Адычанская трагедия - Егоров Виталий. Страница 4

– Сегодня в наш коллектив влился молодой сотрудник, я желаю ему быстрее освоиться и работать с отдачей. А работать придется много. Когда потребуется, забудь о сне и отдыхе – любое дело нужно доводить до логического конца. Коллектив хороший, тебя поддержат, смело обращайся к каждому из нас, если что непонятно…

Потом последовали еще тосты. Хмель ударил в голову, Владлену было хорошо в компании этих людей, они относились к нему дружелюбно, на равных. Если бы он не захотел пить, никто бы не упрекнул его в этом, но Владлен решил не пропускать ни одного тоста, так как понимал, что этот ужин был своеобразной проверкой адекватности новобранца.

Разговор за столом шел в основном о работе – опера рассказывали случаи из жизни уголовного розыска, вспоминали курьезные моменты. Владлен слушал их молча и, как губка, впитывал опьяняющий дух оперской романтики. Ужин закончился ближе к полуночи, начальник сказал заключительное слово:

– Все, достаточно, по домам, завтра на планерку без опозданий. – И принялся убирать со стола. – Нет, не надо, я сам, – остановил он Димова, засобиравшегося ему помогать.

Потом Николай проводил Владлена, несмотря на его протесты, до остановки и посадил в последний автобус.

Владлен ехал домой окрыленным, он с честью выдержал первое испытание, не ударил лицом в грязь. Какие еще испытания преподнесет ему жизнь, сможет ли он связать себя с этой опасной, но крайне интересной и увлекательной работой – эти вопросы вяло терзали его опьяненное сознание.

Утром Владлена ожидала первая планерка. У начальника присутствовали все, кто гостил у него вчера: на лицах ни тени позднего застолья, шла обстоятельная и деловая работа. Видя это, Владлен проникся к ним еще большим уважением.

Так вошел в коллектив уголовного розыска Димов, с гордостью носящий теперь имя сыщика. Спустя полгода один из оперативников перевелся в Ленинград, и Димов уговорил начальника взять на это место Рогова.

Через три года работы Владлен был повышен в должности и стал руководить отделением по раскрытию убийств городского УВД. В этом подразделении Владлен получил бесценный опыт оперативной работы, создал мощную агентурную сеть, преступный мир начал его уважать и побаиваться, для коллег он был непререкаемым авторитетом. Обращаясь к нему, подчиненные уважительно звали его по отчеству – Семеныч.

Каких только преступлений не раскрыли Владлен и его ребята! Бесконечные выезды на места происшествий, сотни распутанных дел, множество опасных задержаний…

Женился Владлен относительно поздно. Были мимолетные отношения с девушками, но ни в одной из них он не видел будущую жену, впрочем, девушки тоже не имели большого желания связывать жизнь с человеком, всецело увлеченным только своей работой.

– Дожил до возраста Христа, ни семьи, ни детей, – ворчала мама, видя, как другие бабушки возятся с внуками.

– Подожди, мать, всему свое время, – отговаривался он.

И действительно, в тридцать три года, работая по одному делу на городском предприятии, где пропал человек, при опросе свидетелей он познакомился со скромной девушкой-бухгалтером. Молодые люди прониклись друг к другу симпатией, и, когда через два дня Владлен позвал девушку в кино, она согласилась. Через год в их семье появился ребенок – прелестный мальчик, которого назвали Алешей.

ВЫЕЗД НА МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ

1

В полдевятого утра Димов уже находился у Веденеева. Начальник был не в настроении – бегло поздоровался с Владленом и уткнулся в бумаги.

– Сейчас все прибывают: из прокуратуры криминалист и следователь, за судебным медиком отправил машину. На осмотр местных оперов из Северного не будем брать, маршрут получается неудобный, вертолетчики отказываются, – продолжая изучать бумаги, сообщил Веденеев.

Ближе к девяти все оказались в сборе. Следователя прокуратуры Владлен знал плохо, он перевелся в центральный аппарат недавно, но с прокурором-криминалистом и судебным медиком был очень даже хорошо знаком.

Это были легендарные, преданные своей работе люди, о которых обычно говорят «старой закалки». Оба немолодого возраста, начали свою трудовую биографию в одно время, в шестидесятых годах. Опера их любили: если кто-то из этих двоих входил в состав следственно-оперативной группы, то веселье было гарантировано – за всевозможными шутками, анекдотами время проходило быстро и непринужденно. А тут оба!

Старики знали свое дело туго, так что начальство смотрело сквозь пальцы, если иногда они и были подшофе на рабочем месте, – в любом состоянии они делали свою работу на все сто процентов. Все без исключения к ним уважительно обращались по отчеству – Василич и Петрович.

«Хорошо, что старики летят, никакой мороки с осмотром не будет, – подумал Владлен. – Попадется иной раз такой прыщ, считающий себя пупом земли: подай это, подай то, стой там, иди сюда – сплошная нервотрепка. С этими боевыми товарищами мы быстро справимся».

– Сынок, летим, – Василич и Петрович по очереди похлопали Владлена по спине.

Хотя он был намного младше их, они уважали его как опытного сыщика, за плечами которого сотни раскрытых дел.

Петрович всегда, когда Владлен приезжал в морг, предлагал медицинский спирт, от чего он, используя всю свою оперскую смекалку, пытался отказываться. Однажды Владлен в шутку спросил у Петровича, сколько спирта выдают на обработку одного трупа.

– Четыреста миллилитров, – Петрович на пустой бутылке мизинцем показал уровень чуть выше половины.

– А сколько используете по назначению? – Владлен еле сдерживал улыбку.

– Ни грамма! – был ответ.

Когда винты набрали обороты и вертолет, надсадно ревя, стал подниматься, Владлен удобнее устроился возле резервного бака, вмонтированного внутрь салона, собираясь вздремнуть.

Он никогда не любил летать. Однажды появившийся страх полета никак не проходил, а, наоборот, усиливался. По поводу этой боязни, присущей многим людям, бесконечно спорят психологи и психиатры, эскулапы разных мастей, но он без всякой, по его мнению, ненужной схоластики точно знал причину своей аэрофобии: если ты находишься внутри падающего летательного аппарата, от тебя ничего не зависит, ты сродни животному, которого ведут на убой, смерть неизбежна. А такой конец больше всего пугал Владлена. «Лучше умереть с оружием в руках на поле боя или в схватке с медведем – там у тебя есть хоть какой-то шанс выиграть ситуацию, уничтожить врага или по крайней мере забрать его с собой на тот свет», – всегда говорил Владлен в свое оправдание.

Очнулся он от толчка.

– Давай немного отметим это дело, – прокричал в ухо Василич, – у нас тут коньячок завалялся.

Владлен хотел было отказаться, но решил немного выпить для храбрости. «Пока долетим, пока начнем осмотр, должно все выветриться», – с этими мыслями он подсел к своим коллегам.

Действительно, после второй рюмки Владлену стало хорошо, страхи пропали, и он вспомнил рассказ деда о ста граммах наркомовских перед боем, которые он не пил, а обменивал на хлеб, что не мешало ему храбро сражаться – вся грудь была в орденах. Подумав про это, пристыдил себя словами великого поэта: «Не то, что нынешнее племя: богатыри – не вы!» От третьей рюмки отказался и, удобно примостившись, уставился в иллюминатор.

Под ним расстилалась горная тайга – бесконечный суровый пейзаж. «В такой глухомани искать преступников – все равно что искать иголку в стоге сена, – тоскливо думал Владлен. – Господи, где же край этого необжитого царства?!»

Владлен не заметил, как задремал, и очнулся оттого, что Василич и Петрович о чем-то громко переговаривались, глядя в иллюминатор. Внизу были видны хозяйственные постройки, Владлен насчитал четыре – очевидно, здесь и живут старатели. Пока вертолет делал круг над поселением, Владлен старался запомнить расположение объектов, привязать их на местности, ведь с высоты нагляднее представляется общая картина. Местность была равнинной, с небольшими сопками, вдалеке высились горы, примерно в двух километрах протекала река – наверное, это и была Адыча. Вертолет приземлился в полукилометре от построек на приспособленную площадку – старателей тоже забросили на этот участок по воздуху.