Грешные души - Мишина Влада Владимировна. Страница 12

Кейфл вложил папирус в дрожащие руки Ифе и накрыл их своими.

– Более того, ты сразу схватила тот, в котором описан способ вернуть тебя в верхний мир. Сделать тебя смертной. Живой. Ты сказала, что он звал тебя. Пока что у меня нет разгадки этого явления, но я привык следить за знаками. И это он.

Ифе пошатнулась. Кейфл успел подхватить её под локоть. «Что он такое говорит?..»

Комната подернулась рябью перед глазами испуганной девушки. «Это невозможно – смерть необратима! – она тяжело дышала. – А зов папируса может быть чем угодно, просто реакцией на силу аментет или моей выдумкой! Я ведь до сих пор так часто путаю то, что чувствую…»

– Услышь меня, Ифе. Я могу сделать тебя живой. Ты ведь этого хотела, помнишь?

И она помнила. Перед внутренним взором аментет проносились её собственные мысли и желания. «Я хочу жить». Сколько раз она твердила себе эту фразу за последнее время? Каждое мгновение? Уже и не сосчитать. А теперь маа-херу Кейфл уверял, что это было возможно, что он мог ей это дать.

– Но… Но я ведь мертва! Меня нельзя просто взять и оживить! В мире смертных у меня должно быть тело. А что, если меня не мумифицировали? Я могу быть просто прахом или грудой костей!

Ифе бросила беспомощный взгляд на Мересанх, но та продолжала молчать. Кейфл аккуратно положил папирус на столик и вернулся к аментет. Он обхватил её щёки ладонями, приблизившись так, чтобы она могла смотреть только в его глаза.

– Ифе. Дыши, дыши глубоко и слушай меня внимательно, – юноша нежно огладил большими пальцами побледневшие щёки. – Ты уже думаешь о том, что ждёт тебя в мире смертных, а не о том, как ты покинешь этот. Это хорошо, значит, ты действительно хочешь жить.

Девушка загнанно смотрела на принца, но боялась вовсе не его. Она дико была напугана собственными мыслями. «Мне ведь на самом деле хочется просто крикнуть “Да!”, и пусть он делает, что хочет». Но возрождение без ведома Осириса было не просто грехом, а предательством богов. И кара обязательно настигла бы всех, кто рискнул принимать в таком участие. Ифе страшилась за Кейфла и Мересанх едва ли не больше, чем за себя. «Они – оправданные души, у них есть возможность провести вечность в благости и достатке, а они готовы пожертвовать всем! Могу ли я принять такой дар?» Тоненький, хитрый голосок, впервые пробудившийся в разуме аментет, прошептал: «А что, если никто не узнает о возрождении? Шаг туда и тут же шаг обратно…»

– Я смогу вернуться?

Вместо Кейфла ответила Мересанх:

– Ты должна будешь вернуться. Я уверена, что Кейфл сможет это сделать. Если наш принц говорит, что способ есть, то я склонна ему верить. И даже помогу скрыть твоё отсутствие на какое-то время.

– Но как?! Осирис уже искал того, кто использовал здесь хека, а ведь это снова будет то же самое!

Вырвавшись из рук Кейфла, Ифе подбежала к Мересанх, упав перед ней на колени.

– Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Ни с одним из вас.

Женщина лишь ласково улыбнулась.

– Милая моя, здесь ничего не случится. Со мной уж точно, а принц пускай говорит за себя сам.

– Поверь, со мной тоже всё будет отлично, – беспечно бросил Кейфл. – Но действовать надо быстро.

– Почему? – шёпотом спросила аментет.

На мгновение ей показалось, что Кейфл не ответит. На его лице промелькнула тень, и, если бы Ифе помнила, что такое скрытая ложь, она непременно распознала бы её. Наконец маа-херу произнёс:

– Просто сейчас… Благоприятное время.

Мысли гудели в голове, не давая сосредоточиться. Аментет невидящим взглядом смотрела на Мересанх с Кейфлом и сама не замечала, что медленно пятилась к выходу.

– Мне… Мне надо подумать…

– Медлить нельзя! – принц шагнул вперёд.

Но Мересанх властным жестом приказала ему замолчать.

– Оставь девочку.

Ифе развернулась и побежала.

Девушка бежала по Полям Иалу, выбирая самые узкие улочки, на которых она точно знала, что останется незамеченной. Этот путь уже был неоднократно проверен.

Когда Ифе нашла тайное место, где по совету Мересанх она могла выпускать эмоции, именно этой дорогой она добиралась до него. И сейчас не раздумывая направилась туда же.

Её убежище находилось на берегу связывающей миры реки Хапи, где она разливалась по узким притокам и терялась в буйной зелени. Добежав туда, Ифе упала на мягкую траву, стараясь оставаться в тени деревьев. «Как же Мересанх удастся скрыть моё отсутствие? – думала она. – Разве смогу я так подставить её и Кейфла?» Мысли давили, и девушка прижалась лбом к прохладной траве, чтобы облегчить раздумья. «Я смогу стать живой…»

Она беззвучно рассмеялась, представляя всё, что могло ждать её впереди. Страх ненадолго отступил. Аментет поудобнее устроилась на траве и, впервые на своей памяти, позволила сознанию раствориться в сладкой дрёме.

Через пелену первого после смерти сна ей казалось, что она видела чей-то силуэт в тенях.

Просыпалась Ифе неспешно.

Сквозь дрёму она слышала спокойное журчание реки и тихую мелодию, которую кто-то насвистывал неподалёку. «Какой красивый сон…» Не открывая глаз, девушка потянулась, чувствуя под собой шелковистость и мягкость ткани. «Ткани?!» Сонная нега мгновенно покинула аментет, сменяясь напряжением в каждой клеточке тела.

Насвистывание прекратилось, и послышались приближающиеся шаги.

Ифе замерла, пытаясь решить, как ей поступить. «Притвориться спящей? – судорожно думала девушка. – Но тогда я окажусь беспомощной, если этот кто-то подойдёт ещё ближе!» Шаги раздались совсем рядом.

Резко распахнув глаза, Ифе в ужасе уставилась на незнакомца, склонившегося над ней.

Он был высок. Возможно, даже выше Кейфла, и точно старше. Возраст выдавало не лицо, а тёмные миндалевидные глаза, насмешливо следившие за аментет.

– Доброе утро, – тягучим, как патока, и мягким, как хлопковое волокно, голосом произнес мужчина.

Из груди девушки вырвался писк, и ей пришлось зажать рот ладонью. Незнакомец тихо чуть хрипловато рассмеялся.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – он осмотрел её с ног до головы. – Если ты уже проснулась, будь добра, верни мою накидку.

Ифе опустила глаза и поняла, что тканью, на которой она спала, действительно был простой тёмный плащ.

Поспешно поднявшись на ноги, она отошла подальше и от ткани, и от незнакомца. «Он не маа-херу. И уж точно не аментет». Настороженно разглядывая мужчину, Ифе пыталась понять, исходила ли от него угроза. Но составить мнение было трудно.

Девушка с волнением осознала, что не может оторвать взгляд от частично оголённой смуглой груди незнакомца. Да и насмешливый проницательный взгляд тёмных глаз на лице с тонкими чертами отчего-то заставлял щёки аментет гореть.

– Нравлюсь?

– Нет! – слишком поспешно ответила аментет.

Это не было ложью.

Незнакомец то ли волновал девушку до жара в щеках, то ли пугал до дрожи в пальцах. Но эти чувства точно никак не вписывались в понятие «нравиться».

Мужчина понимающе улыбнулся, явно видя на лице Ифе больше, чем просто её «нет!»

– Кто ты? – настороженно спросила девушка.

Незнакомец наклонился, чтобы поднять с земли свой плащ. Она с удивлением отметила, что в его волосах, казавшихся чёрными, то и дело вспыхивали неестественные алые отсветы.

– Так неинтересно, – ухмыльнулся мужчина. – Мне нравится толика восхищения в твоих глазах, и я бы не хотел, чтобы она сменилась страхом. Поэтому давай пока не будем знакомиться, маленькая аментет.

Не отдавая себе отчёта, Ифе произнесла:

– Меня зовут Ифе.

Незнакомец удивлённо приподнял бровь.

– Аментет с именем? Необычно, – он задумчиво склонил голову. – Хотя аментет с эмоциями – это ещё большая редкость.

Внезапно мужчина закрыл глаза, прислушиваясь, и втянул носом воздух. В этом движении было что-то звериное. Так хищники выслеживали запах своей добычи.

– Племянник сегодня быстрый, – раздражённо прошипел он.