Ледяная колыбель - Роллинс Джеймс. Страница 30

Даал улыбнулся и провел ладонью по ее гладкой серой щеке, пальцем потерев складки вокруг правого глаза.

– Кто у нас самая лучшая орксо во всем море?

Неффа издала низкое урчание. Он попытался изобразить этот звук, очень похоже заурчав в ответ – давая ей понять, как сильно ее любит. И стоило ему это сделать, как его захлестнула волна гораздо более глубоких ощущений. Конечно, Даал и без того чувствовал запах ее мокрой кожи, ее влажных испарений, рыбный душок ее дыхания. Но еще вдруг ощутил шершавый песок под мягким животом Неффы, биение двух ее сердец – одного в груди, другого возле хвоста… Даже переполняющую ее в этот момент нежность.

Пораженный, он примолк, и эти ощущения сразу же покинули его.

«Странно…»

Даал хотел отмахнуться от всего этого как от чистой фантазии, проявившейся из-за его привязанности к ней. Он вырос рядом с Неффой, и с его юных лет они были неразлучными товарищами в этих водах. Вместе пережили немало бурь – и не только на морских просторах. На протяжении многих лет Даал уже не раз смутно ощущал нечто подобное, но никогда еще настолько сильно и четко. Причем такое бывало у него не только с Неффой. Абсолютно все обитающие в здешних водах орксо слушались его так, как никого другого в Приюте – даже Рифового Фарера, возглавлявшего все местные кланы.

Даал гордился этим своим талантом. Его могли сколько угодно дразнить, порой даже грубо, за его смешанную кровь, но никто не мог оспорить его умение обращаться с орксо.

«И не только с этими огромными созданиями…»

Даал сглотнул, прогоняя эту мысль, но перед этим на миг мысленно перенесся в темные морские воды – в тот момент, когда Неффа тащила его вниз во время охоты, а его лодыжка запуталась в седельной петле. Стая келльских акул нырнула за ними следом, а затем…

– Нет… – выдохнул он, даже не осознав, что произнес это слово вслух.

Хенна бросила сеть.

– Тогда тащи сам! – объявила она, неправильно поняв его неожиданную вспышку.

Даал прочистил горло, отгоняя эти воспоминания.

– Гм… Да, давай-ка я лучше сам понесу.

Плюхая по воде, он подошел к Неффе сбоку и ослабил шейные ремни, чтобы снять у нее со спины маленькое кожаное седло. Перекинув его через плечо, похлопал орксо по боку. Неффа повернула голову и пристально посмотрела на него, отрывисто выдохнув свое беспокойство струйками пара из ноздрей.

Даал еще раз похлопал ее:

– Всё в порядке. А теперь возвращайся в деревню. Я встречу тебя в загоне. Наверное, у меня даже найдется еще парочка вкусных абилинов, которые не попадут на праздник.

Неффа пристально посмотрела на него, молчаливо требуя от него обещания именно так и поступить, затем с ворчанием оттолкнулась передними лапами-плавниками и скользнула на более глубокую воду. Вскинула голову, высоко воздев свой рог, и нырнула, исчезнув из виду.

Даал побрел обратно к берегу. Подобрав сеть и гарпун, махнул его вильчатым концом вдоль берега. Путь предстоял неблизкий. Он выбрал это отдаленное место для охоты на абилинов из-за густых зарослей морской травы – а еще потому, что мало кто из рыбаков туда заглядывал. Отец ругал Даала за то, что он охотится в одиночку, но мало кто в деревне хотел присоединиться к нему. Чтобы хоть как-то успокоить отца, Даал взял с собой Хенну – вряд ли в случае чего ей удалось бы спасти его, но она могла, по крайней мере, указать остальным место, где он погиб.

Напоследок осмотревшись по сторонам, они вместе направились по пляжу к деревне.

Примерно на полпути к дому, когда они миновали торчащую из песка большую каменную плиту с изображением карпа, балансирующего на свернутом хвосте, Даал уже еле переставлял ноги.

Хенна убежала вперед, гоняясь за крабами, которые поспешно удирали с их пути. Он попытался припомнить, когда у него самого было столько бесполезного энтузиазма. Даал уже окончательно выдохся. Не помогало и то, что каждый шаг в сторону дома все сильней давил ему на плечи. Здесь, вдали от кривящихся губ и пренебрежительных замечаний, он чувствовал себя гораздо свободней – никто не провожал его многозначительным взглядом и не тыкал в него пальцем.

Кроме того, нынешний вечер был непростым – деревня готовилась отмечать Ночь Кристнелла, бога домашнего очага. Чествования его открывались грандиозным праздником танцев, на который со всех окрестных деревень съезжались молодые мужчины и женщины, чтобы подыскать себе пару.

С уже остриженными волосами, свидетельствующими о его мужской зрелости, Даал впервые в жизни мог выставить на эти праздничные смотрины и себя. Хотя не то чтобы он питал на это особо большие надежды.

Пока юноша брел по песку, старый стыд опять обжег ему щеки. Полгода назад у него было единственное свидание с женщиной, на два года старше его – изрядно накачавшейся вином из соленых ягод. Они возились в темноте – больше она, чем он, – на задворках какого-то рыбного склада. Даал едва знал, что делать. Он не мог даже дышать, вся кровь отхлынула от головы, напрочь сковав его. Эта женщина раздела его, уложила на спину, чуть было не села на него верхом, но затем вдруг попятилась, тыча ему пальцем между ног. «Все эти волосы… – с отвращением произнесла она. – Как спутанные водоросли. Я просто не могу!» Подхватив свою сорочку, женщина убежала, оставив его униженным и еще больше стыдящимся своей ноорской крови.

Пару дней спустя Даал стал ловить на себе взгляды других молодых женщин, которые с хихиканьем перешептывались, прикрывая руками рты. Некоторые посматривали на него с жалостью, некоторые с таким же отвращением.

Пока он едва волочил ноги, Хенна продолжала свою самозабвенную погоню за крабами. К этому времени она уже почти исчезла в туманной дали.

– Давай-ка помедленней! – крикнул ей Даал.

Несмотря на всю свою неохоту, он ускорил шаг и почти догнал сестру, когда от ледяного утеса, обрамляющего дальнюю сторону пляжа, эхом отразился сильный раскат грома. Опасаясь ледопада – постоянной опасности в этих краях, когда целые глыбы замерзшего утеса обрушивались на берег, – Даал бросил свою сеть и еще сильней затопал по песку. Пока он бежал, раскаты грома переросли в странный рев, напоминающий рев дракона из старых сказок. А через миг, подкрепляя это сравнение, клубы пара над головой окрасились вначале розовым, а затем огненно-красным.

Даал бросился к Хенне, которая остановилась, глядя в небо.

Прямо у нее над головой, оседлав эти языки пламени, из тумана выпало что-то темное, похожее на большой рыбацкий челн, только вот прямо над ним в путанице темных веревок дрожал и метался огромный раздутый пузырь.

Даал ускорил бег, зарываясь пальцами ног в песок. Добравшись до Хенны, потрясенно застывшей прямо на пути падающего с неба челна, он подхватил сестру на руки и нырнул в сторону, прокатившись вместе с ней по песку. Накатила волна жара, и странный челн сильно ударился в берег позади него. Напоследок взревев, пламя кашлянуло и затихло.

Даал встал и поспешно отступил подальше, затолкав сестру себе за спину. Подхватил свой гарпун и нацелил его трезубец в сторону опасности.

Свалившийся с неба челн с потрескиванием дымился на волнах у берега, наполовину зарывшись одним бортом в песок. Пузырь над ним пьяно покачивался. Затем часть кормы у него с грохотом откинулась, и из открывшегося проема, шатаясь, выбрались какие-то фигуры. Мужчины и женщины. Все незнакомцы. Они вроде даже и не заметили брата с сестрой, застывших на берегу.

Даал ахнул, когда вслед за ними появился какой-то огромный зверь, покрытый темным мехом, со вздыбленной шерстью – понюхал воздух, а потом, протолкавшись сквозь остальных, метнулся прямо к нему.

Со стороны челна тут же строго рявкнул чей-то грубый голос – причем на языке из очень далекого прошлого.

Зверь резко остановился, заскользив на задних лапах. Низко опустив башку и высоко задрав уши, зарычал, обнажая клыки. Даал по-прежнему нацеливал на него свой гарпун.

К этой жуткой твари присоединилась маленькая фигурка, выступив вперед и положив руку ей на холку. Это была молодая женщина в какой-то странной одежде. Волосы ее тенистым водопадом спадали ей на плечи. Голубые глаза с серебряными крапинками так и сияли, глядя на Даала. Она что-то напевала себе под нос, обращаясь и к зверю, и к нему.