии и герцоги в своих провинциях — держали в руках всю её полноту, но делегировав большинство полномочий нижестоящим инстанциям. Церковь занимала отдельную нишу, стараясь в дела, не касающиеся религии, не вмешиваться.

Понимаю, что идеальных схем в принципе не существует, и борьба по перетягиванию каната власти постоянно идёт на всех уровнях и между различными сословиями. Из-за чего и происходят войны, мятежи, заговоры, политические интриги или заказные убийства, вроде того, жертвой которого стал наш славный герцог Виталий.

Между замком и городскими постройками оставлено пустое пространство шириной примерно метров сто. Ни домов на нём, ни деревьев, ничего. Это при том, что земля в городе, особенно в его центральной части, безумно дорогая. Видимо, безопасность правящей в Неллере семьи намного дороже.

— Не отставай, парень. — капитан обернулся и дружески мне подмигнул. — И ничего не бойся.

Да я и не боюсь. Прямо предчувствую, что вскоре меня ждёт очередное чудесное открытие. Пусть не такое, как возможность прожить ещё одну жизнь, но что-то явно совсем неплохое.

Род Неллеров достаточно многочисленный. Кроме правящей семьи имеется большое количество давно потерявших права на титулы, но называющих себя Неллерами дворян. Дяди, тёти, двоюродные и троюродные кузены с кузинами и прочие. И в столице королевства при дворе, и в армии, и в церковной иерархии. Вот голову готов на отсечение дать, каким-то боком и я к этой семейке причастен. Осталось только выяснить каким именно.

Дорога к единственным воротам резиденции правителей Неллера забирает круто вверх. Приходится посильнее ударить пятками по бокам коняшки, а то и в самом деле отстал от дядьки и капитана.

Замок конечно смотрится великолепно. Вблизи тем более. Высоченные тёмно-мрачные стены, такого же цвета башни с крутыми остроконечными шпилями. Похож на иллюстрации к книгам про вампиров или Тёмных Властелинов. Нет, реально впечатляет. Степ так близко к этой твердыне не подходил никогда.

— Капитан? — путь к арке ворот преградил сержант, вставший по середине откинутого через ров моста.

Створки распахнуты, а явно тяжёлая железная решётка поднята лишь на две трети высоты проёма, словно готовая обрушиться вниз в любой момент.

— Это со мной, Леонтий. — отвечает Гарни, протягивая караульному сложенный вчетверо лист бумаги.

Тот внимательно читает, бросает на меня заинтересованный взгляд, вдруг улыбается моему опекуну: «Здорово, Риг. Живой ещё?» — «Как видишь, Леон», отвечает дядька — после чего даёт знак четвёрке попарно стоявших друг с другом копейщиков раздвинуть скрещенные копья.

Во дворе замка понятная мне суета. Не каждый день герцоги умирают. Одетых в белые траурные цвета никого не вижу. Показывать скорбь одеждой полагается только членам рода и вассалам. Да и маркий этот цвет, чтобы всех вояк и слуг в него обряжать. Кстати, рабов в замке почти не вижу. Бабы здесь так часто и много рожают, что с работой дела обстоят неважно совсем, похлеще, чем у нас в девяностые или после кризиса восьмого года. Желающих служить в замке за еду и кров в разы, даже на порядки больше временами появляющихся вакансий. На той улице, где наш с опекуном домишко, такая работа — несбыточная, недостижимая мечта всех мальчишек и девчонок. Ну, да, ни космонавтами же им мечтать вырасти и не бизнесменами. Бандитами тоже не хотят, уж больно наглядно знакомы с судьбами тех, кто направился по кривой дорожке. Казни здесь публичные и крайне жестокие.