Ребёнок от босса. Научи меня любить (СИ) - Довлатова Полина. Страница 5

Торопливо вытаскиваю смартфон и нервно сглатываю, увидев несколько пропущенных вызовов из клиники.

— Возьми уже трубку, или выключи телефон!

— Я... заминаюсь, переводя взволнованный взгляд с мобильного, на сосредоточенного на дороге Воронцова.

Я не могу разговаривать с гинекологом рядом с боссом. Боюсь, вдруг он догадается или услышит часть разговора и поймёт, что я жду ребёнка. Я не готова сейчас к такому признанию.

— Извините, Глеб Викторович, — шепчу, чувствуя, как волнение пускает корни в моей нервной системе.

Выключаю на мобильном звук и убираю обратно в сумку.

Глава 6

Встреча проходит ужасно. А я-то думала, что ничего ужаснее, самого факта назначения в помощницы к Воронцову уже и быть не может, но, как всегда ошиблась.

Из-за звонка из клиники я сильно нервничаю. Не знаю, для чего они могли звонить. По привычке сразу паникую. Вдруг что-то не так с малышом? Вдруг он неправильно развивается?

Недавно я сдавала анализы. В голову сразу лезут тревожные мысли, что результаты пришли плохие. У меня сильный токсикоз, но я как-то думала — это нормально в первом триместре беременности. А если нет?

Из-за нервного напряжения и беспокойства во время встречи я постоянно отвлекаюсь и дёргаюсь, что, разумеется, не укрывается от зоркого взгляда Воронцова. Он разве что только не цокает и не матерится вслух.

Я понимаю, что нормальному руководителю не может нравится, когда его подчинённый без конца тормозит, но всё равно меня напрягает его раздражение и периодическое шипение на ухо.

— Инна, соберись...

— Ты конспектируешь?

— Клиент уже двадцать минут говорит, ты хоть что-то записала?!

Боже... Да записала я. Правда, не всё. Но важное вроде бы отметила.

Совсем плохо становится, когда я читаю сообщение в телефоне.

Тоже из клиники.

"Срочно перезвоните!"

Да что же могло случиться?!

Не могу справиться с тревогой! Не получается!

Жму руку к животу и делаю короткие и неглубокие вдохи и выдохи, пытаясь успокоиться.

Если они так настойчиво пишут и звонят, то наверняка произошло нечто ужасное. Я не перестану нервничать, пока не узнаю точно.

— Ну, на сегодня, думаю, достаточно, — говорит клиент, потерев руки.

Господи, зовут-то его хоть как?

— Мне все ваши предложения нравятся, Глеб Викторович. Дальше будем совершенствовать проект, пока не утвердим итоговый.

— Отлично, Юрий Максимович. Как всегда, с вами приятно иметь дело, — отвечает Воронцов вежливо, но так холодно и напряжённо, что мне даже кажется — ледяные иголки безжалостно впиваются в кожу.

Пренеприятнейший тип.

— Ещё по кофейку? — дружески предлагает клиент.

Босс соглашается.

Вот оно. У меня появилась возможность отлучиться. Пойду в туалет и позвоню в клинику, иначе до конца рабочего дня точно с ума сойду.

— Мне нужно... отойти, — тихо произношу, потупив взгляд.

Мужчины поднимаются. На подобных бизнес-встречах этикет обычно на высшем уровне.

Из всех присутствующих только от Воронцова я получаю раздражённый взгляд.

Ну, естественно, я даже писать захотеть не имею права по его логике. Вдруг что-нибудь важное пропущу.

Телефон из сумки достаю, ещё не дойдя до туалета. Руки трясутся, поэтому я чуть не роняю гаджет, удержав в последний момент.

— Что случилось?! Зачем вы мне звонили? — спрашиваю сразу, как только слышу знакомый голос медсестры в трубке.

— Инна Михайловна, здравствуйте, — нервно здоровается женщина.

От её тона мне совсем плохо становится. Ещё и тошнота усиливается! Кое-как по стенке ковыляю к раковинам и опираюсь на каменный выступ.

— З...здравствуйте... Скажите, что произошло? Что-то с ребёнком не так?! Пришли плохие анализы? Только не молчите!

На приём я должна была прийти в следующий понедельник. А теперь мне страшно, что этот приём станет последним...

— Эээ... Не совсем так. Ваши анализы в норме. Просто кое-что произошло.

— Что именно?! Говорите, как есть!

— Инна Михайловна, это не телефонный разговор, — уклончиво отвечает медсестра. — Он касается ребёнка, но не его развития и здоровья. С этим, слава богу, пока всё нормально.

Меня слегка успокаивают слова медсестры, и тем не менее я не понимаю, о чём идёт речь и что ещё могло случиться, поэтому тревога не отступает.

— Тогда в чём же дело?

— Мы сможем вам сообщить об этом исключительно с глазу на глаз. Вам нужно приехать в клинику как можно скорее. Завтра сможете?

Завтра?

Невольно бросаю взгляд на дверь.

Там, в зале ресторана сидит злой и очень злой Воронцов.

Вряд ли он меня отпустит утром, особенно учитывая то, как я сегодня тупила на встрече.

— Завтра точно не получится.

Молчание.

Я снова начинаю сильно нервничать.

Да и голос медсестры становится каким-то дрожащим и звенящим, что не может не тревожит

— А когда вы сможете? Это очень важно!

Да я бы хоть сейчас сорвалась, но это невозможно. Мысленно прикидываю, в какой из дней смогу отлучиться с работы. Достаю ежедневник из сумки и проверяю график Воронцова. В пятницу он уезжает на встречу в другом городе. Однодневная командировка. Я в графике не числюсь, значит останусь в офисе.

Это решение. Попрошу у Борцова возможности задержаться на несколько часов. Он адекватнее и наверняка отпустит.

— В пятницу! — выпаливаю в трубку. — Утром в пятницу я смогу! Но для уточнения позвоню вам накануне, хорошо?

— Отлично, Инна Михайловна. Будем вас ждать. Пожалуйста, постарайтесь прийти. Вопрос необходимо решить как можно быстрее.

Выдохнув, я скидываю звонок и опираюсь поясницей на выступ раковины. Виски пульсируют, а желудок стягивает спазмом.

Я сама по себе мнительный человек, а беременность усугубила мою мнительность. Если мне так каждый раз будут звонить и говорить "мы должны вам сообщить нечто важное, но не скажем, пока вы не придёте лично", то я точно сойду с ума до начала родов.

Особенно, работая с Глебом Викторовичем Воронцовым...

Глава 7

К пятнице степень моей нервозности переходит все мыслимые пределы. Надо ли говорить о том, что я практически не спала все эти дни. Ворочалась и бесконечно крутила в голове причины, по которым меня так настойчиво вызывают в клинику.

Приходилось постоянно напоминать себе — медсестра сказала, что с анализами всё в порядке. Хотя, честно говоря, успокаивает это мало. А вдруг она просто не хотела сообщать такие ужасные новости по телефону? Вот и сказала, что с ребёнком всё хорошо. Чтобы я до пятницы не истерила.

Или, может, у донора были выявлены какие-то генетические заболевания, которые могут по наследству передаться моему малышу?

В сотый раз прокручиваю в голове те данные, которые мне предоставили о доноре. Материал довольно подробный. Вплоть до анамнеза родственников. И там всё было абсолютно в порядке, я уверена в этом. Даже аллергией в роду никто не страдал.

Но, что, если, выяснились какие-то неизвестные ранее подробности?

На фоне постоянного волнения токсикоз и головокружение у меня только усилились. Скрывать это на работе стало вдвойне проблематичнее. Из-за чего я постоянно получала претензии со стороны своего босса.

Воронцов в свою очередь в эти дни тоже побил все рекорды раздражительности. В последнее время этот мужчина ходит ужасно злой. Не знаю, что у него случилось, но явно какие-то проблемы имеются, потому что гневное состояние, в котором он находится — через чур даже для него.

Боже, как же я боюсь этого мужчину. Просто до мурашек. Хорошо, что он вчера вечером улетел в командировку и до понедельника мы с ним не увидимся...

А вообще, я жду не дождусь того дня, когда, наконец, смогу уйти в декрет. И на целых три года наши пути разойдутся. А, возможно, я даже поменяю работу после того, как мой малыш пойдёт в детский сад.

Снова начинаю волноваться, как только мыслями возвращаюсь к ребёнку. Будет ли у нас это будущее, которое я уже во всех красках себе нарисовала?