Души (ЛП) - Уолтерс Эдна. Страница 17

Он помедлил, рассматривая меня с нечитаемым выражением лица.

— Что такое? — спросила я.

Эхо провёл пальцем по моей груди, оставляя горячий след, вниз по животу и... ниже.

— Я не могу тебя потерять.

— И не потеряешь, — моя ладонь скользнула по его груди, по рельефному прессу и... ниже. Он резко втянул воздух. Я сжала его, и Эхо содрогнулся всем телом. — Ты мой.

— Ты меня сейчас лишишь достоинства, Кора-мио, — он прижался ко мне, наши ноги переплелись, кожа к коже. — Мне так нравится чувствовать тебя. Твою шелковистую кожу.

Он убрал мою ладонь с любимой "игрушки" и вместе со второй сжал над моей головой. А затем пробежал кончиками пальцев вниз по моей руке, провёл по лицу, погладил плечи, в то время как его ноги двигались вверх-вниз.

— Твой вкус, — прошептал он напротив моих губ и поцеловал, сосредоточившись на верхней губе, а затем на нижней, которую зажал зубами. Всё моё тело задрожало от его укуса. Но ему тут же удалось забрать боль, его ладонь скользнула к груди, играясь и мучая. Он опустился ниже, и сменил пальцы губами. Я вся извивалась и выгибалась, а он играл мной, как струнами гитары.

— Саму твою сущность, — прошептал он напротив моей груди и опустился ниже, по коже пробежали мурашки.

Он получал искреннее наслаждение, сводя меня с ума своим ртом, и моё тело откликалось такой лавиной чувств, что я раз за разом выкрикивала его имя, но этого было мало. Мы должны стать одним целым.

Он вновь вернулся к моим губам и целовал долго, жёстко, а потом приказал:

— Посмотри на меня.

Я посмотрела на него затуманенным взглядом.

Наши взгляды встретились, и Эхо осторожно вошёл в меня. Я забыла как дышать. Как всегда. Боюсь, я ещё нескоро смогу привыкнуть ко всему этому урагану чувств.

Не спеша, он раскачивался, наблюдая за моим выражением лица. Я чувствовала себя уязвимой, будто он видит всё, что есть во мне. Он знал, как сделать так, чтобы я дрожала от предвкушения, стонала от промедления и кричала от удовольствия.

Он перевернул нас так, чтобы я оказалась сверху.

— Люби меня, Кора-мио. Сделай меня своим.

И я любила его, начиная медленно, глядя, как сменяются эмоции на его лице. Постепенно набирая тем, я смотрела, как светятся руны на его лице, и вскоре уже не понимала, где его эмоции, а где мои. Он притянул меня к себе для умопомрачительного поцелуя, от которого разверзлись небеса и взорвались звёзды. Моё имя торжествующим криком сорвалось с его туб.

Всё ещё сжимая друг друга в объятьях, оба вспотевшие и разгорячённые, мы перекатились на бок и медленно вернулись на землю.

— Я мудак, — прошептал он.

Не спорю, но именно я не уловила оснований. Он буквально только что перевернул мой мир. Снова.

— Что ты натворил на этот раз? Кроме того, что лёг всем весом на мою бедную ногу.

Он перекатился на спину, потянув меня за собой. Кровь прилила к ноге, и покалывающее ощущение после онемения вернулось.

— Я использую твоё тело, вместо того чтобы решать проблемы, с которыми мой воспалённый мозг не справляется.

Я погладила его по спине и улыбнулась. Ничто не возвращало его в реальность вернее, чем контакт со мной. Когда он боялся или злился, ему нужна была любая форма близости, чтобы успокоиться. Я уже начинала предугадывать его настроения. Я знала, когда ему хочется моей любви. Знала, когда ему нужно прижать меня к себе и впитать мою сущность, как он это назвал. Я и не догадывалась, насколько сильное воздействие может оказывать телесный контакт, пока не встретила этого мужчину. Я сошла с ума, но и он тоже.

— Я вроде бы не жалуюсь.

— А стоило бы. Я бы почувствовал себя ничтожным червяком, но справился бы. Я достаточно крепок, чтобы выдержать это.

Моё сердце сжалось. Я бы никогда с ним так не поступила. Я подняла голову и посмотрела на него в темноте. Сияющие руны давали достаточно света. В Кайвилле сейчас где-то около шести, но во Флориде — девять.

— Я всегда хочу тебя, глупый. Что бы там ни творилось в твоём воспалённом мозгу, я всегда буду рядом.

Он провёл пальцем по моей нижней губе.

— Я знаю, что редко об этом говорю, Кора-мио, но я тебя не заслуживаю.

Ненавижу, когда он себя принижает. Я слишком долго подыгрывала ему и в мучительных подробностях описывала, почему он прав. Но не сегодня. Он и так уже настрадался.

— Почему?

— Ты заботливая, добрая и самоотверженная. А я полная противоположность, — его пальцы скользнули вниз по моей спине и обратно наверх. Я задрожала, но он вряд ли заметил. — Больше всего на свете я боюсь, что однажды ты приглядишься ко мне повнимательнее и поймёшь, что можешь найти кого-нибудь получше.

С меня хватит. Сначала он говорит, что я должна сопротивляться, когда ему нужна моя поддержка (или, как он выразился, когда он "использует моё тело"), а теперь заявляет, что я могу найти кого-то получше? Я села и потянулась к лампе на прикроватной тумбочке. Я хотела отпинать его за все эти глупости.

— Объясни, что ты хочешь этим сказать? Предлагаешь мне пойти и найти полную противоположность тебе?

Удивление мелькнуло в его глазах. Он сел, принимая серьёзный вид.

— Я грубый и безжалостный. Люблю побеждать любой ценой. Я не прощаю ошибки и получаю искренне удовольствие, когда наказываю тех, кто причинил мне боль, или тех, кого я люблю. Я... я...

Пока что он не сказал ничего нового. Я это и так знала, и меня это не сильно парило, кроме последней части. Я хотела научить его прощению, даже если это будет последним, что я сделаю в этой жизни. На это могут уйти века. Плевать. Он идеален, чёрт побери. Он должен это понимать.

— Это всё? — смягчилась я.

— Я не умею любить, — его бровь изогнулась, глаза потемнели. — Не так, как ты того заслуживаешь. Я сказал, что хочу ухаживать за тобой, позвать на ужин. Но вот мы где вместо ресторана.

Романтические ужины слишком переоценены в современном мире.

— Эхо...

— Любить значит делиться, а я не готов делиться тобой ни с кем, — прорычал он, его глаза сверкали решимостью. — Ни с умирающими людьми в этом дурацком престарелом доме, ни с глазеющими придурками в ресторанах. Ненавижу делиться. Не умею. Любить значит ставить твои интересы превыше своих, — он пожал плечами. — А я эгоистичный ублюдок. Я слишком много веков был один. Но... — он вздохнул, а я молчала, хотя ожидание медленно меня убивало. Я хотела сказать ему, что меня всё устраивает, но знала, что он не поверит. — Но я готов учиться, чтобы стать лучшей версией себя ради тебя. Поэтому если я буду что-то обещать, не позволяй мне отвлечь тебя всем этим, — он указал на кровать.

Я не знала, стоит ли мне возразить. Мне нравится, как он делится со мной всем, даже если не замечает этого. И да, иногда он ведёт себя эгоистично, но он всегда ставит мои интересы во главу угла. Всегда. Даже когда он срывает с меня одежду, как безумец, каждое его прикосновение остаётся нежным.

— Кора? — спросил он, внимательно глядя на меня.

— Хорошо. Будем учиться вместе, потому что я тоже не умею. Я единственный ребёнок. Избалованный. Никогда не умела делиться. И давай откровенно: я тоже тебя отвлекаю, так что мы в этом плане квиты, — я широко ему улыбнулась.

Он прожигал меня взглядом.

— Не сравнивай нас, Кора-мио. Ты идеальна такая, какая есть. Я же пытаюсь сказать, что намерен измениться. Обещаю.

Я вздохнула. О, туманы Хель... Время подыграть ему.

— А я обещаю быть терпеливой, пока ты учишься любить меня.

— Отлично, — он свесил ноги с края кровати и встал. — Сейчас мы пойдём ужинать. А потом тебя ждёт сюрприз, — он натянул штаны. — Заберу тебя через час.

Я была не в настроении идти в ресторан, но если ему так будет легче, то кто я такая, чтобы спорить. Я не так хорошо управлялась с рунами скорости, поэтому он собрался намного быстрее и смотрел, как одеваюсь я, с порочным блеском в глазах.

— Хотя мы всегда можем пропустить ужин, — сказал он, помогая мне застегнуть платье.