Последний Паладин. Том 3 (СИ) - Саваровский Роман. Страница 9

Дымчатый клинок приземлился первым и взорвался энергетической вспышкой, часть из которой я с удовольствием поглотил и тут же потратил на теневой шаг.

Глубинный слой мира теней неприветливо встретил меня, обхватив тело словно вязкая паутина, но удержать меня не смог. Зато полностью погасил мою скорость падения и я тут же вынырнул обратно и с веселым выражением на лице осмотрелся на дне колодца.

Непроглядная тьма была для меня словно дом родной.

Ведь мир моей родной Стихии — это место, где есть все и нет ничего. Мир, где холод соседствует с жаром. Мир, где нет жизни или смерти. Мир, над которым не властно даже время.

Чтобы освоить управление Стихией Тьмы, мне пришлось побывать в этом мире десятки… сотни… тысячи раз.

Иногда я ловлю себя на мысли, что там я прожил даже больше, чем в реальности, но ответить наверняка не мог ни я, ни старик Акс.

Все, что нам было известно это то, что ничто живое было неспособно вернуться из мира Тьмы. Ничто, кроме меня и того, что я пожелаю вернуть.

И по сравнению с миром моей родной Стихии, темнота и холод этой заурядной пещерки были для меня словно детская песочница. А десятки загоревшихся стихийной энергией глаз вокруг меня — моими игрушками, на которые я смотрел с искренней улыбкой ребенка.

— Что ж, пора и мне немного повеселиться, — с улыбкой протянул я и пнул лежащую на земле «Длань Сумрака».

Десятки медленно окружающих меня стихийных тварей были у меня как на ладони, но в первую очередь меня интересовала та единственная, что стояла на двух ногах.

Похожее на прямоходящего носорога существо только успело обнажить свои стихийные саблевидные когти, как в его рожу прилетел клинок. Тварь, в основной рацион которой входил стихийный металл, охотно распахнула пасть и вонзилась в лакомство своими зубищами.

Раздался пронзительный скрежет и последующий за ним дикий рев. Обломанные зубы монстра полетели на землю, а я уже подскочил к твари справа и по самую рукоять вонзил ей водный ятаган в глотку.

Длины лезвия оказалось достаточно, чтобы пробить твари мозг через нёбо и многотонная туша рухнула замертво.

Жаль только ятаган при таком использовании оказался одноразовым.

Но долго по нему горевать мне не позволили бросившиеся в атаку соплеменники твари.

Менее крупные, но не менее опасные любители грызть не только стихийную сталь, но и людские кости. С чем им помогал широкий веер челюстей, который занимал треть всей туши.

Дополнял образ твари острый бурообразный рог, четыре коротких лапы, серебристые сверхпрочные пластины по всему телу и большие золотые глазищи, способные видеть в темноте.

Гроксы находились на самой границе «D»-класса опасности и некоторые их подвиды относились к «D+» и даже «С»-классу, как убитый мной первым Альфа.

От первой налетевшей на меня твари я отбился, раздробив ей челюсть булавой. Второму вонзил в огромный глаз огненный ятаган. Красного клинка Бори хватило на убийство еще троих, и я подхватил «Длань Сумрака».

Не желающая меня принимать упрямая реликвия тянула из меня энергию как пылесос, но зато прошивала стальную броню Гроксов, как бумагу.

Я танцевал на дне этого колодца как заведенный. Ни секунды продыха мне не давали эти зубастые носороги.

На смерть одного, приходило еще двое, пот застилал глаза, мышцы ломило от перегрузки, энергетический запас скакал то вверх, то вниз, но именно сейчас я чувствовал себя максимально живым.

Правда, после получаса я отбросил самовольную реликвию в сторону и взял в руки булаву. Напитанная в пылу битвы водным Кристаллом она справлялась с металлическими тварюшками ничуть не хуже, и, что самое главное, не тянула из меня энергию.

Подчинить самовольную реликвию с наскока не удалось, но я еще заставлю этот кусок железяки меня слушаться.

Со стороны могло показаться, что я десятки раз находился на волосок от смерти, однако, по отработанной привычке, я сражался с запасом и держал ситуацию под контролем.

Не использовал ни стихийные техники, ни мантию, ни Приказы, ни фамильяров.

Главной моей целью на сегодня, помимо фарма энергии, было проверить на что я способен прямо здесь и сейчас. Не затупились ли рефлексы. Насколько успело восстановиться тело. Как в целом организм реагирует на частые энергетические колебания.

Итогом я в целом был доволен. Руки помнят.

А чувство эйфории от того, как добытая в бою свежая энергия вливается в тебя бесконечным потоком, было ни с чем не сравнимо.

Только я успел войти во вкус и добыть свою четвертую за сегодня сотню энергетических частиц, как гнездо Гроксов опустело.

Я со вздохом опустил булаву и только сейчас заметил, что от нее осталось только обломанное навершие.

— Гр-р-р-р-а!!! — донеслось сзади и я инстинктивно пригнувшись, дождался пока тварь приземлится, после чего подскочил и вонзил обломок навершия ей в глаз.

Рука вошла внутрь башки Грокса до самого плеча, и я усмехнулся, вспомнив, что добрый десяток последних тварей я убивал именно так.

Увлекся и сам не заметил.

Сделав пару глубоких вдохов и медленных выдохов, я успокоил бушующую энергию и побрел собирать лут. Результатом поисков стало целых семь Кристаллов Металла. Единственное, что я мог вынести отсюда на своих двоих.

Тела Гроксов весили как добротный фургон, а потому их я без зазрения совести скормил Тьме, пополнив свой источник еще на полторы сотни единиц энергии.

Взгляд опустился на воткнутую в камень «Длань Сумрака», которая все еще агрессивно пульсировала едкой дымкой.

Руку до сих пор жгло от попыток его подчинить и первой мыслью было оставить клинок здесь.

Второй мыслью было найти останки его создателя Паладина Артемиса, воскресить и засунуть клинок ему в задницу.

Говорят, что при создании великих артефактов, кузнецы вкладывают в них свою душу, поэтому Артемис должен будет сказать спасибо, что я возвращаю потерянную часть на место.

И угораздило же меня связаться именно со Стихией Тени.

Я еще раз окинул взглядом дно колодца.

Убедился, что не оставил ничего ценного, после чего перемотал «Длань Сумрака» мантией и закрепил на спине. Оставлять ее здесь было бы слишком хорошим исходом для самовольного клинка, который только и мечтает, чтобы его оставили в одиночестве и не трогали.

Хрена с два.

Упаковавшись, я поднял взгляд наверх и задумчиво почесал голову.

— Не вариант, — хмыкнул я и покосился на десяток узких отнорков.

Подошел ближе и провел рукой по самой крупной дыре. Менее метра в диаметре. Тоже не подойдет.

После чего я вернулся к исходному варианту, с которым я и спрыгнул сюда изначально. Ну как варианту.

Скорее предположению того, что дно колодца должно располагаться примерно там же, где и дно среднего яруса Портала.

С этой мыслью я прислонил ладонь к стене и закрыл глаза.

Перебрав все возможные варианты воплощений, которые мне могли помочь, я вновь остановился на Ищейке.

Получив команду искать ближайшего живого человека, она скользнула в Тень и не возвращалась двадцать минут.

Пока ждал Ищейку, я успел доесть стратегические запасы бутербродов и уже подумывал слить четыре сотни единиц энергии и уйти отсюда шагом Тьмы, как вдруг услышал довольное сопение трехглазой псины, которая тут же показала мне смутный человеческий образ.

Высокий стихийный фон пещеры мешал мне рассмотреть подробнее, но вот расстояние в двадцать три метра мне преодолеть было раз плюнуть. А раз в конечной точке есть живой человек, то я смогу там безопасно выйти.

Было бы довольно паршивой смертью вынырнуть из Тьмы внутри скальной породы. Ха-Ха.

Особенности рискованных скачков в места, которые не видишь и в которых никогда не бывал. Акс бы на меня наорал за одну только мысль о подобном, но старик помер, а энергии на более безопасные пути у меня нету. Да и что может пойти не так?

— Ну что, веди, родная, — подмигнул я Ищейке и, сладко потянувшись, шагнул во Тьму.

Первым, что я увидел, был вездесущий пар. Мокрая синяя плитка под ногами и повсюду на стенах. Звуки воды и звонкие женские голоса раздались совсем рядом.