Поход (СИ) - Осадчук Алексей. Страница 45

Во главе этой группы, состоящей из дюжины бойцов, скакал высокий воин в матово-серых, почти черных доспехах страйкера. Алый плащ, развевавшийся за его спиной, был похож на пламя. Скакавший сразу за ним воин держал в руке желтое знамя со скрещенными серповидными мечами. Сам Альберто ди Ланци пожаловал на переговоры. Должен сказать, что слухи о его силе были правдивыми. Такой развитой энергосистемы я еще ни у одного страйкера не видел. Пожалуй, Сигурду не справиться с авантом такой силы.

Справа от Жнеца в костяном доспехе страйкера ехал, видимо, магистр ди Маури. Его энергосистема уже была попроще. Ранг — медиус. Причем развитие этого боевого мага явно застопорилось на отметке ниже среднего.

Слева от магистра ди Ланци на гнедом жеребце скакал воин в обычном доспехе. На знамени его оруженосца были изображены два красных медведя, вставших на задние лапы. Это и есть командир аталийских легионеров виконт ди Ревель, его герб мне описал пленный лейтенант. В отличие от своих спутников, которые высокомерно взирали на стены города, виконт был мрачен и раздражен. Ну еще бы! Прогулка в компании вервольфов явно не задалась.

Приблизившись на достаточное расстояние, Серый жнец осадил своего коня и с грозным видом сразу же начал с наезда:

— Я — Альберто ди Ланци, старший магистр ордена «Багряного щита». Я обращаюсь к городскому совету Гондервиля! Сегодня я стою здесь, как исполнитель воли нашего справедливого и Вечного бога! Мы пришли сюда не для разрушения, а для того, чтобы восстановить порядок, который был нарушен предателями среди вас! Мы требуем, чтобы городской совет открыл ворота, чтобы мы могли выполнить свою миссию и покарать тех, кто посмел бросить вызов нашим законам!

Слушая грозную речь магистра, я внимательно разглядывал его физиономию. Видно, что годы служения жуткому и жестокому демону оставили на нём свой неизгладимый след.

Лицо Жнеца, словно высеченное из камня, было похоже на безжизненную маску. Холодные и мертвые глаза не отражали ничего, кроме тьмы, которой он служит.

Его властный голос звучал безжалостно и леденяще.

Верхом на своем вороном коне Альберто ди Ланци казался еще более грозным и неприступным. Его посадка была прямой и властной, будто бы он не просто сидит, а восседает на троне из костей своих врагов.

— Наши воины — элита! — продолжал вещать он. — Элита, обученная выстоять против любых угроз и защитить народ от тех, кто стремится к хаосу и разрушению! Мы не желаем крови невинных, и каждый житель этого города, который стоит на стороне нашего закона и порядка, может рассчитывать на нашу защиту!

Я буквально кожей ощутил напряжение, повисшее над крепостными стенами. Речь Серого жнеца хорошо слышали все защитники: наши легионеры, мертонцы, горцы, а также горожане. Не знаю, на что именно рассчитвал магистр ди Ланци, но я четко ощущал всеобщую ненависть к нему.

Тем временем Жнец перешел к угрозам:

— Пусть каждый, кто решит сопротивляться или скрыть виновных, помнит: никто не уйдет от нашего карающего меча! Сделайте правильный выбор — откройте ворота! Помните, что каждое мгновение нерешительности лишь усугубляет положение тех, кто уже стоит на грани! И еще! Я требую, чтобы вы отпустили всех наших братьев!

Наконец, магистр закончил, и в воздухе повисла гнетущая тишина, которую я тут же нарушил. Правда, я обратился не к Альберто ди Ланци, а к виконту ди Ревелю, чем здорово всех удивил. Мрачная физиономия капитана аталийских легионеров удивленно вытягивалась и бледнела после каждого моего слова.

— Виконт! — крикнул я капитану. — Я — Максимилиан Ренар, маркграф де Валье! Позвольте задать вам вопрос? Мне вот стало любопытно, что дворянин из древнего и уважаемого рода, коим несомненно является род графов де Ревель, делает в компании этих фанатиков-проходимцев?

Мои слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Тем временем, не давая аталийцам опомниться, я громко, так, чтобы меня слышали все мои люди, продолжал:

— Разве вам, человеку чести, не отвратительно находиться рядом с этими падальщиками и убийцами ни в чем не повинных детей и женщин? Их руки по локоть в крови! Они, прикрываясь служением своему богу, грабят как бергонцев, так и ваших соотечественников!

Я брезгливо поморщился.

— Самое забавное во всем этом то, что они после всех своих мерзких делишек смеют называть себя рыцарями! Виконт, это что же стало с рыцарством на вашей родине? Выходит, чтобы иметь возможность объявить себя рыцарем, достаточно зарезать десяток младенцев и вырвать сердца их матерям? Виконт! Почему же вы молчите⁈ О! Кажется, я понимаю! Вы просто боитесь этих мерзавцев! А зря! Наверняка за время вашего путешествия вы уже успели понять, что не тех вам стоит бояться! Эти хваленые так называемые рыцари завели вас и ваших людей в ловушку! Мой вам совет — бегите, пока не поздно! Вы еще можете спастись, но не эти ублюдки! Они переступили грань! Они уже мертвы, но еще не знают об этом! Как и мертвы все их так называемые братья, чьи тела гниют сейчас вон в тех выгребных ямах! Они были покараны согласно законам этого мира, как мерзкие мародеры и убийцы!

Когда я выкрикнул последние слова, они были почти сразу поглощены громким и единодушным многоголосым ревом моих боевых товарищей. Этот мощный рык, возникший от множества глоток, звучал словно непрерывный шум огромной волны, обрушевшейся на берег.

Я видел горящие глаза защитников города. Они были готовы защищать его до последней капли крови.

Вероятно, Серый жнец, привыкший к другой реакции на свое появление, возможно, ожидал увидеть страх в глазах людей, но вместо этого он столкнулся с непоколебимым единством.

Альберто ди Ланци сверлил меня своим мертвым взглядом и внешне даже выглядел относительно спокойным. Казалось, он не замечал происходящего на наших стенах. И только плотно сжатые челюсти и перекатывающиеся на скулах желваки говорили о том, что мои слова взбесили его.

Второму магистру стоило бы поучиться хладнокровию у своего шефа. Его физиономия была перекошена от гнева. А вот виконт ди Ревель был бледен как полотно. В его широко раскрытых глазах я увидел неверие и непонимание происходящего. Похоже, сегодня впервые на его веку он услышал, что кто-то посмел так говорить о «Багряных» рыцарях, да еще и в присутствии одного из самых опасных и могущественных представителей этого ордена.

Дернув за поводья, Альберто ди Ланци развернул своего коня и двинулся в сторону своего войска. На прощанье наши взгляды встретились. Серый жнец смотрел на меня так, как смотрит палач, который очень скоро приведет в исполнение приговор о смертной казни…

Глава 22

После нашего «милого» обмена монологами Альберто ди Ланци вернулся к своему войску и развел кипучую деятельность. Мне даже было любопытно, что именно он предпримет в сложившейся ситуации. Иногда я ловил себя на мысли, что все происходящее видится мне, как шахматная партия, в которой два игрока уже начали передвигать свои фигуры, готовя войска к решительному удару.

Должен заметить, что я сейчас находился в более выгодном положении, чем мой противник. Готовя город к обороне, я не забывал и об атаках. Гленны и оборотни справились с поставленной задачей. Неприятель остался без большей части продовольствия, а также лишился всех осадных машин.

Если продолжить аналогию с шахматами, то, сделав ход, я уже нажал кнопку на своей стороне шахматных часов. Мой часовой механизм замер, а вот стрелка на циферблате моего противника начала свой бег.

Я вынуждал Альберто ди Ланци поторопиться и начать двигать свои фигуры. Ведь время шло, а вместе с ним таяли и те скудные запасы продовольствия, что остались у аталийцев. Но там, где есть спешка, всегда имеется высокая вероятность допустить ошибку…

На наших совещаниях мы много раз обсуждали то, как именно Серый жнец будет играть свою партию, и все сходились во мнении, что он сосредоточит свои силы, чтобы ударить в одном месте. В самом уязвимом…