Поход (СИ) - Осадчук Алексей. Страница 33

На этих камнях во время церемонии, когда мы воздадим последние почести как нашим павшим воинам, так и аталийцам, магическими чернилами будут написаны их имена и титулы.

Аталийские знамена, а также личные вещи, которые были на трупах знатных воинов, я приказал отложить отдельно.

Чем ближе мы приближались к делегации горцев, тем отчетливей были видны сами командиры, а также бойцы, которых они привели. Первоначальные впечатления о прибывшем войске рассеялись. То, что сперва показалось нам неким монолитом, вблизи выглядело заметно иначе.

Основная часть прибывших, судя по их экипировке и вооружению, являлась обычным ополчением, и только человек пятьдесят-шестьдесят выглядели настоящими военными.

Когда слабый ветерок подул в нашу сторону, принося с собой густой аромат нескольких сотен потных и немытых мужских тел, я уловил в этой какофонии знакомый резкий запах.

Краем уха услышал, как Аэлира глубоко вдохнула носом и раздраженно фыркнула. Я обернулся и спросил:

— Ты тоже их учуяла?

— Да, — кивнула она. — Не меньше дюжины.

— О чем это вы, ваше сиятельство? — удивился Кронер. Ехавший рядом с ним Лафор тоже насторожился.

— Среди горцев есть вервольфы, — спокойно ответил я. — Не ошибусь, если предположу, что глава делегации парламентёров и вон те двое верзил, которые прикрывают его с двух сторон, тоже оборотни.

Кронер напряженно крякнул, а Лафор, неизменно ухмыляясь, хрустнул шеей и повел плечами. Я, кстати, никогда не видел капитана «Отчаянных» хмурым или опечаленным. Этот его образ весельчака мог обмануть кого угодно, но только не меня. Человек, сумевший создать сильное воинское подразделение с железной дисциплиной из всякого рода преступников, способное конкурировать с таким подразделением, как когорта того же Кронера, однозначно заслуживает уважения или, как минимум, серьезного к нему отношения.

— Мне знаком этот герб! — вместо приветствия выкрикнул высокий чернобородый мужчина, указывая на мое знамя, когда мы приблизились на достаточное расстояние. — Неужели вестонский король нашел еще одного глупца, который умудрился подставить свою голову под корону маркграфа де Валье?

Оборотень, а это вне всяких сомнений был именно оборотень, разглядывал нас тем особым взглядом, который отличает хищника от обычных людей. Его темные глаза были глубокими и пронзительными, с оттенками некой звериной дикости, которую ни за что не скрыть даже под человеческой маской. Но вместе с тем взгляд вервольфа был заинтересованным и умным.

Главный оборотень, как и его сородичи, явно был настороже, постоянно сканируя окружающую обстановку, готовый в любой момент ринуться в атаку, но явной агрессии в нашу сторону я не ощутил. Они, похоже, здесь не затем, чтобы сражаться с нами.

— Напротив! — непринужденно ответил я. — Его величество, наконец, решил навести порядок в марке и вывести всех паразитов!

— Отлично сказано! — усмехнулся вервольф, показав из-под губ слегка отросшие клыки. — Серого Жнеца и его свору бешенных псов иначе и не назовешь! Но хватит ли у нового маркграфа силенок, чтобы справиться с красными плащами и их предводителем?

— Король Вестонии объявил, что маркграфство Валье теперь мое! — произнес я. — А если это так, тогда кто бы сейчас там ни хозяйничал, будь то теневые твари или безумные фанатики — им не повезло!

После моих слов все мои спутники, многозначительно улыбаясь, переглянулись. Даже Кронер и Лафор утвердительно закивали. Их реакция на мои слова не укрылась от внимания главного оборотня.

Он втянул носом воздух и, слегка прищурившись, произнес:

— На это будет любопытно посмотреть. Тем более, что на моей памяти это маркграфство впервые отдали характернику, да еще и лису!

Кронер и Лафор озадаченно покосились на меня. Если командир когорты легионеров слегка нахмурился, явно не совсем понимая, о чем идет речь, то капитан «Отчаянных» меня удивил. Он, похоже, не первый раз слышит о характерниках.

— А вот мне любопытно узнать, зачем вервольфу, возглавляющему отряд ополченцев, понадобились переговоры? — спросил я. — Кроме того, мне бы хотелось узнать его имя.

Тонкие губы предводителя горцев растянулись в веселой ухмылке.

— Я — барон Жан-Клод де Бакри! — громко произнес он. — И вы правы, упомянув о переговорах. Мы уже давно внимательно наблюдаем за продвижением вашего войска по землям моего сюзерена, герцога де Бриали, казненного вместе с нашим королем красными плащами. Скажу прямо: ограбь вы или сожги хоть один самый древний сарай в любом из поселений, через которое вы проходили, мы бы сейчас не разговаривали! Да, большая часть нашего войска состоит из простых ополченцев. Но все они охотники, выросшие в этих горах и знающие каждую травинку в этих долинах. Поверьте, если бы ваш визит был похож на визит сына вашего короля в прошлом году, мы бы сделали все, чтобы вы пожалели о том дне, когда ступили на эти земли.

Спутники барона поддержали его слова утвердительными кивками и воинственными возгласами. Но когда он приподнял руку, все замолкли.

— Вчера мы наблюдали за вашей битвой, — продолжил барон де Бакри. В его голосе слышались нотки уважения. — Вы одержали блестящую победу над проклятыми аталийцами! Скажи мне кто раньше, что три тысячи пехотинцев смогут нанести сокрушительное поражение трем тысячам тяжелых всадников, я бы подумал, что надо мной пытаются подшутить. Несомненно, о битве у Дюренского озера, где три тысячи смельчаков разбили рыцарскую конницу аталийцев, очень скоро будут слагать легенды. Но позвольте задать вам вопрос, что вы намерены предпринять дальше?

— Как вы уже правильно заметили, барон, — начал я. — Продвигаясь по землям вашего сюзерена, мы стараемся соблюдать союзный договор, заключенный между нашими правителями. Если бы жители поселений, через которые мы прошли, не покинули их, они бы убедились, что мы не враги и что мы готовы платить за продовольствие для наших солдат и корм для лошадей. Что же касается наших планов. Здесь нет секрета, мы хотим добраться до Гондервиля, где надеялись дать отдых нашим солдатам, а также подлечить раненых. Как я уже упоминал, мы — союзники, и будем вести себя как таковые.

Барон де Бакри внимательно выслушал меня, а потом, переглянувшись со своими людьми, заговорил. В его голосе проскальзывали злые рыкающие нотки.

— Прежде чем вы отправитесь в путь, вы должны знать, мессир, что Гондервиль находится под контролем красных плащей. Город охраняет гарнизон из сотни «Багряных», которые следят за доставкой продовольствия в ваше маркграфство. Плюс к ним скоро присоединятся те, кого вы не успели добить. А это еще несколько сотен. Вряд ли без обоза и лошадей до Гондервиля доберется больше людей. Кроме того, их будут ждать неприятные сюрпризы на обратном пути. Да, я понимаю, лучшие аталийские воины нашли смерть на этом поле, но «Багряные» смогут организовать их. Но важно даже не это: беглецы сообщат о вашем войске и капитан гарнизона отправит весточку Серому Жнецу, который обязательно приведет свои когорты им на выручку.

— Полагаю, вы не просто так мне об этом сообщаете? — спросил я.

— Мне важно знать, мессир, как далеко вы готовы зайти? — в упор глядя на меня, спросил вервольф.

— Я пришел, чтобы забрать свое, — твердо произнес я. — И не в моих правилах отступать.

Некоторое время мы молчали, глядя друг другу в глаза. Первым молчание нарушил барон. Он приблизился ко мне еще на один шаг и перешел на ведьмачье наречие.

— Эти «Багряные» ублюдки убили многих моих сородичей, — вервольф, глухо рыча, выплевывал каждое слово. — Они умерли в мучениях под пытками. Я ненавижу этих тварей всей своей душой! Моя жена и мой не родившийся сын…

На мгновение барон замолк. Ему явно стоило труда сдерживать свою звериную суть. Я почувствовал, как напряглись за моей спиной Сигурд и Аэлира. Я, не оборачиваясь, еле заметно качнул головой, давая им понять, чтобы не вмешивались. Этот, хоть и очень сильный оборотень, мне не соперник.

Вервольф глубоко вдохнул, а потом выдохнул, успокаиваясь.