Пробуждение (СИ) - Гриб Роман. Страница 22

— Что делать вообще? — признаться честно, я сейчас жалел, что послушался наставника и не взял с собой пробойник. Сейчас я был готов разорвать договор и подписаться на выплату любых неустоек, лишь бы свалить куда подальше отсюда.

— Держитесь поближе к моему защитному полю. — прозвучал сосредоточенный голос учителя. — Сначала узнаем, что им нужно. Они достаточно разумные, чтобы не соваться в пекло без весомых причин. А если мои догадки верны, то все пройдет более чем дипломатично…

Договорить ему не дали адские гостьи. Камнем рухнув с неба, они подняли облако пепла, моментально забившим глаза, нос и рот.

— Я су, кириэ! Кириэ ту танату! Кириэ, эсис истэ? — принялись наперебой чирикать эринии неприятными скрипучими голосами. Они чирикали и что-то еще, но запомнились мне лишь эти, первые слова непонятного языка. Остальное было не разобрать — они просто перебивали друг дружку. Но самое главное — не нападали.

— Сиопи! — рявкнул наставник так, что даже я немного присел от неожиданности.

Демонессы перестали галдеть, но тревожно-озлобленно зарычали. Пепел рассеялся, и открылся вид на ужасные порождения древнего ада. Они стояли кто на четвереньках, кто прямо, на ногах. И сейчас все настороженно и недовольно косились на наставника, но было видно, что они его боятся. Явно и фурии, и учитель встречались если не прямо друг с другом, то с их коллегами точно. Хотя, возможно, личное знакомство тут очень даже имеет место быть. По крайней мере, маг был знаком с тем языком, на котором щебетали адские тетки. Но смысла передавать их разговор не вижу. К тому же, я и не запомнил почти ничего из неведомой мне тарабарщины.

Общался наставник с одной из демонесс, которая, видимо, была за старшую, хотя ничем и не выделялась. Ну может, шрамов на ней было побольше. Или у них ранговая система шрамированием обозначается?

— Сас пэримэнумэ, кириэ. — когда общение с магом завершилось, эриния повернулась ко мне и произнесла эти слова. После чего вся стая демонесс развернулась и взмыла обратно в небо, скрывшись в тучах.

— Возвращаемся. — вид у наставника был задумчивый, а былая маска спокойствия и легкого веселья растворилась без остатка.

Убрав свой золотой кокон, маг молча, безо всех этих солдафонских команд про право и лево, просто взял меня за локоть и повернул в нужную сторону. После чего мы вновь очутились у озера. Моментально стало намного легче дышать. А еще я ощутил, как с головы словно сняли тугой обруч, который я даже не заметил, как там возник. Нет, конечно, ничего не возникало, я про это чувство. Видимо, влияние Ирия.

Но это не значит, что стало легче. Наоборот. В голове колотило, как после забега на десять километров. Лицо горело, и не понятно, не то от давления, не то кожа просто была обожжена горячим воздухом и пеплом. Меня мутило, а эмоциональное состояние упало ниже плинтуса, оторвало от него кусок и теперь оборонялось от любых попыток его поднять.

— Когда придете домой, отдадите всю одежду Ивану Ивановичу. Он знает, что с ней делать. Сами обязательно примите прохладный душ, если будут силы — поужинайте, и ложитесь спать. Все разговоры оставим до завтра, к тому же, у вас сейчас нет на это настроения.

Это были единственные слова наставника, которые он произнес по дороге обратно в долину. Он, кажется, тоже себя чувствовал не лучшим образом. Или что-то случилось? Какое-нибудь сообщение передали, телепатически, или смской, вот он и сорвался, так и не проведя какую-то там проверку, которую он собирался провести со мной в аду? Ну, завтра, так завтра.

Эй, слишь, ти кито такой⁈ — едва я вошел в избу, Алан встал из-за стола, за которым наворачивал пирожки, встал в грозную позу и, чуть-чуть достав кинжал из ножен на поясе, резко его задвинул обратно, до громкого щелчка. — Я тибе не звал, иди нафиг, пожалюйста!

— Я тот, кто щас те пластику носа сделает. — я хрустнул пальцами, сжимая кулаки, после чего перевел взгляд на его ножик. — О, ты со своим скальпелем? Отлично. А то мой такой же тупой, как и твои шуточки.

— Эй, ты чего такой злой? — к рыжему вернулся нормальный голос, без акцента, а кинжал превратился в облачко тумана и развеялся.

— А ты че, в Ирии не был? — покосился я на сожителя.

— Ой, блин. Нифига себе. Тебя наставник аж туда провел? — растерянно и виновато потупил глаза Алан. — Слушай, ну сорян. Вино будешь? У меня после Ирия только после третьей бутылки отлегло.

— Не пью. — поморщился я в ответ. — Совсем.

— Зря. — вздохнул Алан. — Я вот тоже не пью. Но есть ситуации, когда нельзя не пить. Например, с губернатором в бане, или вот как сейчас.

— А ты чего, с губером в бане был?

— Нет, но чем черт не шутит? Вдруг доведется. А он там точно не вино пить будет. Вот что ты будешь делать, если такая ситуация возникнет?

— Видимо, обижать уважаемого человека. — равнодушно пожал я плечами. — Хотя, какой он уважаемый, если он сам мою жизненную позицию не уважает?

— О, да ты философ! — воскликнул рыжий. — Чудо чудное! Не пьющий философ. Подайте мне красную книгу, я впишу тебя туда красными сухими чернилами.

— Сухими?

— Ага. От полусладких и сладких страницы слипнутся. Ладно, давай за стол, Иваныч таких крутых пирожков напек! — с этими словами мой сосед плюхнулся обратно за стол и продолжил наворачивать выпечку.

— А он всех в ад водит на экскурсию? — поинтересовался я у горца, не спеша, однако, присоединяться.

— В ад? В смысле в а… В СМЫСЛЕ?!! — Алан поперхнулся так, что у аж еда изо рта вылетела. — ОН ТЕБЯ В ТЕМНЫЙ ИРИЙ ПОВОЛОК???!!!

Оказывается, такое событие — нонсенс даже для опытных учеников, что говорить про новобранца. Обычно новичкам устраивают экскурсию по божественным мирам через месяц, три, полгода, год — у всех разный порог вхождения. И то это — в рай. На кайфующих призраков поглядеть. И то после этого отходняк мучает. Но в этом пояснении нужно сделать одну важную пометку — это со слов Алана. То, что он — человек-балабол, я понял почти сразу. Такие врут даже не потому что они плохие люди — просто по природе своей. Так что он мог и придумать дай бог, если всего лишь половину. Или приукрасить так, что испанский стыд. Может, это он один такой слабый, что его на больничный из рая отправили, и он потом страдал, пока остальные по аду бродили? Вполне может.

— Ладно, я в душ. Иваныч, наставник сказал, что ты в курсе, что со шмотками делать. Поужинаю, если смогу. Если нет — до утра меня не трогать. А то трогалку вырву.

Утром я проснулся от совершенно неожиданного будильника.

— ИВАНЫЧ!!! — от рёва Алана сотряслись стены, а я чуть не свалился с кровати.

Подхватив разводной ключ, непонятно как оказавшийся у меня под подушкой, я в одних трусах помчался в комнату своего соседа.

— Че случилось? — ворвавшись к нему в спальню, я ожидал увидеть что угодно, вплоть до того, что домовой перепутал рыжего с печкой и запихнул ему полено в топку. Ну, или просто дымоход прочистил.

— Да блин, Иваныч в тапки… — Алан, сидя на кровати также в исподнем, помахал блином. Обычным, съедобным.

— Нагадил?

— Блины засунул!

— Да чтоб тебя! — я швырнул в кавказца ключом, особо не целясь, но надеясь, что попаду хотя бы в голову. — Орать то чего так?

— Сам прикинь. — рыжий ловко увернулся от снаряда. — Просыпаешься, ноги в тапки — а там тепло и мягко!

— Я бы подумал, что обул кота. — я потер шею. — Потом бы подумал, что у меня нет кота…

— Вот и я также! — Алан вскочил с кровати, разводя руками, и тут же, поскользнувшись, упал. — Ауч! Вот, теперь ноги жирные и вкусно пахнут.

— А вот последнее, это хорошо. — я коварно ухмыльнулся. — Надо будет Иванычу колбаски за это подогнать. Пусть каждую ночь твои ходулям блинное обертывание делает.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Алан. — Отличная шутка! Вот всегда бы так. А то ходишь, словно у тебя твой дружок умер и отвалился. Ты же… Пошутил, верно? — последние слова сосед произносил уже с серьезным и даже слегка испуганным лицом.