Несовершенства - Мейерсон Эми. Страница 70

Миссис Чжан кладет палочки на тарелку.

— Я тоже спаслась одна, мама заставила меня ехать. Я не хотела бросать близких, но мама пообещала, что они приедут вслед за мной. Выжили только мы с сестрой.

Джейк поворачивается к Кристи — она чуть не плачет. Он тоже чувствует подступающие слезы.

— Я люблю сестру, но думаю о родителях каждый день. Ради них я должна была смотреть вперед и не оглядываться назад. Мне пришлось научиться быть счастливой, завести семью. Иначе все их усилия оказались бы напрасными.

Миссис Чжан снова берет палочки, и Джейк наблюдает, как она ест с безмятежным лицом. Она и правда научилась быть счастливой. Жертва ее родителей была не напрасной. Флора, Хелен — их жертвы тоже были не напрасными. Наконец-то Джейк определился, о чем будет его следующий сценарий.

После ужина миссис Чжан выпроваживает Джейка и Кристи в гостиную под предлогом того, что ей нужно прибраться на кухне. Джейк хочет сесть на диван рядом с Кристи, но она направляется прямиком к двери.

— Так что, вы с Бек помирились? — интересуется она, открывая ему дверь, и, поморщившись от боли, потирает живот. — Она так пинается. Но если я ей отвечаю, то обычно перестает. Надеюсь, это значит, что в подростковом возрасте она будет послушной. — Кристи заметно расслабляется и снова спрашивает: — Так что там у вас с Бек?

Джейк сует руки в карманы, иначе они потянутся к Кристи.

— Я наконец понял, почему она чувствовала себя преданной. Я пытаюсь быть более деликатным. Думаю, она снова начала мне доверять.

— Я знала, что вы помиритесь.

Джейк решается сделать шаг к ней.

— Судебный процесс идет очень хорошо для нас, Кристи, очень. Я собираюсь положить деньги в трастовый фонд для нашей дочери. Если ты мне позволишь, я бы хотел потратить часть денег, чтобы купить тебе квартиру побольше, а может быть, даже оплатить тебе обучение в ветеринарном институте, если ты еще не передумала поступать.

Вместо ответа Кристи говорит ему:

— На следующей неделе у меня очередной прием у врача. Ничего особенного, просто контрольный осмотр.

Джейку хочется поднять ее в воздух и поцеловать, как в финале мелодрамы, но он вспоминает про «промежуток» и, зарыв руки еще глубже в карманы, обещает:

— Я обязательно приду.

Эшли знает, что время на исходе. После встречи со Стеллой в июне она общалась с бывшими коллегами в компании по производству здоровой пищи, в стилевых брендах и рекламных агентствах, но никто из них не искал директора по рекламе, просроченного на десять лет. Через месяц Бек представит историю жизни Флоры в суде, и судья решит, принадлежит ли «Флорентиец» Миллерам. Через несколько недель после этого Райан должен вернуть украденные им деньги — полмиллиона долларов, которых у него пока нет. И все же Эшли еще не готова продавать дом.

— Эшли. — Райан пытается говорить тихо, чтобы дети не услышали. Они с женой находятся в спальне, она укрыта одеялом, он стоит в трусах. — Мы должны выставить дом на продажу.

— Дай мне пару недель, — отвечает она, тоже стараясь не повышать голоса. Хотя Бек и предупредила, что интервью Циты может оказаться недостаточно, чтобы убедить суд признать алмаз собственностью Миллеров, Эшли впервые за несколько месяцев преисполнена оптимизмом.

— Решение по моему делу будет вынесено через месяц. К тому времени мы должны вернуть деньги.

— Ты должен вернуть деньги. — Райан посылает ей уязвленный взгляд, и Эшли, словно защищаясь, скрещивает руки на груди. Вот когда он выйдет из тюрьмы, тогда они снова будут «мы». — Дело об алмазе беспроигрышное. Я его выиграю и дам тебе денег, чтобы погасить долг.

— Беспроигрышных дел не бывает. — Райан садится рядом с ней на кровать, нащупывая другой подход. — Слушай, даже если ты выиграешь…

— Не если, а когда.

— Когда ты выиграешь, у вас уйдут месяцы на поиски покупателя. У нас… у меня нет времени. Пора продавать дом. А потом, на деньги от бриллианта, можем купить новый, большой.

— Не хочу я большой, я хочу этот, где наши дети научились ходить и где у них выпали молочные зубы.

— Может быть, нам лучше начать сначала в другом месте.

Эшли раздумывает над этим: новая жизнь в новом городе. Можно переехать на север, в Мэн, купить старый фермерский дом и тихо жить плодами земли. Но ни Эшли, ни Райан не умеют садовничать, они вообще не умеют работать руками и не приспособлены к тихой жизни.

— Я хочу, чтобы все было как раньше.

Она знает, как наивно это звучит, но когда Эшли найдет работу, а Райан отсидит свой срок, они смогут возвратиться к прежнему, но улучшенному образу жизни, без потерь.

— Дай мне пару недель, — повторяет она. — Бек должна представить наше ходатайство в следующем месяце. Тогда мы будем знать больше, а у тебя еще останется немного времени, чтобы вернуть деньги. Этот дом несложно продать. В крайнем случае я возьму заем под его залог. Пожалуйста, Райан.

План ужасен. Времени нет. И все же Райан гладит жену по щеке.

— Хорошо, — говорит он, целуя ее в лоб. — Подождем.

Том и Бек день за днем просиживают в офисе допоздна, обдумывая проекты ходатайства. Их беспокоит Габсбургский закон. Даже если Карл подарил Флоре алмаз до того, как закон был введен в действие, «Флорентиец» являлся собственностью короны, а не лично императора. Возможно, Карл не имел права дарить его. Флору могли по закону обязать вернуть бриллиант республике. Кроме того, если она тайно хранила его в Вене на протяжении двадцати лет, не значит ли это, что бывшая няня сомневалась в законности своих прав на него? Даже крошечная трещина способна разрушить фундамент их аргументации. А такие трещины возникают всякий раз, какими бы бронебойными ни казались доводы защиты: всегда найдется незначительное обстоятельство, способное подорвать гарантированный успех любого дела в суде, если оппонент сумеет им воспользоваться.

С красными глазами и подергивающимися от недосыпа веками Бек с Томом перебирают наилучшие доводы, пока Бек не перестает чувствовать время. Она уже не знает, какое сегодня число, помнит только, что приближается крайний срок подачи доказательств.

Назавтра Том стучит по перегородке ее рабочего места. Бек знает, что сейчас день, потому что слышит, как сотрудники возвращаются с обеда.

— Никогда не догадаешься, кто мне сейчас звонил, — говорит Том чуть ли не в эйфории.

Бек быстро выпрямляется, осознавая, что спала с открытыми глазами.

— Австрийцы хотят решить дело полюбовно?

Смехотворное предположение. Они стоят на своем как скала.

— Во всяком случае, изъявили желание поговорить. Представляешь? Я тоже не ожидал. После того как судья Риччи приняла к рассмотрению нашу кассету, они, вероятно, решили, что судья, скорее всего, встанет на нашу сторону и что соглашение лучше, чем волокита с апелляциями. Или просто дешевле.

Бек связывается с мировым судьей, который будет наблюдать за разрешением спора. Он настаивает на том, что на заседании должны присутствовать все представители сторон, — подобная тактика, как он надеется, поможет достичь договоренности.

Накануне, пока дети собираются для участия в заседании, Дебора и Виктор лежат в постели на одной подушке, повернувшись друг к другу.

— Как ты думаешь, они договорятся? — Дебора придвигается к нему. Ей нравится чувствовать на своем лице его теплое мятное дыхание.

— Это зависит от того, согласитесь ли вы на сумму, которую они вам предложат.

— А много предложат?

— А тебе этого хочется?

— Не знаю. — Она придвигается к нему еще ближе, пока кончики их носов не соприкасаются. — Мне хочется снова увидеть «Флорентийца». Я ни разу не подержала его в руках. Думаю, если бы мне это удалось, я поняла бы, как относиться не только к алмазу, но и к своей матери.

Виктор уже изучил образ мыслей Деборы: она больше доверяет энергии, чем словам, предметам, нежели людям. По ее мнению, бриллиант знает историю Хелен лучше, чем любой человек.