Кодекс Рода. Книга 3 (СИ) - Золотарев Егор. Страница 17

— Служит при дворе. То ли секретарь, то ли документовед. Не знаю точно.

Я задумался, пытаясь вспомнить Голубинского, но среди моих знакомых такого не было.

— Он не сказал, зачем поджигать дом?

— Сказал, чтобы от хозяев избавиться.

— Значит, он знал, что я сегодня сюда приехал. Но откуда?

Я подумал, что этот Голубинский может иметь отношение к Алмазову, но почему он так неосмотрительно повел себя и выдал своего помощника? Обычно в окружении Алмазова никто не знает настоящих имен и подчиняется напрямую только бандитам, типа Зиги. Или на этот раз Алмазов не имеет отношения к покушению на меня?

— Я больше ничего не знаю. Отпусти меня, а? Я ведь честно все рассказал, ничего не утаил. А мог бы и соврать.

— Ты хотел убить меня, а врагов я не прощаю. Жизнь научила, что они имеют обыкновение возвращаться, — сухо ответил я, выдернул лезвие из ладони и без сожаления отрубил голову.

Когда вернулся в деревню, обеспокоенный управляющий и слуга подбежали ко мне.

— Ну что? Поймали? — спросил управляющий.

— Поймал. А вы случайно не знаете, кто такой Родион Голубинский?

Управляющий нахмурил брови и уставился перед собой.

— Нет, не помню такого, — наконец ответил он.

Серафим тоже решил поучаствовать в обсуждении и ответил, что имени такого не знает, но знаком с Федькой Голубинским, в доме которого служит его двоюродный брат. Я решил оставить выяснение до возвращения в Москву, а пока заняться здешними вопросами и проблемами.

Дом управляющего был крепкий и просторный, но скудно обставлен. Мне нашлось место на диване, а вот Серафиму пришлось ложиться на пол. Хорошо хоть матрас запасной был.

— Мне одному ничего не надо. Детей не нажил и родных никого не осталось, — принялся оправдываться управляющий, но я заверил, что все хорошо и нам этого хватит.

Он накормил нас свежесваренным супом из сушеных белых грибов и угостил наливкой, которую сам делал. Все было очень вкусно, поэтому мы наелись и довольные легли спать.

Утро началось в пять утра. Над деревней разносился петушиный крик. Когда проснулся, не сразу понял, где нахожусь. Но услышав снова крик петуха у самого окна, все вспомнил.

— Вот тебе и будильник, — недовольно пробурчал я и направился в уборную.

После завтрака я велел пригласить ко мне глав деревень, чтобы обсудить предстоящие изменения и налоговые выплаты.

— Во сколько будет собрание? Отправлю кого-нибудь из ребят с записками, — уточнил управляющий.

— Давайте в пять вечера. Не будем их средь бела дня отрывать от работы, — ответил я, оделся и отправился к имению.

Мне надо было оценить ущерб и подумать, что делать дальше. Я подошел к калитке и остановился. Картина была удручающая: прожженные стены, лопнувшие и осыпавшиеся стекла.

Я обошел дом кругом и понял, что лучше снести его и построить новый, чем пытаться отремонтировать. Сбросив с крыльца бревна, которыми поджигатель подпер двери, я уже хотел зайти внутрь, но тут услышал звук мотора. К дому подъехал громоздкий автомобиль с высокой посадкой и большими колесами. На таком в грязи не застрянешь. Из него вышел взрослый мужчина с аккуратно подстриженной бородой и направился ко мне.

— Приветствую вас, граф! Услышал о вашем несчастье и решил помочь. Меня зовут Герман Сусликов. Я ваш сосед по участку, — он доброжелательно улыбнулся и протянул руку.

— Я Роман Големов. Вы тоже землевладелец? — спросил я и пожал его сухую руку.

— Да, сразу за рекой начинаются мои угодья. Ой-ё-ёй, как же так получилось? От трубы вспыхнуло? — он повернулся к дому, покачал головой и показал на кирпичи, лежащие на земле и крыше.

— Нет, мы эту печь не топили. Это был поджег, — ответил я и оценил его реакцию. Я ни в ком не был уверен.

— Подожгли? Но кто? А, главное, зачем? Чего добивались? — искренне удивился он.

— Пока не знаю, но обязательно выясню, — с угрозой в голосе проговорил я.

— И правильно! Не давайте никому спуску. Что ж это творится? А если они и меня подожгут? Если понадобится помощь, то можете рассчитывать на меня, — с готовностью закивал он.

«Не он… наверное», — подумал я и спросил.

— Вы мимо проезжали или ко мне приехали?

— К вам, конечно! Во-первых, чтобы поприветствовать. Во-вторых, чтобы пригласить на обед.

Я засомневался, но он продолжил настаивать, а также добавил, что поделится некоторыми хитростями в управлении земельными угодьями. Так как я был еще далек от того, что здесь происходит, и как со всем этим управляться, то решил принять приглашение.

Мы сели в его автомобиль и поехали. По дороге на заснеженных полях торчали выцветшие таблички с обозначением принадлежности участка к той или иной семье.

— Что это такое? Зачем они так делают? — уточнил я.

— Это приказ вашего отца. Так он точно знал, кто что посеял и какой налог можно с них ожидать. Я подсмотрел эту идею и тоже ее применяю.

— Вы знали моего отца? — удивленно спросил я, ведь видел этого Сусликова в первый раз.

— Конечно, знал. Мы долгие годы уже являемся соседями.

— Странно, я вас не помню.

— Мы с вашим отцом не всегда находили общий язык, — уклончиво ответил он.

Когда проехали мост, я заметил большую вывеску, на которой было написано «Земельные угодья рода Сусликовых». Еще через минуту впереди увидел трехэтажный каменный дом. Он больше походил не на загородное имение, а особняк какого-нибудь богатея в центре Москвы.

— Вы здесь постоянно проживаете? — спросил я.

— Да, в город езжу только по делам. Люблю жить на лоне природы, а в городе чахну. Я же Сусликов, в земле наша сила, — улыбнулся он.

Когда мы подъехали к воротам, они сами разъехались, и Герман зарулил в гараж, в котором стояли еще пять автомобилей. Я прикинул их примерную стоимость и понял, что это целое состояние.

— Роман, добро пожаловать в мой дом! Мне очень радостно, что вы приняли приглашение. Думаю, мы отлично проведем время, — улыбнулся он.

Мы поднялись по мраморным ступеням, прошли около колонн и зашли в роскошный дом.

— Прошу, Роман, пройдемте в гостиную. Я вас познакомлю со своей семьей, — сказал он и открыл дверь, покрытую позолоченными узорами.

Как только мы зашли, навстречу нам двинулись пятеро мужчин, которые были очень похожи на Германа. И у всех была одна отличительная особенность — выпирающие передние зубы.

— Знакомьтесь, это мои братья, — он представил мне всех по очереди, и мы обменялись рукопожатиями.

Затем он подвел меня к своей престарелой матери, которая была такая толстая, что не видно было на чем она сидит.

— Матушка, это Роман. Он наш сосед, — представил меня Герман.

Близоруко щурясь, старуха протянула пухлую руку с пигментными пятнами, в которой утопали кольца с огромными камнями. Мне было противно подносить ее к лицу, поэтому я просто легонько пожал и отпустил.

Дальше ко мне потянулась вереница девиц и женщин Сусликовых. Все они тоже очень походили друг на друга и на мать.

— И это еще не все собрались. Просто у нашей матушки завтра день рождения, поэтому братья и сестры приехали ее поздравить, — объяснил Герман.

После того, как с приветствиями было покончено, Герман пригласил всех в столовую.

— Скажите, Роман, а вы женаты? — ко мне подошла одна из девиц Сусликовых.

— Пока нет, — я хотел вспомнить, как ее зовут, но боялся, что ошибусь, так как даже не старался запоминать имена. А некоторые даже не расслышал.

— А собираетесь? — не унималась она, стреляя глазками.

— Конечно. В будущем обязательно.

— Кого-нибудь уже присмотрели? — она будто нечаянно задела меня голым плечиком.

— Присмотрел. И даже не одну, — улыбнулся я ей.

— Не одну? Сколько же жен вы хотите?

— Еще не задумывался об этом. Как сложится.

Я хотел догнать Германа, но девица ускорила шаг и не отставала, поэтому за стол мы тоже сели рядом.

Расторопные слуги тут же забегали, обслуживая большую семью. Я обратил внимание, что на столе практически нет мясных блюд, не считая одинокую куропатку, в которую воткнули перья, и она напоминала украшение для стола. Зато было изобилие блюд из круп: каши с сухофруктами, рисовые пудинги с изюмом и без, выпечка со сладким пшеном и многое другое.