Равновесие Сил (СИ) - Марочкин Виктор. Страница 114

— Винить в этом ты должна не меня, я выполнял свой долг, — попытался скинуть с себя вину Харт.

— Ты думаешь, мне от этого легче⁈ — повернувшись к лейтенанту, воскликнула демонесса.

Блэк Харт увидел красивое и наполненное печалью лицо. Его сердце выбило неровный ритм, как когда-то давным-давно, в его первой драке с уличными мальчишками.

Он не хотел признавать, что начинает что-то чувствовать к ней, но сердце и душа выигрывали бой с разумом.

Они смотрели друг другу в глаза, молча, здесь не требовались какие-то слова, им обоим сейчас хватало того, что они находятся рядом. Ведь когда-то Кейма горела желанием увидеть лицо того, кто выкрал ее, а потом не дал погибнуть в Бездне, отдав рискованный приказ. Сейчас воин смотрел на нее, и она чувствовала, что дыхание стало неровным и не хватает воздуха.

В эту минуту пробуждения взаимных чувств, рожденных в разгар войны двух миров, прозвучал колокольный звон. Блэк Харт прекрасно знал, что он означает. К Бретолю шло войско, и патруль со стен известил весь гарнизон об этом. Ледяной холодок пробежал по спине Харта, но он нашел в себе силы спокойно ответить, перед тем как уйти.

— Каждый из нас потерял что-то, — тихо произнес он. — Но мы ничего с этим уже не можем поделать.

Блэк Харт развернулся и вышел из комнаты. Он уже не слышал, как ему вслед еле слышно сказала Кейма:

— Теперь ты тоже несешь бремя предателя. Но я все равно не теряю надежды о нашей новой встрече.

Глава 20

Совет

«Чертова сотня» расположилась на возвышенности в относительной удаленности от Бретоля. Бойцы не хотели быть в центре той суматохи, что творилась в окрестностях крепости. Тогда они еще не знали, каких масштабов будет вся эта экспансия, и потому оказались между войском Драгуара и Норвана, к которому они примкнули, и огромной армией Империи, в которую все прибывали и прибывали люди.Это была даже не армия — некоторые народы были меньше, чем собравшееся здесь воинство. Бретоль стал центром сосредоточения этого военного муравейника. Без остановки шли обозы с провизией, снаряжением и боевыми орудиями. Дни шли один за другим, и казалось, что здесь просто не хватит места для такого количества воинов.

Сначала некоторые бойцы «Сотни» брались пересчитать всех, но непрекращающийся поток отбил у них охоту продолжать это занятие, они просто забросили оказавшуюся невыполнимой затею и стали готовиться к битве. Сюда выходили даже банды разбойников и вставали под один из рыцарских стягов. Получив какое-никакое снаряжение, они ждали команды. Здесь не было времени кого-то судить за его прошлые грехи: если эти люди вышли, чтобы сражаться под знаменами Света, значит, у них есть право на искупление. Когда-то они были заклятыми врагами законников, когда-то — но не сейчас. Сейчас миру угрожал враг, который не будет считаться ни с кем, будь то знатный рыцарь-дворянин или же последний жалкий разбойник из лесной чащи. И лишь один вопрос стоял в голове у каждого, кто здесь находился: кто может противопоставить такой силе хоть что-то?

Легкий утренний ветер трепал знамя, на котором был изображен ворон, несущий в лапах мечи. Теперь это был символ отряда, его история, надежда на то, что когда-то о них вспомнят и расскажут другим поколениям, что эти солдаты совершили для того, чтобы Гардия не пала.

Хорс смотрел с холма на тысячи тысяч мужчин, собравшихся в одном месте. Такие разные народы, с такими разными нравами и обычаями собрались здесь по одной лишь причине — война. Никогда эти народы не собрались бы в мирное время, так как не смогли бы переступить через гордость. Сейчас было все иначе. Сейчас было не до гордости. Судьба мира стояла на кону. Хорс прикинул, что почти год назад в лесной чаще их настиг королевский гонец и передал приказ двигаться в столицу. С того самого момента все стало глобально меняться. Казалось, что они так давно закончили свое обучение и прошли уже чуть ли не десятилетия с тех пор, как они покинули лагерь новобранцев, но в действительности прошло всего два года, как они вышли за ворота лагеря, и год после получения первого серьезного поручения. За это время они потеряли двенадцать своих братьев, и «Сотня» уже не была полной, но это не останавливало их, и огонь в сердцах не угасал.

Воин оторвался от своих мыслей и подумал о «Хранителе душ», висевшем на бедре. Он никогда не расставался со своим мечом, тот же в свою очередь даровал ему невообразимую силу и помогал выигрывать схватки со смертельно опасными противниками. Хорс ни разу не задумался, что за это, возможно, будет взиматься немалая плата, но не исключено, что, когда этот момент настанет, он будет готов отдать то, что потребует «Хранитель душ». Сейчас же они были нужны друг другу.

Его размышления прервал подошедший Вектор.

— Хороший день, хоть солнце и затянуто полностью мрачными тучами, — заметил он, посмотрев на небо.

— Это не дождевые тучи, — ответил Хорс и тоже посмотрел вверх, последовав примеру Вектора. — Силы тьмы подготавливают место для сражения.

После этих слов наступило небольшое молчание, каждый на мгновение погрузился в мысли о предстоящем бое.

— Там-то я уж точно окончательно оторвусь от Торма в нашем пари.

Вектор не собирался поддаваться унынию и потому перевел разговор на веселый лад. Хорс с улыбкой посмотрел на него и, смеясь, добавил:

— Нам там всем хватит с лихвой.

— Это да, — согласился с ним друг. — Я слышал, что сегодня все представители народов собираются на Великий совет. Хотел бы я присутствовать на нем.

— Нам туда дорога закрыта. Они представляют целые народы, а мы всего лишь сотня воинов, кто с нами будет считаться?

— Это меня и расстраивает, — с хмурым видом признался Вектор.

— Ха, а ты думал, что какой-нибудь Терноэль будет выслушивать советы солдата? — засмеявшись, спросил Хорс. — Блэк Харт пытался ему что-то доказать, и какой результат?

— Да ну его ко всем дьяволам, этого лесного владыку, я вообще считаю, что не такой уж он грозный воин, — раздраженно бросил Вектор. — Кстати, где Харт, я что-то давно его не видел?

— Видимо, переживает по поводу нашего последнего поручения. Он ведь не такой, как мы, его семья веками служила короне, а отец был героем своего времени. Харт же, получается, прервал всю эту линию своими собственными руками, — подытожил Хорс.

— В «Чертовой сотне» нет никаких славных линий, нас сделали убийцами, лучшими воинами, и мы выполняем то, что должны, он обязан был это понимать, когда пришел в наш отряд.

— Он был ребенком, как и мы с тобой. Его вырвали из рыцарской школы и отдали на воспитание Тагану вместе со всеми нами, что ему еще оставалось делать?

Заданный Вектору вопрос был сущей правдой. Тогда никто из них ничего не решал, каждый повиновался принятому за них решению.

— Так или иначе, но все, что мы делаем, мы делаем на благо народа и сражаемся на стороне света.

— Не все это понимают. Крейдона сделали героем, и именно таким он останется в истории. Грэгор так поступил с Хартом, использовав его в политической игре, а ведь был другом его отца Дариуса, — объяснил Хорс.

— Политика — это болото, в котором топнут лучшие, а самые мерзкие в нем чувствуют себя как рыба в воде. Пусть катятся они ко всем чертям со своими интригами!

Вектор плюнул на землю и посмотрел на все воинство. Успокоившись, он продолжил:

— Я что хотел сказать: король гномов предложил нам сопровождать его до Бретоля, думаю, нам не помешает проветриться и посмотреть на общий настрой всего воинства. Лаксан и Торм идут с нами.

— А Делахон, Харт и Мадеус? — спросил про товарищей Хорс.

— Делахон сейчас у глав ордена Судей, Харт не желает даже приближаться к Бретолю, а Мадеусу вообще все равно, но его я, возможно, уговорю, — ответил Вектор.