Потрясенный любовью (ЛП) - Уоррен Кристина. Страница 20

Застонав, она снова опустилась на свой мяч, промахнулась мимо цели и приземлилась прямо на задницу. Придется приготовить два крепких напитка. И один нальет она через минуту.

Как только ее ноги снова смогут двигаться.

Дурацкая гаргулья.

«Тестостерон», размышляла она, уставившись на нижнюю часть ящика своего стола. Забудьте о демонах; тестостерон станет настоящей смертью для них всех.

Глава 7

Как будто ее запаха было недостаточно, теперь Дагу пришлось иметь дело еще и с ее вкусом. И это была его собственная вина.

Он даже не мог придумать себе достойного оправдания. В один момент они обсуждали задачу, которую поставили перед собой, а в другой она снова дала волю своему острому, дерзкому языку, и его самообладание исчезло.

Он не мог думать ни о чем другом, кроме как заставить ее замолчать, продемонстрировать ей раз и навсегда, что, как Страж он несет ответственность за успех или неудачу их начинаний, и поэтому он по праву принимает решение о том, когда и как двигаться дальше.

К сожалению, его инстинкты перестали заботиться о том, чтобы продвигаться вперед в поисках победы над ночными. Единственное, что их заботило, — это запечатлеть свои права на умный и дерзкий рот молодой женщины, а также на множество других ее более интригующих деталей.

Эта слабость его не устраивала. Страж, как и любой воин, должен жить благодаря своей силе, а эмоции — самая большая слабость. Если он позволял себе испытывать привязанность к другому, это создавало почву для беспокойства, которое могло закрасться в критический момент.

Обеспокоенный воин не мог полностью сосредоточиться на своем противнике, и это делало его беззащитным. Даже ярость может ослепить Стража в решающий момент, но любовь — это самая большая уязвимость, которая только может быть у такого существа, как он.

Любовь.

Он старался выкинуть это слово из головы, пока обходил три доступные стороны полуразрушенного дома Кайли. Одна общая стена с соседним зданием заставила его задуматься, но, если не стучать в дверь и не требовать, чтобы жильцы съехали и позволили ему занять их место, то мало что можно было сделать для решения этой проблемы. Ему придется внимательно следить за ситуацией.

Еще одна вещь, которую эмоции делали еще более сложной. Как воин мог полностью посвятить себя выполнению своих обязанностей, если его мысли постоянно возвращались к раздражающей женщине? Он мог упустить из виду какую-то едва уловимую угрозу и тем самым подвергнуть опасности не только себя, но и все человечество.

Нет, Страж должен помнить о камне, в котором он спал, и сохранять эту холодную, твердую решимость перед лицом даже самых сильных искушений. Особенно если эти искушения имеют вкус мяты и специй, масла, трав и бесконечного удовольствия.

В конце длинного, узкого переулка рядом с домом Даг остановился и глубоко вздохнул. Он задержал дыхание на долгий миг, затем медленно выдохнул и позволил голове опуститься, пытаясь восстановить самообладание, которое впервые его покинуло.

Борьба бушевала в нем бесконечно долго, прежде чем он почувствовал, что контроль над собой возвращается. Конечно, как долго это продлится перед лицом сбивающей с толку болтовни и злобной дерзости его женщины, еще предстоит выяснить.

Нет, он будет помнить о своем долге и не позволит инстинктам или склонностям угрожать его равновесию. Это будет простой вопрос сосредоточенности и дисциплины.

Жаль, что его женщина, похоже, сама не способна ни на то, ни на другое.

После короткой паузы, убедившись в том, что остыл, Даг вошел в переднюю часть дома и вернулся в кабинет. Как он и предполагал, Кайли снова сидела за своим столом, подпрыгивая на нелепом шаре, который она использовала вместо стула.

Она не потрудилась поднять глаза, когда он вошел в комнату, просто не отрывая взгляда от мониторов своих компьютеров, продолжала быстро набирать текст.

Она планировала его игнорировать? Дага едва не охватило возмущение, но он подавил его и растоптал. «Никаких эмоций», — напомнил он себе. Ее стратегия была разумной, и ему следовало бы подражать ей. Повторяя про себя эти слова, он повернулся к единственному свободному креслу в комнате и обнаружил, что тот уже занят.

Даг заметил, что ни один ночной или человек не мог проскользнуть мимо его внимания, но Кайли все равно обзавелась гостем. Большой оранжевый кот сидел, наполовину свернувшись, на потрепанной подушке, задрав одну заднюю лапу, и старательно чистил свою короткую гладкую шерсть. Когда Даг подошел, животное даже не потрудилось прерваться, просто уставилось немигающими желтыми глазами на незнакомца и продолжило вылизываться.

— Это Царь Давид. — Ровный и подчеркнуто равнодушный голос Кайли нарушил тишину. — Он приходит и уходит, когда ему вздумается, но, когда здесь, он сидит именно там.

Даг понял это так, что он может либо стоять, либо идти к дьяволу, потому что кот останется на месте. Он полагал, что это характеризует природу кошек, но также указывало на то, что его маленькая женщина была выбита из колеи незапланированным поцелуем, как и он сам. Что он чувствовал по этому поводу, Даг еще не решил.

Он оглядел помещение и заметил дверь шкафа. Если правильно помнил, то вполне исправный стул Кайли все еще должен был находиться внутри.

Открыв его, он вытащил катающееся кресло и поставил его рядом с нынешним кошачьим насестом. Ему не хватало мягких подушек и прочно вошедшего в обиход уютного кресла, но, по крайней мере, это избавляло его от необходимости стоять, как дураку, при дворе королевы.

Он задавался вопросом, понимает ли его женщина значение присвоения своему коту титула Царя. Разве это не сделало бы ее монархом? Похоже, она без труда играла эту роль.

Несколько минут он просто смотрел и ждал, деля свое время между зелеными глазами Кайли и желтой пушистой шерстью Царя Давида. Оба игнорировали его, даже после того, как кот закончил облизываться и уселся в позу сфинкса, чтобы расслабиться. Похоже, у кота и хозяйки было еще кое-что общее… ни один из них не был особенно впечатлен его присутствием.

Спустя почти двадцать минут Дагу стало ясно, что Кайли не намерена разговаривать с ним без крайней необходимости. Он мог только надеяться, что, если демон внезапно появится у него за спиной, она хотя бы отбросит свое раздражение настолько, чтобы предупредить о необходимости уклониться, но сейчас он предпочитал ничего не предпринимать.

Когда он наконец нарушил молчание, его голос прозвучал неестественно резко, даже для его собственных ушей.

— Ты нашла что-нибудь еще на устройстве? — Он вздрогнул, услышав себя, но было слишком поздно что-то менять.

Кайли замерла, ее пальцы застыли на расстоянии волоска от клавиатуры, а взгляд по-прежнему был прикован к экрану. Создавалось впечатление, что она раздумывает, что лучше — ответить на его вопрос или продолжать игнорировать, и Даг, честно говоря, не знал, что она выберет.

Конечно, когда она в конце концов приняла решение и обратила на него свой мрачный взгляд, он не почувствовал облегчение. Она смотрела на него так, словно от него исходил какой-то запах, оскорбляющий ее чувства.

— Я нашла кое-что, — сказала она, ее голос все еще был натянутым и ровным, как будто она говорила с раздражающим незнакомцем. — Как уже говорила, на диске сохранено несколько файлов в различных форматах. Однако запись, которую мы уже просмотрели, была единственным видеофайлом. Боюсь, из этого источника мы больше не получим никакой информации подобного рода.

Даг кивнул, стараясь не хмуриться. Только через секунду он понял, почему она показалась ему такой странной: в ее голосе не было искры. Без энергии и дерзости в голосе она просто не была похожа на Кайли. Ее голос звучал как записанное сообщение.