Звездный Лес - Андерсон Кевин Джей. Страница 6

Балансировать при таких условиях было бы трудной задачей для любого правителя. Наблюдая за тем, как брат общался с зелеными священниками и приветливыми жителями деревни, Эстарра могла предвидеть, как он будет вести себя в роли следующего Отца Терока.

После вечернего банкета, где подавалась свежая рыба, речные водоросли и запеченные в панцире водяные жуки, они подняли свою летающую платформу к верхушкам деревьев, окружавших озеро Рейнальд и Эстарра любовались представлением древесных танцоров, прирожденных гибких акробатов, прыгавших через упругие ветви. Они взмывали в воздух, используя пальмовые листья как трамплины, совершали немыслимые кульбиты, кувыркались и крутились словно на брусьях, создавая прекрасные хореографические композиции. В завершение они синхронно нырнули в совершенную арку озера, будто капли дождя.

После спектакля Эстарра покинула Рейнальда, беседовавшего о делах с жителями деревни, с радостью приняв приглашение поплескаться в теплой воде в компании местных девушек. Она любила чувство скольжения по воде, хотя могла наслаждаться им только несколько раз в год.

Рассекая воду Зеркального Озера, Эстарра подняла взгляд в ночь, восхищенная сиянием открытого неба. В ее родном городе деревья так разрослись, что закрыли небо и нужно было забраться на верхушку, чтобы увидеть звезды. Сейчас, плавая под открытым небом, она была ослеплена космической феерией над головой, наполненной мириадами мерцающих огоньков, это был настоящий лес звезд под сводом неизмеримого пространства, полный людей, миров, возможностей.

Когда Эстарра вернулась к ярко освещенным жилым ульям – мокрая, но довольная – она застала Рейнальда беседующим с молодой жрицей по имени Алмари. В глазах женщины светились ум и любопытство; Алмари уже не один год была посвященной певицей леса, добавляя выраженные в музыке истории к лесному архиву. Как у всех зеленых священников, голова ее была безволосой, гладкой, лицо украшено татуировками, говорящими о различных достижениях.

Рейнальд был учтив и мягок, но непреклонен в своем решении.

– Ты прекрасна и умна, Алмари. Никто не может отрицать это. Я уверен, что ты будешь прекрасной женой!

Эстарра знала, о чем идет речь, она уже насмотрелась такого за время путешествия.

Алмари говорила быстро, явно стараясь досказать прежде, чем собеседнику удастся уйти от разговора.

– Особенно в это трудное время, разве не предопределено, что следующая Мать Терока должна быть зеленым священником?

Рейнальд осторожно коснулся необычной зеленой кожи на запястье Алмари.

– Я не могу согласиться, мне не кажется, что это важно.

Заметив Эстарру, Алмари смущенно опустила глаза и покинула их. С шаловливой усмешкой Эстарра слегка шлепнула брата по плечу.

– Она хорошенькая!

– Третья за сегодняшнюю ночь!

– Лучше иметь большой выбор, чем никакого! – резонно заметила Эстарра.

Рейнальд тяжело вздохнул:

– К тому же, есть нечто, о чем следует говорить прежде, чем принять окончательное решение.

– Бедный, бедный Рейнальд! – съязвила Эстарра.

Он в ответ дал сестре легкий подзатыльник.

– В конце концов, я ведь не Первый Наследник Илдиран. Это ему вменяется в обязанность иметь тысячи любовниц и столько детей, сколько он сможет произвести.

– Ах, как ужасны обязанности правителя! – Эстарра встряхнула мокрыми волосами так, чтобы забрызгать и брата тоже. – Пока я всего-навсего четвертый ребенок, и единственная моя забота – когда я смогу еще искупаться. Почему бы не сейчас?

Смеясь, она убежала. Рейнальд с завистью посмотрел вслед сестре.

4. ПЕРВЫЙ НАСЛЕДНИК ДЖОРА'Х

Как старший сын Мудреца-Императора, Первый Наследник Джора'х проводил дни в предписанных развлечениях. Способные к деторождению женщины всех разнообразных илдиранских родов обращались за положенными привилегиями, и список все увеличивался. Женщин-добровольцев было больше, чем он мог обслужить.

Очередную наложницу Первого Наследника звали Сай'ф. Юркая, быстрая, она происходила из рода ученых и была экспертом в области биологии. Сай’ф занималась ботаникой, а точнее – выведением новых сельскохозяйственных культур для различных колоний.

Она пришла к Джора’ху во Дворец Призмы и ожидала в его палате, куда дневной свет проникал сквозь панели, изукрашенные самоцветами. У нее была большая, красивая голова, взгляд ее из-под высоких бровей был внимательным и цепким, словно она фиксировала в памяти каждую деталь для последующего изучения.

Джора’х остановился перед ней, высокий и статный, его лицо считалось образцом илдиранской красоты. Золотые волосы, собранные в десять тысяч тонких косичек, образовывали нимб вокруг его головы, подобно гало.

– Благодарю за твою просьбу быть со мной, Сай’ф, – сказал он проникновенно – как делал всегда. – Может быть, наше единение сотворит этим днем чудо для всей Илдиранской Империи.

Сай’ф держала в тонких руках керамический цветочный горшок со странным искривленным деревцем. Его колючие ветки были изогнуты, подрезаны, свернуты в неестественную форму. Робея, она протянула Джора’ху подарок:

– Для вас, Первый Наследник.

– Любопытно. Какой колючий! – Джора’х взял горшочек, заинтригованный лабиринтом сплетенных веток и листвы. – Оно выглядит, словно полотно, сотканное из живого растения.

– Я использовала особенности наших полых деревьев, Первый Наследник. Это человеческая техника, называемая бонсай. Путем давления на растение можно обратить его биологическое напряжение внутрь и тем самым сделать его еще более красивым. Я начала выращивать его год назад, когда заполнила заявку на соединение с вами. Эта работа потребовала усердия и времени, но результат удался.

Джора’ху не нужно было делать вид, что он доволен. Он и в самом деле был рад.

– У меня нет ничего подобного. Я сохраню его… но ты должна рассказать мне, как за ним нужно ухаживать.

Сай’ф трепетно улыбнулась, заметив нескрываемое удовольствие Первого Наследника. Он поставил живую скульптуру на полупрозрачную полку и подошел к ней, на ходу расстегивая тунику, обнажая рельефный, мускулистый торс.

– Теперь позволь мне в ответ доставить удовольствие тебе, Сай’ф.

Прежде чем Первый Наследник вошел, ее тестировали штатные служащие. Все женщины Первого Наследника были гарантированно способны к деторождению и восприимчивы. Такие проверки не гарантировали стопроцентный результат, но давали хороший шанс.

Сай’ф разделась и Джора’х залюбовался ею. Представители каждого илдиранского рода имели различное строение тела. Некоторые были стройными, эфирными, другие – мощными и мускулистыми, третьи – угловатыми и живыми, четвертые – пухленькими. Но Первый Наследник видел красоту во всех ее проявлениях. Хотя некоторые нравились ему больше других, он не приветствовал фаворитизма, никогда не оскорблял добровольцев и не показывал разочарования.

Сай’ф реагировала на его ласки, будто следуя программе или заученной процедуре. Как ученый, она, вероятно, изучала вариации секса в годы студенчества, так что могла справиться с неожиданными трудностями в постели. В то же время, Джора’х чувствовал себя выполняющим задание, подобное многим.

Вдруг он подумал об очаровательном деревце бонсай, которое принесла ему Сай’ф. Память вернула Джора’ха к Нире, но воспоминание было бессильно и ничем не могло помочь. И сердце его сжалось от тоски по возлюбленной зеленой жрице. Прошло пять лет с тех пор, как он видел ее в последний раз.

Наивность Ниры и ее экзотическая красота очаровали его сильнее, чем покорность женщин Илдиры. Когда она впервые прибыла в Миджистру – какими широко раскрытыми от удивления глазами она смотрела на архитектуру, музеи, фонтаны, заставив и его свежим взглядом увидеть свой город! Ее непосредственное восхищение достижениями илдиран доставило ему большее чувство гордости за свое наследие, чем самые волнующие пассажи «Саги Семи Солнц».

После робких месяцев радости общения, когда они, наконец, впервые решились заняться любовью, это показалось совершенно естественным. Некое родство душ, укреплявшее его связь с Нирой, было не похоже на то, что испытывал Первый Наследник прежде. Его отношения с ней ничуть не напоминали рутинные единения по регламенту, составленному ассистентами. Джора’х и Нира проводили вместе вечера, хоть и зная, что их отношения непременно должны закончиться, но наслаждаясь каждым мгновеньем. И Первый Наследник помнил о любимой и продолжал вспоминать.