Самоучитель для бога - Кривошеин Алексей. Страница 16

Но ведь это не актер! Это «интересный мужчинка», который работает в рекламной фирме, черт его побери! И может быть, они вместе поедут на море! И вполне возможно, что…

В груди Егора заклокотало и сделалось горячо. Он всей душой возненавидел этого кучерявого Стаса. Деньги! Где взять деньги? Полштуки баксов, чтобы не потерять любимую!

Игорь засобирался домой. Настя вышла его проводить, оставив Егора наедине с его мыслями. А мысли были невеселыми. Чем больше он об этом думал, тем отчетливее понимал, что денег ему не найти.

Вернулась Настя, он хотел сказать ей об этом, но она затараторила:

— Молчи, молчи, молчи! — Она подскочила к нему и приложила указательный пальчик к его губам. — Подумай сначала! Утро вечера мудреней! Неужели мы сегодня не найдем чем заняться?

Настька! И правда, неужели же не найдем?! Гори все синим пламенем. Он молча подхватил ее, обнял, привлек к себе на диван. Она взвизгнула, тут же спохватилась, прошептала:

— Дурак! Мама же услышит!

— Ничего! У тебя мама культурная — я знаю! — прошептал Егор, а руки уже скользили по Настиному телу.

Егор в глубокой задумчивости возвращался домой. Вот Настюха, блин! Выкинула фортель! Надо же, собралась на курорт! Как же ее одну туда отпустить? Это же… невозможно! Деньги! Нужно срочно добыть денег!

А Игорь каков! Радехонек, что Настя с ним едет. Наверняка уже планы в своей грузчичьей голове строит, сволочь. И ведь как насмехался! Как издевался! «Я грузчиком больше тебя зарабатываю…» Зачем и учился… Фу!

— Эй, парень! — из раздумий вырвал резкий оклик. Егор вздрогнул, огляделся недоуменно. Слишком уж знакомый голос. Егор как раз подходил к своему дому, пара шагов до подъезда оставалась. Из беседки среди зарослей к нему шел… давешний хриплоголосый.

Черная футболка обтягивала накачанную фигуру, волосы все так же топорщились ежиком. Взгляд еще пронзительнее, чем тогда, у магазина. Егор разом собрался, рука метнулась убрать очки, но попридержал. Вроде хриплоголосый идет с миром. Зрение моментально обострилось, лицо хриплоголосого предстало в мельчайших подробностях. До прыщика у носа и выпавшей реснички на щеке.

— Как… это… тебя звать? — поинтересовался парень, остановившись и пристально вглядываясь в Егора. Словно прицеливается, куда камень кинуть, мелькнуло в голове.

Лоб отозвался легким покалыванием. Хоть книга и вылечила, но удар все еще в памяти.

— А какое тебе дело до моего имени? — угрюмо бросил Егор.

— Ладно, и так узнаю! — не обратил внимания на его грубость парень,—А меня Олег зовут. Как князя того… который… это… вещим был!

«Так вот кого имел в виду дед. И правильно, я бы такому тоже не доверился!» Егор молча глядел на Олега, что еще скажет.

— Я это… тебе сказать хотел, что погорячился тогда… — признался Олег. Слова он подбирал с трудом, словно говорил на незнакомом языке, — Это… с камнем в смысле! Жалею!

— Ишь ты! — удивился Егор. — Извиняться, что ли, пришел?

— Ну и это тоже! — продолжал Олег. Егор всматривался в это худое лицо и думал: «Что же ты замышляешь? Череп, обтянутый кожей, по лицу ничего не прочтешь. А мысли читать я еще не сподобился. Что тебе нужно?» Олег продолжал: — И это тоже! Но главное… это… ты ценность мою забрал!

Ценность? Егор вздрогнул. Неужели он знает про книгу?!

— Какую еще ценность? — поспешно спросил он. Слишком поспешно. Глаза Олега блеснули, Егор возмущенно засопел.

— Которую тебе Онуфрич дал! — заволновался Олег. На бесстрастном лице появилась тень эмоций. — Мою ценность!

— Да какую твою ценность? — Егор постарался придать голосу равнодушные нотки. — Не давал он мне ничего!

— Давал! — осклабился Олег. — Знаю, что давал! Так вот, эта ценность моя! Понял? Я на нее все права имею!

— Какие права?! Дед мне ее сам отдал… — взорвался Егор и осекся. Черт! Проговорился! Он продолжил: — Дед добровольно отдал! А вы отнять хотели!

— Ее?! Стало быть, она… женского рода вещь! — обрадовался Олег. Глаза его так и загорелись. Он весь подался вперед, впившись в Егора глазами: — Скажи мне, что это?

Егор вспомнил приятную шероховатость кожи, этот скрип, этот запах. Он как наяву увидел книгу, перед глазами заискрился серебристый туман. Тут же спохватился, словно Олег мог угадать мысли. Да как он смеет посягать… даже думать о том, что это сокровище может быть его? Ни за что!

— Ты даже не знаешь, что это такое, а претензии какие-то предъявляешь, — сказал он спокойно, хотя хотелось кинуться на этого наглого типа и долго молотить по его лицу кулаком.

— Мне не важно, что там! — ответил Олег. — Мне важно, что это мое! Я пришел узнать, отдашь ли ты мне… это… ценность добром?

— Нет! — ответил Егор не задумываясь. Словно кто-то управлял его языком. — Даже не думай!

— Тогда я обещаю тебе, что буду следить за тобой. Я всегда буду рядом, каждую минуту жди от меня удара. При первой же возможности я это сделаю. — Олег глядел с мрачной решимостью. Даже запинаться перестал. — Ценность моя! Она будет моей!

Когда он говорил о ценности, глаза его вспыхивали нездоровым блеском, а пальцы непроизвольно сжимались. «Еще один сумасшедший», — подумал Егор. По спине пронесся холодок. Всегда рядом, всегда готов нанести удар!

— Но если отдашь, то больше меня никогда не увидишь, — закончил Олег и тут же добавил: — Отдашь?

— Нет! — твердо ответил Егор.

— Твой выбор! — Олег даже не удивился. Воспринял этот окончательный ответ как должное. — Гляди не пожалей!

— Сам бы не пожалел! — начал злиться Егор. — Надоел ты мне! Иди отсюда! И чтобы я тебя больше не видел!

Олег молча развернулся и, не говоря ни слова, пошел. Егор глядел ему в спину, показалось, что Олег что-то бурчит. Он прислушался. Уже знакомый шум в ушах, все звуки притихли, зато слышно, как дышит Олег И его слова:

— Ты меня больше не увидишь… А вот я за тобой… это… прослежу…

Домой Егор пришел злой. Мысли в голове путались— ни одной дельной, лишь эмоции. Настька такое творит, даже не понимает, что для него полштуки баксов — это ого-го сколько! Где ж взять такую сумму? И Олег этот! Только вспомнил Олега, сердце заполнила тревога. На книгу есть претендент! Правда, Олег даже не знает, чего требует! Но все же нужно быть осторожнее!

Егор поднялся по лестнице, сунул ключ в дверь. Клац — закрыто изнутри на цепочку. Он ругнулся сквозь зубы. Опять Милли балует. Любимое дело изнутри на цепочку закрываться. Нажал на звонок, прислушался. За дверями тишина. Словно вымерли все. Позвонил еще раз и еще! Давно уже знал, что бабушка Милли туга на ухо и тяжела на подъем.

— Иду, иду! И чего трезвонят! — услышал он бормотания Милли за дверью. — Хто там?

— Сын Ноя! А зовут меня Хам! — огрызнулся Егор. Так хотелось иногда, подобно Ивану, рявкнуть на нее, но культура, вбитая хорошими родителями и высшим учебным заведением, не позволяла обидеть женщину. — Бабушка Милли! Это я! Егор!

— Ой! Егор пришел! Заходи! Конечно! А Вани еще нет! С утра ушел с кобылицей своей, так и не появлялся больше! И чего в ней нашел? Ни кожи, ни рожи, ноги как две ходули! Так и ходит, ровно на ходулях! Вот в наше время, помню…

Что помнила бабушка из того времени, Егор так и не дослушал. Быстро заскочив в свою комнату, закрылся на замок и выключил звук. Бабка послушно заткнулась на полуслове. Егор знал, что за стенкой она по-прежнему пересказывает свои бесконечные истории, но до него не долетало ни звука. Он упал на кровать, и та в кои веки не скрипнула. Как приятно иногда побыть в тишине!

Хотя полная тишина — это нехорошо! Егор сосредоточился, потом медленно принялся расширять зону звуков. Словно сидел в коконе и потихоньку раздвигал его стенки.

— Кхе, кхе! — кашлянул он для пробы. Поерзал на кровати, услышал отчетливый скрип. Хорошо!

Он довел невидимый кокон до стен комнаты. Теперь он мог слышать все звуки, которые путешествуют в комнате, а снаружи хоть потоп.