В чужом теле (ЛП) - Лаймон Ричард Карл. Страница 71

— Нил Дарден, — прошептал он, — всемирно известный спелеолог…

Позже, гораздо позже, он перевернул Сью.

Вместе они исследовали ее сзади.

Ее спина, ягодицы и ноги блестели от пота. И с Нила капало на нее, пока он двигался.

Он ласкал ее, сжимал, ощупывал, пробовал на вкус.

Она извивалась под ним, словно пребывая в тревожном сне, иногда вздыхая, иногда хватая ртом воздух.

Он оседлал ее.

Наконец, обессилев, он сполз со Сью и рухнул на спину.

Сью повернулась на бок.

Нил повернул голову.

— Привет, — сказала она.

— Привет, коли не шутишь. С возвращением.

Вытянув руку, она положила ее ему на грудь. Левую руку. Ту, на которой был браслет.

Нил погладил ее предплечье.

— Хочешь попробовать? — спросила она.

— Прикалываешься что ли?

— Тебе сто пудов надо попробовать.

— Я вымотался.

— Да и я тоже. Боже ж ты мой.

— Ну и как тебе? — спросил Нил.

— Не могу описать.

— Еще как можешь.

— Не-а. Это было слишком… Я не знаю… слишком мощно и странно. Это не то же самое, что попробовать детский молочный коктейль в чужом теле. Ты должен сам попробовать. Залезай в меня и попробуй.

— Не сегодня, ладно?

— Уверен?

— Уверен.

— Совсем сил нет?

— Совершенно.

— У меня тоже. — Ее рука скользнула вниз. Она взялась за его пенис. — Мой маленький дружок, — сказала она. — Выжат досуха. Он ведь не окочурился, правда же?

— Скорей всего, в коме.

Ее пальцы подрагивали.

— Спорим, я смогу его пробудить.

— Все нормально. Для одной ночи с него достаточно волнующих переживаний.

— Не знала, что эти приборы способны включаться столько раз, — сказала Сью.

— Как и я.

— И про себя не знала, что могу кончать так часто.

— Правда? Я, конечно, догадывался, но не был в этом точно уверен…

— Ну, я просто не брызгаю во все стороны, — сказала Сью. — В отличие от некоторых, кого могла бы упомянуть.

— Но у тебя действительно были оргазмы… у твоего тела… пока ты была во мне?

— И там, и тут.

— Что ты имеешь в виду?

— В тебе, а также и во мне.

Он кивнул.

— Значит, ты испытала и мой.

— Само собой! Но я не об этом говорю. Нет. Я была в обоих местах одновременно. Часть меня, которая была в тебе… моя душа или как ее там… она кончила в то же мгновение, что и мое тело. Как будто мы были соединены вместе. Будто провода были переброшены туда, где я была в тебе, и тут щелкнули выключателем, и…

— Зажгли тебя.

— Опять пытаешься быть смешным.

— Не очень удачно.

— Во-во, — сказала она и засмеялась. — Хотя думаю, ты реально смешной. Временами. Думаю, что я могла бы заржать пару раз, да только была слишком возбуждена и дышать едва успевала. У тебя возникали очень странненькие мысли.

— Тебе не обязательно было оставаться, — сказал он ей.

Вместо ответа Сью лениво улыбнулась ему и придвинулась ближе. Затем она взгромоздилась на него. Ее лицо оказалось прямо над его лицом, ее груди — на его груди, ее ноги — поверх его ног.

Он предположил, что его пенис оказался зажатым у нее между бедер отнюдь не случайно.

— Так-то лучше, — сказала она и слегка поерзала сверху.

Нил застонал и сказал:

— Гораздо лучше.

— Итак, на чем мы остановились?

— На мне и моих странненьких мыслях.

— Я влюбилась в каждую из них.

— Влюбилась?

— Влюбилась. Это потому, что я люблю тебя, Нил. Если не веришь, просто поцелуй браслет, войди и убедись сам.

— Элиза предостерегала от подобного.

— Но я-то сделала это с тобой.

— Именно. И ты поняла, что я поросенок с грязными мыслями.

— Ты очень милый поросенок с грязными мыслями. — Наклонив голову, она прильнула к его губам. Целовала его нежно и очень долго.

Нил проснулся. В спальне горел свет, а Сью все еще лежала на нем сверху. В комнате было прохладно. Нилу было тепло там, где Сью покрывала его. Однако ее ноги были разведены в стороны, поэтому они больше не давали тепла его паху и бедрам.

Он медленно провел руками вниз по ее спине и по округлости ягодиц. Ее кожа была прохладной.

«Пожалуй, пора вставать», — подумал он.

Однако в действительности ему не хотелось шевелиться. Приятно было ощущать, как на нем спит Сью.

Надо хоть встать и сходить в туалет. Почистить зубы. Умыться. Выключить свет. Убедиться, что дверь надежно заперта.

Он был уверен, что дверь, как и большинство дверей гостиничных номеров, запирается автоматически, когда ее захлопывают. Но стоило удостовериться. А также запереть цепочку или засовом, если они там есть…

А сколько сейчас времени?

Повернув голову, он посмотрел на часы на тумбочке.

3:36 ночи.

Внезапно его пронзил страх. На мгновение он не сообразил, почему.

Затем вспомнил о Распутине.

Этот ублюдок мог уже находиться здесь.

Мог появиться тут несколько часов назад, пробраться в комнату и прикончить нас обоих.

Черта с два, не придет он сюда. Ни за что.

Он не из тех типов, которые будут ходить, и выяснять, где я использовал свои кредитные карты.

Наверное.

Кроме того, я наделал в нем кучу дырок.

Лежа под Сью он не мог видеть дверь. Но точно знал, что изнутри она не запиралась, ни на какие засовы или цепочку. Много часов назад Сью захлопнула ее, прислонившись к ней спиной… потом Нил отнес ее на кровать, и больше они к двери не возвращались.

Надо бы ее запереть.

И принести сюда пистолет, положив его в легкодоступное место.

На всякий случай.

И отлить.

Выключить свет.

Накрыть нас покрывалом, чтобы мы не мерзли… или выключить кондиционер. Наверное, здесь и без кондиционера нормально.

Но он не мог встать и что-то сделать.

Не разбудив при этом Сью.

И испортив при этом идеальное ощущение того, как она спит, лежа на нем.

«Не стоит торопиться», — сказал он себе. «Если ей станет совсем холодно, она наверняка проснется. Рано или поздно она будет вынуждена проснуться. А я просто подожду».

В ожидании он нежно ласкал ее.

Нил размышлял, не лучшие ли это были день и ночь во всей его жизни.

И пришел к выводу, что в этом не было никаких сомнений.

Превосходный день, великолепная ночь.

Если бы только я не упустил ее за обедом. Боже, лучше бы я этого не делал. Это был такой отвратительный, неприятный случай. Гадство! Как я мог так поступить с ней? Рассечь ей подбородок…

Нил начал плакать.

Он обхватил руками спину Сью и нежно обнял ее, всхлипывая. Слезы текли по обеим сторонам его лица. С левой стороны их останавливала голова Сью. С правой стороны они стекали в его ухо и щекотали.

«Я никогда больше не причиню ей никакой боли, — пообещал он себе. — И никому не позволю причинять ей боль. Я останусь с ней навсегда и буду защищать от любых неприятностей».

Так же, как защитил Элизу?

Перед его мысленным взором появилась мертвая Элиза.

Снова.

И тут его разум — словно у него были свои прихоти, и он хотел помучить его — внес несколько изменений в этот устрашающий образ. Изуродованный труп на краю ванны преобразился в Сью.

Нет! Этого не может быть. Не может быть.

Он осторожно обнимал Сью. Он чувствовал ее вес и тепло, биение ее сердца, ее дыхание. И ощущал опустошающее чувство потери.

«Что бы ни случилось, — подумал он, — у нас никогда больше не будет таких моментов, как сейчас. Это было самое лучшее. Повторы не дозволяются».

— Кто, черт возьми, так решил? — прошептала Сью.

Нил на мгновение подумал, что ему почудился ее голос. Но потом она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

Ее глаза блестели и были красными.

— Будут у нас еще чудесные моменты. Еще как будут, вот увидишь. Дозволяются повторы, это я тебе говорю.