Новый порядок - Крижановский Артур. Страница 61

Где-то совсем недалеко одна за другой взлетело несколько осветительных ракет, и комнату залило мертвенно-зеленым светом.

— Слушай, Климов, а что это за пальба в Кремле?

— Ради Бога, не говори мне ничего о Кремле, — поморщился как от сильной зубной боли Климов. — Хотя, если тебя так интересует, могу сказать. Кроме охраны и остатков спецподразделений, там никого нет. Все «слуги народа» разбежались кто куда.

— Вот сволочи! Просрали страну. Да и мы тоже хороши...

В дверь громко постучали, и в кабинет просунулась чья-то голова.

— Здесь полковник Климов? У главного входа накапливаются боевики. Похоже, скоро полезут.

— Ну все, Платонов, заканчиваем перекур.

Климов легко поднялся и закинул автомат за спину.

— Помоги отбить этот штурм, а потом можешь уходить. Возьми на себя верхние этажи и постарайся отсечь боевиков огнем от главного входа.

Последующие двадцать минут Платонов метался по зданию, расставляя людей и налаживая огневое взаимодействие. Когда из примыкающих к площади перед зданием домов высыпали черные фигурки, он сам встал к пулемету и длинными свинцовыми бичами стегал по бегущей толпе. Несколько раз возле его головы свистели пули, и Платонов, передав в чьи-то руки пулемет, взял винтовку. Сквозь оптический прицел ночного видения перебегающие по крышам домов снайперы были видны как на ладони, и Платонов методично посылал в цель пулю за пулей.

Постепенно стрельба стихла, и в три часа ночи на город опустилась тишина. Спорадически вспыхивавшие в разных частях Москвы пожары придавали окружающему ландшафту зловещий фантастический вид.

Платонов спустился вниз, коротко припал к пропахшему порохом ватнику Климова и выбрался из здания знакомым путем. Он долго плутал по темным улицам и дворам, постепенно отдаляясь от опасной зоны. Впрочем, опасность была повсюду — несколько раз он натыкался на баррикады из разбитых автобусов и трамваев, и оттуда доносились крики пьяных боевиков. На тротуарах и проезжих частях улиц то и дело попадались трупы. Воздух был пропитан запахами гари и крови. Ни милиции, ни военных полковник так и не нашел. Звуки перестрелки стихали всякий раз раньше, чем он успевал добраться до места огневого контакта. Когда он быстрым шагом пересекал одну из темных улиц, до него донеслись запахи еды и едва слышные звуки музыки. Платонов осторожно приблизился к массивной деревянной двери и чиркнул зажигалкой. Надпись на вывеске гласила: «Кафе „Арго“. Работает круглосуточно. Добро пожаловать!»

— Страна дураков, — полковник покачал головой и сплюнул. — Так нам и надо. Где еще такое увидишь? Веселятся, сволочи. Ну-ну...

Полковник почувствовал чертовскую усталость и голодные спазмы в желудке. Он вспомнил, что в течение последних суток у него во рту не было даже маковой росинки. После минутного колебания он вытащил пистолет из кобуры, проверил обойму и засунул его за пояс.

— Веселитесь? Ну-ну, — пробормотал Платонов и ткнул рукой дверь. Дверь открылась на удивление легко, и Платонов оказался внутри.

В сравнительно небольшом помещении забегаловки царили полумрак и пьяное веселье. И все же здесь было достаточно чисто и уютно, особенно в сравнении с тем, что творилось на улицах. Примерно две трети столиков были заняты.

— Пир во время чумы, — пробормотал Платонов.

На него никто не обращал внимания, но у ближайшего к стойке бара столика сидели четверо боевиков. На колени к ним взгромоздились разукрашенные девицы. Две из них были уже полураздеты.

В полумраке кафе форма, в которую был одет Платонов, почти ничем не отличалась от формы боевиков. Он отодвинул ногой стул и уселся за свободный столик. От зоркого взгляда бармена, перетиравшего за стойкой фужеры, не ускользнуло появление нового посетителя. Он бросил полотенце на стойку и вальяжным шагом направился к Платонову. По мере приближения его глаза становились все шире. Когда он подошел к столику, они уже вылезли из орбит.

— Ты что, солдат, умом повредился? — свистящим шепотом спросил бармен, который скорее всего и был хозяином заведения. — Какого...

Черный зрачок пистолета, смотревший прямо в переносицу, заставил его проглотить окончание фразы.

— Слушай меня внимательно, урод, — тихо произнес Платонов. — Для начала перестань так трястись. Во-вторых, я очень голоден, и если через пять минут у меня на столе не появится что-нибудь съестное, я разнесу твой хлев по кирпичикам. А теперь тащи свою жирную задницу на кухню и отдай там нужные распоряжения.

Бармен проглотил ком, застрявший в горле, и угодливо кивнул. Он подозвал жестом официантку, появившуюся из кухни, что-то прошептал ей на ухо и показал на Платонова.

А в это время за столом, где разместились боевики, веселье достигло критической отметки. Две девицы уже лишились верхней части одежды и, повизгивая, притворно отбивались от тянувшихся к их прелестям лап. Их подруга решила обратить на себя внимание всей компании, вскочила на стол и устроила стриптиз. Через минуту она уже плясала между рюмок и тарелок в чем мать родила, и ее большие белые ягодицы и пышный бюст подрагивали в такт музыке.

Платонов занялся содержимым тарелок, которые принесла ему немолодая официантка с усталым злым лицом. Он уже приступил к тушеной говядине, когда в заведение вошли еще шесть или семь новых посетителей. Это были боевики, и от них пахло дымом и кровью. Толпа встретила их появление шумными выкриками, носившими по большей части нецензурный характер. Громилы уже было продефилировали мимо Платонова, когда один из них изумленно произнес:

— Эй, братва, все сюда! Посмотрите, какие у нас гости.

Вскоре Платонов находился в плотном окружении пьяных боевиков. Один из них приставил к виску полковника пистолет. Сам Платонов, казалось, не замечал ничего вокруг и продолжал спокойно и методично пережевывать пищу. Он ел вкусно и с аппетитом.

Наконец бандит, державший Платонова на прицеле, возмутился:

— Господа! Вы посмотрите только на этого оловянного солдатика. Совсем страху лишился, мужик? Ты знаешь, сколько мы сегодня твоих дружков положили?

Платонов оставил эти слова без ответа и продолжал спокойно поглощать пищу. Один из боевиков, мускулистый верзила почти двухметрового роста с короткой прической и лихорадочно блестящими глазами, поднял руку, требуя слова. Все замолчали.

— Парни! Бедный солдатик совсем отощал на казенных харчах. Пусть хоть напоследок набьет свое брюхо.

Верзила выдержал эффектную паузу и лишь после этого предложил:

— А потом мы его поджарим на вертеле.

Он оглушительно рассмеялся, и к нему не замедлили присоединиться остальные.

— Ну-ка, ну-ка... — подал голос боевик, державший пистолет у виска Платонова. — Эй, народ! А солдатик-то не простой. Форма спецназовская и эмблема какая-то странная на рукаве. Кру-утой! Всякие штучки знает... Ну-ка, боец, покажи нам что-нибудь! Или кишка тонка?

Боевик ехидно засмеялся, но секундой спустя его смех перешел в звериный вой. Одним молниеносным движением Платонов обхватил своей большой ладонью пальцы, стискивавшие пистолет и резко вывернул руку бандита. Никто не успел еще ничего понять, когда бандит, с раздавленными пальцами и сломанной ключицей, истошно вопя, уже летел в сторону верзилы и его друзей. Туда же последовал и тяжелый дубовый стол.

Схватка была скоротечной и жестокой. Полковник перехватил чью-то руку со сверкнувшим в ней острым лезвием и сломал ее о колено. Сзади его ударили бутылкой по голове, но он удержался на ногах и ударом тяжелого кованого ботинка размозжил коленную чашечку противника. Затем Платонов выхватил пистолет и всадил пулю в лоб верзиле, палец которого уже лежал на спусковом крючке. Спустя мгновение Платонов в прыжке вывалился из окна, увлекая за собой сломанную раму и битое стекло. Он несколько раз наугад выстрелил в бегущие к нему темные фигуры, рывком преодолел неширокую улицу и вскочил в темную подворотню. Судя по вспышкам выстрелов и крикам боевиков, его обложили со всех сторон. Платонов вогнал в пистолет новую обойму и зло выругался.