Русский волк (СИ) - Астахов Андрей Львович. Страница 32

- Я не понимаю, о чем ты говоришь.

- Забудь, Беа. Просто вспомнил кое-что. И вообще, так ли нам необходимо переться черте куда ради какого-то меча?

- Нет, ты и впрямь глуп. Рыцарь накануне смертельной битвы отдает свой меч и велит сохранить его. Почему он это сделал? Лорд Дейсон пытался сделать все возможное, чтобы его меч не попал в руки врагов. Это особенный меч, и мы обязаны найти его.

- И в чем его особенность?

- Не знаю. Но учитель Рамимор знает, - добавила Беа с уверенностью маленькой девочки, убежденной, что ее папе известно все на свете.

- Час от часу не легче! Найдем меч, - если найдем, - потом еще и этого Римамора искать?

- Рамимора, - поправила Беа. – Его не надо искать, учитель Рамимор сам найдет нас, когда сочтет нужным.…Как пойдем через Гиблую топь, в некоторых местах придется спешиться. Так безопаснее. Кое-где придется входить в воду, но там неглубоко.

- Ага, как в том фильме: «Вобщем, вам по пояс будет», - хмыкнул я. – А пиявки тут есть?

Беа как-то странно на меня посмотрела, но ничего не сказала. Легко вскочила в седло, ударила коня пятками и не оглядываясь поехала вперед. Я помог Флавии сесть на коня, и мы двинули следом за нашей удивительной проводницей, стараясь держаться рядом.

Ехать до холма пришлось дольше, чем казалось вначале. Лес совсем поредел, стал разбиваться на небольшие группки деревьев, выплывающих нам навстречу из клочковатого тумана. Запах гнили стал сильнее. Миновав редколесье, мы выехали к небольшому ручью и, следуя вдоль его русла, спустились в глубокий заросший кустарником овраг. Влажные от росы ветки хлестали нас, и это было не особенно приятно. В конце концов, вымокшие до нитки, мы выбрались из оврага, и оказалось, что мы находимся у подножия пресловутой Ведьминой горы. К счастью, никуда подниматься нам не пришлось: наш путь вел прямо на север, в затянутую туманом обширную котловину. Это и была Гиблая топь.

На самом краю болота я заметил сухую площадку, а на ней – остатки кострища. На вкопанных вокруг кострища жердях красовались звериные черепа.

- Здесь есть люди? – спросил я.

- Охотники иногда забредают сюда. На болотах много выдр, соболей и водоплавающей птицы.

- А крупные звери?

- Волки, кабаны. Хочешь поохотиться?

Чтобы найти тропу, о которой говорила Беа, нам пришлось проехать сквозь заросли высоченного камыша и рогоза, кишащие комарами и всякой мошкарой. Вокруг нас немедленно собралась туча насекомых, гудевших, как высоковольтный трансформатор. Они буквально облепили наших лошадей. Однако Беа быстро нашла на кровососов управу: достала из сумки бурый кристалл, вроде тех, что мы видели в погребе Ингольфина, и прочла какое-то заклинание. Раздался хлопок, будто кто-то разжег ацетиленовую горелку, и окружившая нас мгновенная вспышка испепелила надоедливых насекомых.

- Ого, так ты маг? – воскликнул я.

- Конечно, - ответила Беа не оборачиваясь. – Все демантры воины и маги одновременно.

- Мастера меча и магии?

- И гордимся этим.

- Магия – это зло, - заявила Флавия.

- Добро и Зло – две стороны одной монеты. Вот взять вашу историю: вы убили Ингольфина. Вы решили, он был злодеем, потому что убивал людей. Может, оно и так. Но сколько бедняков он бесплатно вылечил? Вы лишили бедняков Вогрифа возможности лечиться, и теперь они будут умирать от болезней.

- Выходит, нам этому Ингольфину надо было мороженку купить? – буркнул я. – Или самим глотки ему подставить и «спасибо» сказать?

- Ингольфин – пример того, что маг может быть преступником и жертвой одновременно. Он расплатился за то, что дал волю своему Безумию. Но не все маги такие.

- Нашла, кого жалеть! Мерзавец он был, одно слово.

- Когда-то мой учитель Рамимор сказал мне: «Сила не в мече, сила в прощении». – Беа соскочила с седла, намотала повод на руку. – Миры создает милосердие, а не насилие.

- Ага, ага, - закивал я: мне показалась ужасно забавным то, что воин-полудемон рассказывает мне о милосердии. – Похоже, ты провела молодость в монастыре, Беа.

- И в монастыре тоже, - спокойно ответила женщина-демантр. – Вот и тропа. Пора вам… Ой-ой-ой-ой!

Беа внезапно запрыгала совсем по-женски, на одном месте, прижав локти к телу. Лицо ее исказил ужас. Я заметил, как что-то проскользнуло в гущу камышей, змеевидно извиваясь в воде.

- Да это уж! – воскликнул я, спрыгивая на землю. – Ужа испугалась?

- Уф! – Беа шумно вздохнула, закрыла глаза. – Ненавижу змей. Скользкие холодные гады с мертвыми глазами. И не смейся надо мной!

- Нет, что ты! – Я поспешил закрыть рот ладонью, задержал дыхание, чтобы успокоиться и не расхохотаться во весь голос. – Я понимаю. Все женщины боятся змей, мышей, тараканов, так что ты не исключение.

- Я их не боюсь, - Беа с достоинством посмотрела на меня. – Просто они… противные.

Сказав это, Беа полезла в мелкую темную воду, ведя за собой коня в поводу. Нам с Флавией не оставалось ничего другого, как последовать за ней.

***

Прогулка по болоту – совсем не то приключение, которое хочется вспоминать во всех подробностях. И хотя мы делали небольшие привалы на маленьких островках, разбросанных по Гиблой топи, к концу дня я чувствовал себя абсолютно вымотанным.Пребывание в ледяной воде не прошло бесследно – появился насморк, голос стал гнусавым и, похоже, поднялась температура. Флавия же совершенно обессилела, и последние несколько сотен метров я тащил ее на себе .

К закату мы, перемазанные болотной грязью с головы до ног, выбрались на очередной островок, заросший кустарником и молодыми березами, и тут Беа объявила, что на сегодня с нас хватит. Я давно ждал этих слов. Ноги меня уже не держали.

- На, хлебни! – сказала демантр, подав мне тыквенную бутылку.

В бутылке оказалась травяная настойка на спирту, да такая крепкая, что от одного глотка меня прошиб крупный пот, и тело будто наполнилось огнем. Откашлявшись, я протянул бутылку Беа, но она велела передать ее Флавии.

- И что будем делать? – спросил я.

- Флавия разожжет костер и приготовит поесть. А мы почистим лошадей.

«Почистим лошадей» растянулось у нас до темноты. Потом, уже переодевшись в сухую одежду и сидя у разгоревшегося костра, мы смазывали сбрую и седла жиром и развешивали на кольях чепраки и потники для просушки. А там и шашлык поспел. Жестковатый получился шашлычок, но вполне съедобный. Тем более что я так проголодался, что был готов сожрать даже кирзовый сапог.

- Надеюсь, болотная нечисть к нам на огонек не пожалует, - сказал я, прожевывая очередной кусок.

- Здесь нет нечисти, - отозвалась Беа. – А если и притащится какой-нибудь топлец, я умею отпугивать нежить. Не беспокойся.

- И что бы мы без тебя делали! – сказал я.

- Это ирония? – Беа сверкнула глазами. – Лошадям под хвост твое остроумие.

- Я всего лишь констатирую факт. Вообще, мы с Флавией даже не поблагодарили тебя за спасение.

- Благодарность принята, - Демонесса взяла очередную палочку с шашлыком. – Не знаю почему, но ты показался мне необычным с самого начала. Ты не из народа ши, хотя по облику настоящий сид. Чем-то даже на моего младшего брата похож.

- Я сам не пойму, как так получилось. Но ты права, я человек.

- Как ты вообще оказался в Аранд-Ануне?

- Поскользнулся, упал, потерял сознание, очнулся – гипс. А если серьезно, сам не знаю. Ехал в своем мире домой, а оказался в вашем.

- В своем мире? И как же называется твой мир?

- Он называется планета Земля, страна Россия. Вряд ли ты о нем что-нибудь слышала.

- Твоя правда, ничего. Но если ты прошел границу миров, значит, ты не такой, как все. Ты особенный.

- Безусловно. И еще я хорошо играю на гитаре.

- Я видела, что Кулотт хотел тебя убить. Он вообще был жестоким даже для г’линга. Но потом он почувствовал твою необычность.

- И решил сделать рабом?

- Да. Думаю, он намеревался показать тебя магам из Круга-в-шатре. Твое появление в Аркуине…