Сквозь зомби стекло (ЛП) - Шоуолтер Джена. Страница 59

Прошла неделя, и я получала от него, по меньшей мере, одно сообщение в день.

Пятница.

Он:

Я (краснея):

Он:

Суббота.

Он:

Я:

Он:

Воскресенье.

Он:

Где он был? С кем?

Меня начали мучить вопросы, но я не стала их задавать. Хотела, чтобы он сам мне рассказал.

Понедельник.

Он:

Я:

Он:

Как все эти смс заставляли меня чувствовать себя такой теплой и пушистой?

Вторник.

Он:

Я:

«Какой тонкий намёк».

Он:

Я:

Так и было. Так и было. Лжешь? Серьезно? Из-за этого? Я идиотка.

Он ничего не ответил, и я почувствовала себя виноватой.

Среда.

Он:

После этого сообщения перестали приходить. Прошла еще неделя. Я не хотела волноваться. Чем больше я переживала, тем слабее становилось мое тело, а мне нужно было, чтобы у моего тела, были силы.

Мистеру Анкху удалось повторить противоядие, так что у меня был неограниченный запас. И пока я делала себе инъекции три раза в день, З.А. больше не появлялась.

Вычеркнуть из плана: «Отключить зомби внутри себя».

Примечание: «Пока что».

Сколько продлится отсрочка? Вряд ли очень долго.

Но сегодня я не собиралась об этом беспокоиться. Мы с бабушкой стояли на пороге дома Кэт, стеклянная дверь отделяла нас от тепла. Как только бабушка подняла руку, чтобы позвонить в колокольчик, на пороге появилась Кэт в фартуке. Увидев нас, она улыбнулась.

Сегодня она была бледной. Я ходила на несколько ее сеансов диализа и знала, что один из них был вчера поздно вечером. Ей делали три процедуры в неделю, иногда четыре, и они были изнурительными для нее, но она никогда не жаловалась… больше дюжины раз.

— Поторопитесь, пока вы нас всех не заморозили! — сказала она, махнув нам рукой. На ее щеке был след от муки, а на подбородке — мазок чего-то красного. — О, и с Рождеством.

Сегодня утром я позвала Эмму, желая, чтобы ее лицо было первым, которое я увижу на Рождество, как это было при жизни. Она появилась с огромной улыбкой и, казалось, не возражала против того, что она мертва (телом) и что наша семья не вместе. Я тоже старалась не обращать внимания.

Бабушка подарила мне стеклянное сердце, с крошечными фотографии мамы, папы, дедушки и сестры. Я буду бережно хранить его вечно. Я подарила бабушке браслет с амулетами, символизирующими каждого члена нашей семьи.

Двое парней сидели в гостиной с отцом Кэт, Гэри. Все три парня уставились в телевизор, увлеченные футбольным матчем. Мое внимание было приковано к одному из парней, и я споткнулась, чуть не выронив тыквенный пирог, который держала в руках.

— Коул, — вздохнула я. Он вернулся. Он здесь.

Он не позвонил и не написал мне.

Три пары глаз посмотрели в мою сторону.

Гэри встал и усмехнулся.

— Рад снова видеть тебя, Али.

— Я тоже, — рассеянно кивнула я.

Мой взгляд оставался прикованным к взгляду Коула, а сердце вышло из-под контроля. Я ждала видения, надеялась, молилась, но… нет. Не в этот раз.

— Когда ты вернулся?

— Три дня назад, — признался он сквозь сжатые губы.

Три дня. Почему он перестал писать? Он встретил кого-то еще? Я проглотила вопросы, которые явно не имела права задавать, но не могла проглотить свою обиду.

— Что ж, я рада, что с тобой все в порядке.

Кэт хлопнула меня по попе.

— После того, как я объяснила Коулу последствия того, если он не придет, он был более чем счастлив появиться.

— Опять угрожаешь людям, Кэтрин? — проворчал Гэри.

— Всегда, папочка.

— Это одна из тех вещей, которая мне больше всего в ней нравится, — сказал Лёд.

Гэри проигнорировал его и посмотрел на Коула.

— Прости за это, сынок.

— Не стоит. — Коул посмотрел на меня, казалось, проникая в меня, и я задрожала. — Я хотел быть здесь.

Тогда почему он не связался со мной? Почему снова началась игра «горячо-холодно»?

Бабушка вошла в гостиную и села между двумя парнями.

— Я скучала по вам, ребята, и у меня болит сердце от того, что вы больше не приходите. Так что теперь вы должны загладить свою вину и рассказать мне, что происходило у вас в жизни.

— Пойдем, — шепнула мне Кэт.

Я последовала за ней на кухню.

— Чем ты угрожала Коулу? — спросила я, когда мы остались одни.

— Я сказала ему, что сведу тебя с моим кузеном Риком.

— И это сработало?

— Как по волшебству.

Пирог поместился между огромной индейкой и нарезкой. Остальная часть стола была заставлена мисками с запеканкой из брокколи и риса, клюквенным соусом, стручковой фасолью, кукурузой, подливкой, картофельным пюре и, к моему удивлению, спагетти.

— Ты все это приготовила? — спросила я.

— Все, кроме спагетти.

— Которые здесь, потому что?..

— У меня такие правила. Я ем только то, что мне хочется, а мне хотелось папиных спагетти. Он встал раньше и приготовил их для меня, чтобы не мешать, когда мне понадобится кухня.

Как это было мило!

— Ладно, чем я могу помочь?

— Ты уже это делаешь. Стой там и выгляди красиво. Булочки запекаются, и как только они будут готовы, мы сядем за стол и начнем есть, как и подобает животным.

Коул вошел в комнату. Он не сказал ни слова, но схватил меня за руку и повел прочь, точно так же, как сделал это в ночь Хэллоуина. Я оглянулась на Кэт. Как и в клубе, она показала мне большой палец вверх.

Он не останавливался, пока мы не оказались на крыльце, на холоде.

— Ты должен прекратить это делать, — сказала я.

— Что?

— Тащить меня за собой, не сказав ни слова.

— И дать тебе возможность отказаться?